Парфюмер Будды
Шрифт:
Она покончила жизнь самоубийством в мастерской мужа, надеясь, что именно он обнаружит ее тело. Был выходной, Робби уехал к бабушке, Жас гостила у подруги в деревне. Но подруга заболела, поэтому они вернулись рано и подбросили Жас до дома. В доме было пусто, Жас увидела в мастерской свет и пошла туда, надеясь найти отца.
Бабушка Жас забралась под орган и разжала руки девочки, вцепившейся в ноги матери, подняла голову ребенка с материнских застывших колен.
Жас была залита слезами и духами из сотен разбитых флаконов. Кожа на пальцах висела кровавыми лоскутами. Запястья, словно
Из-за того, что Жас первая нашла тело матери, инспектор вынужден был задать ей несколько вопросов. Но ответов он ждал часами. В состоянии стресса она едва могла вспомнить, что видела.
В лаборатории вместе с ней была свирепая кричащая толпа. Именно они разбили витрины и флаконы. Чтобы убежать от них, Жас спряталась под парфюмерным органом у ног матери. А вдруг толпа ее отыщет? Почему они хотели разрушить мастерскую? Почему они такие грязные? Почему они одеты в старые, потрепанные одежды? И почему они так противно пахли? Даже духи из разбитых флаконов не могли заглушить этой вони.
Нет, она не знала, как долго просидела там. Нет, беспорядок устроила не она. Нет, она не знала, что реальность, а что воображение. Больше нет. И, возможно, никогда больше не узнает.
Марше достал пачку сигарет.
– Не возражаете? – спросил он. – Раз уж мы вне дома?
Несмотря на то что Жас больше не курила, она не отказалась. Марше встряхнул пачку, и она взяла одну, сунула в рот, а он предложил огонь. Смесь табака и серы показалась ей приятным разнообразием.
Жас заметила, что мягкая манера инспектора свидетельствовала о том, что он почти извинялся и понимал, как тяжело она переживала давнюю трагедию.
Даже одной затяжки оказалось достаточно. Жас бросила сигарету на дорожную гальку и загасила ее ногой, заметив символ инь и ян из черно-белых камушков вокруг обелиска. Обо всем этом восточном влиянии она тоже забыла.
– Пойдемте обратно, – сказала она, и пока они шли, она задавала ему вопросы.
– У вас есть какие-то соображения о том, где мой брат?
– Нет, пока ничего.
– А кто этот человек, которого вы здесь нашли?
– С ним тоже пока не ясно.
– Что вы имеете в виду?
– В дневнике вашего брата обнаружилась запись о встрече с Шарлем Фуше, репортером из «Международного журнала духов». И хотя человек с таким именем, связанный с журналом, действительно существует, в настоящее время он уже пять дней как находится в командировке в Италии.
– Значит, вы не знаете, кого здесь нашли?
– Именно. Знаем только, что у него нет криминального прошлого. В базе Интерпола отпечатков его пальцев нет.
Они дошли до лаборатории. Французские окна были все еще открыты.
– Инспектор, дневник Робби у вас?
– Да, у меня.
Марше жестом предложил Жас войти первой. Войдя следом, он закрыл двери. Жас их снова открыла. Ей не хотелось дышать всеми этими изнуряющими запахами.
– Можно мне его дневник? – спросила она.
– Это вещественное доказательство.
– Берите любую нужную информацию, можете даже отксерить его, если надо, но я бы хотела иметь… – Она осеклась. – Вещественное доказательство?
– Да.
– Робби пропал. Я думала, что
вы ищете Робби, потому что он может быть в опасности.– Да. А еще потому, что в этой ситуации он подозреваемый.
– Я не понимаю. По телефону вы сказали, что Шарль Фуше… или кто он еще… умер естественной смертью. Что у него был приступ астмы.
– Верно, приступ астмы, вызванный тем, чем он надышался.
– Но Робби в этом не виноват. Человек сознательно пришел в мастерскую парфюмера.
– Похоже, что ваш брат жег здесь ядовитые химикаты, и это вызвало приступ.
– Мой брат – парфюмер. Он работает со всевозможными токсичными веществами. Определенно, вы не можете…
Марше наклонил голову, сопротивляясь ее словам.
– Мадемуазель, нам ничего не известно. Пока не известно. Но вы могли бы помочь нам узнать больше. Осмотритесь, гляньте на то, что на столе, и скажите, что за духи создавал ваш брат и ради чего он жег здесь хлорид бензила.
– Инспектор, кто-то пришел сюда встретиться с Робби. Кто-то, выдавший себя за другого человека. Теперь брат пропал… Мы знаем только, что его похитили. Как можете вы делать вывод, что он совершил убийство?
– Мадемуазель, я не делаю никаких поспешных выводов. Я далек от этого. Я только перебираю все возможные варианты. Один человек погиб. Другой исчез. Похоже, из лаборатории что-то пропало. Непонятно, украдено что-нибудь или нет. Нам пока ничего не известно, но позвольте заверить, я обязательно все выясню.
Глава 18
Когда детектив ушел, Жас села за стол брата и начала методично просматривать его бумаги. Что еще ей оставалось делать? Необходимо было попытаться узнать, над чем работал Робби. С кем он встречался. Во что оказался втянут. Возможно, полиция уже обыскала его вещи, но, может, существовал ключ, который они не заметили.
С ее братом не могло случиться ничего плохого. Он должен быть где-то рядом.
Она вскочила от внезапного звонка телефона и уставилась на него, словно это было живое существо, притаившееся и готовое напасть. Телефон зазвонил снова. Включился автоответчик.
Марше сказал, что они отслеживают все звонки. Ей не надо было отвечать, если только это не Робби. А если он ранен, или в беде, или остался у друга и теперь звонит ей?
– Бонжур?
Молчание.
– Робби?
Кто-то дышал в трубку, потом тишина, потом щелчок. Проклятье. Не надо было произносить его имя. А если он пытался связаться с ней? Что, если Робби в беде и просит о помощи? Возможно, он не хочет, чтобы полиция узнала об этом. Может быть, они подслушивают. Если бы она его узнала, он не смог бы ответить даже в самой отчаянной ситуации.
Нет, так думать было глупо. Робби даже не знал, что она в Париже. Кто бы ни звонил, он хотел поговорить с Робби, но, услышав ее, испугался и повесил трубку.
Она смотрела на телефон, мечтая, чтобы он зазвонил снова, кто бы это ни был. Тишина дразнила ее воображение.
Вернувшись к тому, что она начала делать, Жас открыла верхний ящик стола и стала перебирать его содержимое, но в этот момент из сада в дверь ворвался ветер. Счета, конверты, письма и записки разлетелись по комнате.