Пари на красавицу
Шрифт:
— Думай, что говоришь, сопляк. И кому говоришь.
— А что не так? Как-будто время от времени ты не принимаешь тут… Ладно, мне на это глубоко насрать. Говори, зачем отправлял за мной.
— Что значит, зачем? — отец выходит из-за стола как всегда при параде. Костюм, галстук, дорогие запонки, идеально подстриженная бородка. — На вчера у нас была запланирована встреча, но ты по какой-то причине решил не явиться.
— Я был занят.
— Чем? Якшался со своей синеволосой девицей? — молчу, но мне не нравится, что он знает о Мальвине. Откуда? Дарина растрепала? — Блестяще, — молчание
— Выбирай выражения.
— Твоя детская нелепая выходка на вечере может стоить мне нескольких голосов. Очень важных голосов. И это я должен выбирать выражения?
— Сочувствую, — на самом деле нет. Мне абсолютно поху*.
— Да плевать я хотел на твоё сочувствие! Исправляй то, что устроил. Сейчас же езжай к своей невесте и проси у неё прощения. Если потребуется, на коленях. И молись, чтобы она тебя простила.
Вот мы и подобрались к самой паршивой части беседы. Сейчас снежный ком покатится.
— Не поеду.
Удивил. Надо же, у меня получилось удивить отца. В последний раз такое было… хм, да не припомню. Всегда было только разочарование и злость.
— Что значит, не поедешь?
— То и значит. Я полагал, Дарина умнее и поняла намёк. Я не собираюсь на ней жениться. Помолвка расторгнута.
— И кто так решил?
— Я.
Лицо с переборщенным ботексом опасно натянулось. Того и гляди сейчас лопнет.
— Ты забыл правила?
— Нет.
— И при этом хочешь их нарушить? Точно в этом уверен?
Бл***. Дебилизм какой-то.
— Может хватит этого бреда? Я всё уяснил, окей. С травкой я завязал, с выпивкой тоже. Дебоширить и уничтожать чужое имущество тоже. Не будет от меня больше проблем и никак не пострадает твой грёбанный имидж. Давай считать, что урок получен и закреплён. Но на этом точка. Свадьбы не будет. Я не собираюсь жениться на этой пустоголовой идиотке.
— А на ком собираешься? На девке, что пляшет на столах похлеще стриптизёрш?
Ложь и клевета. Тогда, в ресторане, стриптизом и не пахло. Я бы это запомнил.
— Да хоть бы и на ней! Но при условии, что сам этого захочу.
— И как я должен объяснить всё Станиславу Владимировичу? Сомневаюсь, что ему понравится информация о том, что его любимую дочурку обскакала какая-то шлюха.
— Я же сказал, следи за языком.
— А иначе что?
— Увидишь.
Я отца никогда раньше не бил, но всё случается впервые. Тем более что он давно напрашивается.
— Угрожать мне надумал? — сколько презрения. Любые счётчики бы зашкалили. — А что будешь делать, когда угрожать начну я?
— Что ты имеешь в виду?
— А ты вспомни наше соглашение.
Кулаки стискиваются непроизвольно.
— Неужели из-за какой-то глупой свадьбы ты пойдешь на это?
— Отмена этой глупой свадьбы сулит мне неглупые проблемы. Хотя не скажу, что сильно удивлён. Я знал, что даже в такой мелочи ты сумеешь напортачить. Что ж, пусть так. За ошибки нужно платить, надеюсь, ты это понимаешь. Я был терпелив, больше не буду. Разговор
окончен. Ты свободен.Свободен? После такой заявы? Да хрен я куда уйду.
— Что ты будешь делать? — мой голос дрожит и это хреново. Не хочу, чтобы он видел, что получает желаемое. Мой страх.
— Для начала перекрою тебе кислород. Чтобы ты понял, что богатым и женатым быть выгоднее, чем нищим, но влюблённым.
Ок. Похрен. На это похрен. Бедность меня не пугает. Правда раньше я с ней и не сталкивался.
— Что ещё? — сухо интересуюсь я. По ощущениям внутри словно натянута струна. Натянута до невозможности, если лопнет — расхерачит к чертям собачьим всё там.
— Не ищи у меня помощи, когда припрёт нужда.
— Не переживай. Я и раньше особо не бегал к тебе с просьбами, если помнишь.
— Надеюсь, мы избежим этого и впредь.
Ок. С этим тоже разобрались.
— Квартиру, полагаю, тоже заберёшь?
— Оставь себе. Как и двухколёсный драндулет.
Ого. Тухлой благотворительностью попахивает. Точнее, прямо-таки воняет.
— Какое благородство.
— Никакого благородства. Я не собираюсь давать прессе пищу для сплетен, — отец делает паузу, поправляя золотой зажим на галстуке. Но я прекрасно вижу, что это не конец. Я этого ждал. С минуты, как переступил порог кабинета. — А, ну и главное, разумеется. Успей попрощаться с матерью. В ближайшее дни вам предстоит расстаться. И боюсь, на весьма неопределённый срок.
Бл***. Задерживают дыхание, чтобы не кинуться на него и не начать душить. Секунда, две, три, четыре… На восемь медленно выдыхаю.
— Куда ты хочешь её отправить?
— В Швейцарии есть отличная клиника для психбольных.
Моему презрению нет границ.
— Правда это сделаешь?
— А что такого? — как же хочется разбить эту лицемерную рожу, но тогда, боюсь, у меня не будет даже этих нескольких дней. А они мне нужны. — О ней будут заботиться ничуть не хуже, чем здесь. Даже лучше. Европейские врачи на порядок выше наших специалистов. Кто знает, быть может она сможет оклематься.
— Она же твоя жена. Как можно быть такой скотиной?
— Окажешься на моём месте — поймёшь.
— И что это должно значить? Не только ты потерял дочь, но и она. А я сестру. Все кого-то потеряли.
— А тебе не приходило в голову, маленький капризный мальчишка, что дело может быть не только в этом? Ты не такой умный, как тебе кажется. Не думай, что всё обо всех знаешь.
Пропускаю мимо ушей очередной яд. Этим меня не задеть. А вот про "дело может быть не только в этом" я щас нихрена не понял. Правда сомневаюсь, что меня вдруг милостиво посвятят в эту информацию. Вряд ли я её достоин.
Да и ху* с ним. Прошлое — это прошлое. Его уже не исправить и не поменять. И мне уже не так важно, почему я так обломался со счастливой и любящей семьей. Сейчас важно не потерять то, что от неё осталось.
— Мама останется здесь, — твёрдо заявляю я.
Моя решительность лишь смешит отца.
— В самом деле? Кто это сказал?
— Я.
— И у тебя есть веский аргумент меня убедить?
— Тебе ведь хорошо знакома концепция шантажа, — самому противно от того, что я говорю. — Предлагаю новую сделку.