Пари с морским дьяволом

– С нами сегодня был боцман.

– Бинго! – Сергей щелкнул пальцами. – Ты умнее меня. Я ведь начертил на своем плане, кто где находился, но догадался сопоставить факты только после визита на маяк. Яков Семеныч не хотел ехать с нами. Он согласился только потому, что ты попросила.

– Хочешь сказать, это Яков Семеныч толкал в спину Аркадия и топил Стефана? – недоверчиво спросила Маша.

– Не совсем. Даже более того, уверен, что это не он. Но я предполагаю, что команда в этом замешана.

– С ума сошел?! – ахнула Маша.

– Может, не вся команда. Двое-трое. Они придумали постановку, игру в попытку убийства. Потому что это ведь игра, Маш! Если бы Аркадия в самом деле хотели сбросить, его подтолкнули бы второй раз. Утопить Стефана было проще простого. А Руденко можно было бы без затей приложить камнем по башке, а уже потом устроить обвал для маскировки следов. Но это не было сделано. Почему? Потому что никто не собирался убивать их по-настоящему.

– Ты так говоришь, как будто тебя это огорчает, – съязвила Маша.

– Не огорчает. Но мне не по душе и нынешнее развлечение. Кто-то хочет заставить пассажиров испытать острые эмоции. Съем пиджак, если это не так!

– У тебя нет пиджака…

– Брюки есть, старые. Честное слово, это похоже на подпитку адреналином. Вспомни, какой Руденко был счастливый, когда рассказывал, как спасся от камнепада.

– А теперь вспомни, какой Стефан был несчастный, когда выполз на берег, – парировала Маша.

– Я не спорю, это работает не со всеми. Но с кем-то – работает!

Маша тщательно обдумала его слова. Кто-то из команды устраивает им «американские горки», чтобы плавание на «Мечте» воспринималось ярче? Добавляет в пресное блюдо жгучего красного перца?

– Сережа, прости меня, но это глупость, – решительно сказала она. – Задача команды – обеспечивать нам комфорт. А глобально – сделать так, чтобы мы вернулись на бригантину второй раз, да еще всем знакомым разрекламировали. Людей, которые ловят кайф от осознания того, что избежали встречи со смертью, в действительности очень немного. Среди нас, например, один только Владимир. А прочие от близости гибели, пусть даже иллюзорной, шарахаются, как черт от ладана. Спорим, Стефан Зеленский не пойдет на «Мечте» снова? Воспоминания о том, что случилось в бухте, вытеснят все приятные впечатления. Значит, твоя версия в корне неверна. Команда не будет устраивать спектакль из этих соображений.

Бабкин вовсе не выглядел обескураженным.

– Значит, все еще проще. Меняем знак с плюса на минус!

– В каком смысле?

– Если кто-то из команды жестоко пугает пассажиров, чего он хочет добиться?

– Портит репутацию нашему паруснику!

– Угу. Отваживает народ.

– Слишком изобретательно, – усомнилась Маша. – Не проще ли подсыпать всем в суп слабительное?

– А одно другого не исключает. Плавание только началось.

– Спасибо, что обнадежил!

Бабкин ухмыльнулся, но промолчал.

– Допустим, что кто-то из команды имеет зуб на капитана, – вслух начала рассуждать Маша. – Он хочет подпортить Муромцеву все предприятие. И для этой цели выбивает нас из душевного равновесия. Так?

– Для начала – выбивает. Потом, возможно, станет пакостить откровеннее. Начал с мужчин, перейдет к женщинам.

– Но тогда, – возразила Маша, – у предыдущих групп должна быть та же картина. Я читала отзывы в интернете. Никто из туристов не писал, что чудом избежал смерти на этом богом проклятом паруснике.

Сергей развел руками:

– Возможно, с нас все началось. Значит, у человека только сейчас появились причины желать Муромцеву провала.

Маша потерла лоб. Что ж, в этом есть какой-то смысл. Если только они не наворотили слишком много вокруг обычных совпадений или простого хулиганства.

Последними сомнениями она поделилась с Бабкиным.

– И кто же у нас так хулиганит? – усмехнулся он. – До вчерашнего дня я бы поверил, что это Яна Руденко. Но Владимир стал третьим в списке. А Яна, если ты не заметила, мужа обожает.

Маша заметила. «Конечно, такой женщине, как Яна, хотелось бы отказать в праве на чистую бескорыстную любовь, – с иронией думала она. – Только расчет, только жажда наживы. Но справедливости ради: если бы Яна желала обручиться с деньгами, она выбрала бы кого-то побогаче Владимира».

– Монстра из нее вышиваешь?

– Не очень получается, – с сожалением признала Маша. – Она о нем заботится, это видно.

– …и, следовательно, не стала бы сбрасывать ему на голову полтора центнера дробленой скалы. Нет, похоже, это кто-то из команды. Отлично плавает, знает рельеф дна на островах, достаточно ловок, чтобы вскарабкаться по склону горы.

– Может, Симонова? – со слабой надеждой предположила Маша.

Бабкин фыркнул.

– Неуклюжа. Плавает паршиво, по словам Стефана. Ей не под силу все это устроить.

– Хорошо, – сдалась Маша. – И что мы будем делать с нашими предположениями?

Сергей потянулся, словно разминаясь перед боем. Потер предплечья, покрутил головой.

– Так, пожалуйста, без мордобоя! – встревожилась Маша, наблюдая эти приготовления. – Мы даже не знаем, с кем имеем дело!

– Зато у меня есть план. Как ты помнишь, я всегда составляю планы.

– И если мы будем следовать ему… – осторожно начала Маша.

– То сегодня вечером узнаем, кто это.

Глава 10

– Десять негритят собрались пообедать! один вдруг поперхнулся! и их осталось девять! [2]

Волна накрыла Сергея с головой. Он вынырнул и откашлялся.

– Девять негритят уселись под откосом! Один из них заснул, и их осталось восемь…

Бабкин перевернулся на спину и покосился на сосны, частоколом высившиеся на берегу. Они здесь были лохматые, нечесаные, и пахли не так смолисто, как российские.

2

Здесь и далее цитаты из романа А. Кристи «Десять негритят», перевод с англ. Л. Беспаловой.

«Надеюсь, он не задумает обрушить на меня одну из них».

– Семь глупых негритят на дуб решили влезть… – пропел он, слабо бултыхая ногами. Вода подкидывала и покачивала его. Небо над головой к вечеру вспухло облаками, зарозовело нежно, словно извиняясь за то безобразие, которое учинило утром.

«Положим, на дуб я точно не полезу».

– …три глупых негритенка опомнились едва…

В кустах за соснами зашевелилось.

– Но тут пришел медведь…

Бабкин скосил туда взгляд и снова уставился на облака. Он надеялся, это не Маша, потерявшая терпение и примчавшаяся из той засады, которую они устроили за валунами.