Парень из бездны
Шрифт:
– Чем же вы занимались в этот момент? М?
Парень криво усмехнулся и пожал плечами.
– Понятно.
И что это ему там понятно, интересно?
– Итак, адептка ти Кано, вы ощущали жжение в пояснице?
– Да. А что происходит? – я поежилась от нехорошего предчувствия.
– В какие моменты? Вспомните точнее. Это очень важно.
Я напрягла память. Последние несколько часов были спокойными, и я смогла упорядочить мысли и воспоминания, как нас учили на психподготовке, чтобы потом сделать четкий доклад руководителю.
– Эмм… первый раз – когда нас выбросило в Мертвой
– Так.
– Второй, когда за нами гнался таурус, и я залезала на дерево.
– В этот момент вы испытывали…
– Страх.
– Насколько сильный?
– Очень, я никогда не видела тварей Разлома. К чему допрос?
Действительно, почему никто не пытается выяснить, как я оказалась в академии в образе парня, как подделала документы, зачем мне все это. Вместо этого главу учебного заведения интересует моя метка. Причем, очень сильно интересует, если он уже обеими руками ощупывал спину, как это делает лекарь, пытаясь определить границы перелома.
– Дальше, – мой вопрос был проигнорирован.
– В третий раз жгло, когда Дрейк снял повязку с…с груди, - выдавила я, ощутив жар, опаливший щеки.
Но мужчину, кажется, ничто не беспокоило. Да и с чего бы? Наверное, он немало девушек перещупал и видел точно все.
– Он просто увидел, и вы ощутили жжение?
О боги!
– Нет, он… Он… Прикоснулся.
– Как я сейчас?
– Н-нет.
– Вот так? – ректор провел большими пальцами по позвоночнику вверх. Мне показалось, что как-то даже нежно, сам при этом чуть склонившись в мою сторону, щекоча шею дыханием. Я дернулась и уставилась на Брайдса.
Тот стоял прямо передо мной, напряженно наблюдая за действиями опекуна. В глазах его я снова увидела будто ледяные искры, радужка начала неуловимо светлеть.
– Или так? – продолжил мужчина сзади, обхватив обнаженную талию руками и придвинув к себе.
Я, конечно, что-то ощущала. Как не ощущать, если тебя столь недвусмысленно лапает ректор, холодный, неприступный и весь такой властный властелин твоей же академии? Но ощущений, схожих с теми, которые я испытывала с Дрейком, не было и в помине. Было… странно.
– Что вы творите? – прошептала растерянно.
Мужчина тут же отстранился, руки, впрочем, окончательно не убрав.
– Что ж, по-видимому, желания ко мне вы не испытываете совсем, или почти. И это радует.
– Чего?!
Да что происходит такое? При чем здесь желание?
Тут Брайдс вдруг резко преодолел разделявшее нас расстояние. Буркнул опекуну:
– Смотри внимательно на спину, - и накрыл губами мой рот.
Меня прошиб импульс, резко опустившийся от горла в низ живота, а оттуда – в поясницу. Снова зажгло. И в спине, и во всем теле.
Парень терзал мои губы своими, раздвигая их, нагло проникая языком внутрь, а ректор все еще удерживал за талию. Я ощущала и его пальцы, которые стиснули кожу до боли, но еще больнее было в пояснице, жжение распространялось почти до лопаток. А Дрейк продолжал целовать, запустив руку в короткие волосы, не давая отстраниться. Да и хотела ли я?
Однозначно, нет. Мое тело прикипело к твердому поджарому торсу, ноги сами собой обвились вокруг поясницы
Дрейка, притягивая к себе. Ощущла жар, исходящий от его тела, и под одеждой… что-то твердое, упершееся мне между ног. Чувство, будто я схожу с ума. Головой понимаю, что это надо остановить, но сопротивляться не могу.Краем уха уловила:
– Невероятно. Невероятно быстро. Ребят, остановитесь! Слишком быстро растет! Стоп! Или будет выброс…
С последним словом ректора мою спину прострелила такая острая боль, будто кто-то решил на живую выдернуть позвоночник. На мгновение я ослепла от яркого света.
Открыв глаза, обнаружила невероятную картину. А именно – недвижимого Брайдса, склонившегося ко мне, замершего прямо в процессе поцелуя. Его губы все еще были прижаты к моим. Я невольно отпрянула, забыв, что нахожусь на высокой кушетке.
И тут же спиной наткнулась на другое монументальное тело, совсем даже не замершее в стазисе, а наоборот, очень активное. Ректор подхватил меня руками, не дав упасть, и быстро стянул с кушетки, подтолкнув в сторону двери.
Только тут я осознала полную картину произошедшего. Помимо Брайдса, в стазисе находилось все помещение. Вещи, книги, склянки с лекарствами, обломки мебели застыли в том положении, в каком их застало заклинание, - непосредственно в воздухе.
– Что происходит? – по виду ректора можно было понять, насколько сложно дается ему сдерживание пространства. Оно уже начало вибрировать, стремясь завершить разрушительный цикл.
– Выброс происходит. Вы же знаете, что такое выброс?
О да, я знала. Резкий скачок потенциала, на два-три уровня, приводит к разрушительным последствиям для окружающего пространства. Но не затрагивает сам источник. А кто же источник? Неужели я?
Вон! – властный окрик заставил очнуться от размышлений и ринуться к двери.
Но открыть ее, конечно, не представлялось возможным.
– Через окно. И живее!
– А Дрейк?!
– Я не могу его разморозить.
– Но меня смогли! – в отчаянии потрясла Брайдса за плечо.
Бесполезно – он напоминал каменную глыбу. Нет, даже в камне есть хоть какая-то жизнь. В боевике ее не было совсем.
– Ты – источник выброса, это другое. Вон, я сказал! Ничего с твоим Брайдсом не случится.
Я кинулась к окну, расположенному почти под потолком, но достаточно низко, чтобы удалось до него допрыгнуть. Ловко взобралась и протиснулась через отверстие, стекло которого уже успело разлететься во время остановленного взрыва. Осколки, застывшие в воздухе, поцарапали лицо, но мне было все равно. Понимала, что силы ректора на исходе, а я должна помочь тем, что поскорее уберусь из поля действия стазиса.
Проползя еще несколько местров по земле, буквально уткнулась носом в чьи-то сапоги.
– Ти Кано? – недоуменный голос сверху заставил задрать голову.
Доран, чтоб его!
– Доран, вали отсюда! – закричала, совсем забыв, что ко мне вернулся девичий голос.
И этот факт заставил парня совершить действие, прямо противоположное тому, что содержалось в моем требовании. Блондин присел и с интересом уставился на меня, а еще на рубаху, которая, намокнув в утренней росе, недвусмысленно облепила самые интересные места.