Пари

В комментариях «счастливые мамочки ангелочков» и «просветленные» от души подливают масла в огонь, рассказывая о моих якобы махинациях и о том, как грубо я отвечаю, и как зазвездилась и забыла, кому должна быть обязана своей популярностью. Как будто каждая лично писала мне интересные посты, делала бесплатные фотосессии и давала деньги на раскрутку! О том, что пишут мужчины (хотя таких скорее стоит называть «не правильно определившимися с половой принадлежностью), даже говорить не хочется — по их мнению, любая проститутка со стажем и сифилисом, по определению лучше меня, потому что «честнее».

Такого потока дерьма в свой адрес я даже в страшном сне представить не могла.

Наверное, меня до сих пор не закидывают тухлыми помидорами только потому, что статься вышла буквально вчера днем и человечеству нужно время, чтобы созреть для побития камнями.

Я закрываю паблик.

Пытаюсь восстановить дыхание, но вместо этого зачем-то снова его открываю и перечитываю уже в четвертый раз. Какое-то совершенно больное желание еще раз сделать себе больно, сродни желанию содрать корочку с заживающей раны.

Но ни после четвертого, ни даже после десятого прочтения легче не становится. Боль от того, насколько несправедлив этот мир, не притупляется. Жизнь как будто решила запихнуть меня в жернова и сделать муку экстра-мелкого помола, но даже этого ей оказалось мало.

Я достигла точки полного тотального отчаяния, после которого в голове остаются только вполне закономерные мысли о том, как закончить весь этот ад. Как превратить боль, потому что сейчас она уже настолько огромная, что просачивается буквально в каждую клетку моего тела. Вряд ли мне поможет даже пачка обезболивающих. Я бы даже поставила на то, что не сработает и слоновья доза транквилизаторов. Ощущения такие, будто мне сразу, в обход всех стадий, прививают последнюю стадию рака и не дают ни капли передышки. Как ни одно — так сразу другое.

Эта статья дошла до Лекса и поэтому он так резко переменился?

Но причем тут «промышленный шпионаж»? Об этом в статье нет ни слова. Да и кому из «счастливых просветленных мамочек» интересно читать о скучных терках в бизнесе, то ли дело — узнать, кто с кем спит, кто кому платит за интимные услуги, кто у кого увел мужа и отца, на прощанье хладнокровно переступив через безутешно рыдающую чихуахуа.

На свою страницу я захожу только один раз — чтобы увидеть, что от моих подписчиков осталось меньше трети, забитый директ и тысячи комментариев под последними записями. Не трудно догадаться, что возмущенная добропорядочная общественность пришла реализовать свое законное право плюнуть в нарушительницу общественной морали.

Можно, конечно, просто закрыть страницу на какое-то время, подождать, пока дерьмо перестанет бурлить и потихоньку снова выплывать на поверхность. Но я ловлю себя на мысли, что мне уже все равно. Это явно не та часть жизни, которую я готова спасать ценой публичных унижений и попыток вымолить прощение и этих «безгрешных» (с послужными списками круче любой порно-актрисы). Я бы вообще удалила все и сразу, но от такого радикального шага удерживает не желание вдобавок к порочной женщине прослыть еще и трусливой улиткой. Наверное, если бы я узнала обо всем этом через пару дней, то даже запилила бы насмешливо-едкий пост с предложением выплеснуть лишнюю желчь тем, у кого с ней явно проблемы. А сейчас у меня просто… как будто… совсем опустились руки.

Я сижу на скамейке так долго, что Орео надоедает делать вид, что он не голоден и мой криволапый «сынок» начинает коситься на проходящих мимо людей, выискивая в их руках, чем бы поживиться.

И только этот факт не дает мне окончательно развалиться на части. Никогда еще я не была так близка к тому, чтобы добровольно свалить в закат жизни человека без определенного места жительства. Но у меня на руках как минимум две ответственности: одна смотрит на меня голодными умоляющими глазами, а вторая, когда выкарабкается, будет нуждаться в соответствующем не дешевом уходе.

И горевать мне тоже нельзя, потому что вариант «я подумаю об этом завтра» не прокатывает по той простой причине, что мое «завтра» наступило еще вчера.

— Все будет хорошо, — подтираю слезы кулаками, встаю, распрямляю плечи. Никогда не думала, что это будет так сложно сделать под весом всех свалившихся проблем. Гуглю, можно ли щенкам давать кошачий корм, потому что дома остался внушительных размеров пакет, который я покупала для Бармалея. Узнаю, что категорически нет и ставлю на этом точку. — Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Голодать мои дети не будут!

Вот и я докатилась до жизни собачников и кошатников, которые своих хвостатых у усатых питомцев иначе как «доченькой» и «сыночком» не называют. Можно сказать — зашла в этот статус с ноги.

До дома добираюсь на метро, откопав на дне сумки неиспользованный жетон и еще немного мелочи. Хватит купить щенку собачьи консервы — не премиального качества, конечно, но зато большая и ее хватит разделить на два раза. А денег этих все равно не хватило бы ни на что другое.

Дома принимаю душ, устраиваю себе часовой ритуал релакса в ванной, а потом трачу еще час на то, чтобы обмазаться своими любимыми уходовыми средствами и втереть в волосы душистые питательные масла. Как говорила одна гуру, у которой я проходила просветление и очищение чакр — ни одна аффирмация не сработает, пока у тебя грязная голова и мешки под глазами. Понятия не имею каким образом это работает, но в голове понемногу проясняется. И хотя понимания, что делать, до сих пор нет, жизнь уже не кажется такой безысходной.

— Вы у меня голодными сидеть не будете, — говорю в сонную морду Орео. — В конце концов, я не безрукая и не бестолковая. Ну… в основном.

Я не безрукая, не безногая, если очень постараться — смогу найти работу хоть сегодня до конца дня. Да, не в каком-нибудь модном бутике, скорее всего, но у меня много других профессиональных навыков. Беглый заход на первый же сайт поиска работы показывает кучу вакансий — секретарь, консультант онлайн-магазина, личная помощница у астролога (даже не представляю, чем на этой должности нужно заниматься). Уборщицы требуются всегда и везде, как и няни, но последних в основном подыскивают специализированные агентства — там требования наверняка совершенно адские. Да и какая из меня няня, если у меня от десятисекундного детского крика начинаются панические атаки и мигрень?

— Одно плохо, — я со вздохом смотрю на до сих пор висящее в телефоне напоминание о том, что скоро истекает аренда квартиры. А даже эта крохотная каморка практически без удобств стоит гораздо больше, чем я смогу заработать за несколько дней, даже если не буду спать вообще.

Пока я гипнотизирую взглядом сообщение, как будто от этого оно чудесным образом исчезнет вместе с проблемой, всплывает еще одно, системное — телефон предупреждает, что у меня закончилась память и это может привести к сбоям в работе. У меня такое уже когда-то было — после поездки на Мальдивы, где я бездумно фотографировала и снимала буквально все, что попадалось на глаза. За пару дней моя галерея забилась настолько, что начала трещать по швам. Но сейчас-то что? У меня совершенно новый телефон, и на Мальдивы в последнее время я могу «поехать» разве что во сне. Но когда проверяю галерею, кое-что там все-таки есть.

Видео.

Огромное, длиной почти в шесть часов.

Мне даже смотреть его не нужно, чтобы понять, что это за видео, хотя на «обложке» в галерее там просто черный квадрат.

Вспоминаю, как в то утро пищал телефон, потому что успел за ночь разрядиться почти в ноль. Ну еще бы, если он записывал всю ночь и несколько часов до этого. Я ставила его на запись вообще только из принципа, чтоб в случае чего — напомнить Лексу о его обещании. А потом все пошло совсем по другому сценария и утром я просто забыла об этом.