Пари
Шрифт:
– Ха!
– Лекси хохочет и, беря телефон, идет к двери.
– Нет. Если я захочу убить, ты даже не заметишь.
Хейли
Я никак не могу сосредоточиться. Передо мной постоянно мелькают люди, и мой разум просто отказывается понимать происходящее.
Гримерка большая и удобная, но я почему-то чувствую себя в ней маленькой и не в своей тарелке. Паула сидит на диване и выстукивает ритмы на своих коленях, будто она уже на сцене, перед многолюдными поклонниками, которые так громко кричат, что их слышно даже здесь, за этими толстыми стенами закулисной территории. Аарон медитирует рядом с ней с закрытыми
Что касается меня, то я мечусь по комнате, как крыса, которая ищет выход.
Курьер стучится в дверь, открывает и заглядывает к нам.
– Время, - говорит она.
Все готовы - кроме меня. Я отступаю назад.
– Уже? Но вы же говорили, что у нас есть еще десять минут?
Курьер смотрит на меня одновременно и с сочувствием и с растерянностью.
– Это было десять минут назад.
– Да ладно, - говорит Брайн, обнимая меня за плечи.
– Все будет хорошо.
Он выводит меня из гримерки, и мы идем по коридору, ведущему на сцену, как вдруг он резко отстраняется от меня и убегает вперед. На секунду мне показалось, что он бросил меня. Но я поднимаю глаза и вижу Брандо, стоящего передо мной.
Он может лгать. Он может причинять мне боль. Я должна ненавидеть его.
Но сейчас никого больше нет, кого бы я хотела так увидеть.
Я смотрю ему в глаза, ожидая нужные слова, умоляя воздействовать на меня своим глубоким, обнадеживающим голосом. Я жду его власти надо мной, которая всегда так мне помогала. Сейчас мне так необходима опора, поддержка, и в этом нет никого лучше, чем Брандо.
Он подходит ко мне и обхватывает мои щеки своими сильными руками.
– Все, что ты сейчас чувствуешь, исчезнет, как только ты заиграешь свой первый аккорд, - говорит он голосом, полным доверия.
– А если я задохнусь? Я даже не помню, какая первая песня. Я волнуюсь, когда просто слышу этих людей, а что будет со мной, когда я их увижу? Я не смогу ничего сделать, - говорю я, поднимая руку.
– Смотри, как я дрожу. Я не смогу играть на гитаре. Скажи им, я не могу…
– Хейли, - говорит Брандо, приблизившись ко мне так близко, что я чувствую его дыхание, - ты всегда мечтала об этом с самого детства. Проживала этот день снова и снова. Я знаю, что это именно так. Огромный зал, крики фанатов, сверкающие огни - ты ведь мечтала об этом, верно?
Я киваю, моя кожа горит под его грубыми ладонями.
– Ты хоть раз задыхалась или забывала слова в своих мечтах?
– Нет.
– И сейчас будет также. Также как в твоих мечтах. Только немного громче. Немного реальней. Но в остальном точно также.
Он поправляет мои волосы, и я слышу как шум в зале увеличился на двадцать децибел, потому что моя группа уже вышла на сцену. Брандо отходит в сторону.
Я бросаю последний взгляд на его уверенные глаза, собираю все свои силы и иду по коридору на сцену.
Все будет, как он сказал, как мечта. Выхожу и чувствую ураган, бушующий внутри меня. В зале море лиц и рук, кричащих и вопящих. Стена звука почти сдувает меня со сцены.
Я беру первый аккорд и даже не замечаю, как закончила последнюю песню. Как будто меня кто-то поставил на перемотку, прокрутив
весь концерт. Но даже так, судя по взрывным аплодисментам зрителей, мне кажется, что все мои годы неустанной практики наконец-то окупились.– Это было потрясающе, Хейли!
– кричат мне незнакомые мне люди за кулисами, когда мы уходим со сцены и идем по коридору в свою гримерку.
– Серьезно?
– я говорю еле слышно из-за возбужденного смеха и криков вокруг меня.
– Ни фига себе!
– говорит Брайн, положив свою руку мне на спину.
– Я никогда не слышал, чтобы ты так делала раньше!
– Делала что?
– я говорю, а сама ищу его, пока меня толкают и затаскивают в гримерку.
– Так что я делала?
– Экспромт! Разговаривала с толпой!
– говорит Паула, вставая рядом со мной и протягивая мне пиво.
– Они любят тебя!
– Блин, - говорю я и тру свои виски, чтобы остановить головокружение.
– Я не соображала, что делала.
Кто-то стучит бутылками, чтобы привлечь к себе внимание людей. Мы поворачиваемся и видим Майка, нашего гитарного техника, на столе.
– Первое наше шоу в туре… и мы, черт возьми, справились!
– кричит он, поливая все вокруг пивом
Вся комната взрывается. Весь технический персонал, ассистенты, все, у кого есть доступ быть за кулисами - все они прыгают, кричат, как будто заразились всем этим от поклонников. Началось шоу Лекси, а вся наша гримерка переполнена шумом, пивом и пост-оргазмической энергетикой.
– Хейли, - говорит Брайн, прислонившись ко мне, чтобы я могла расслышать его, - ты в порядке?
– Да, - говорю я, смеясь, - у меня такое чувство, будто я очнулась от комы - но я в порядке.
Брайн не отходит, и его толкают прямо на меня.
– Ты потрясающая, Хейли, - шепчет он мне на ухо.
Я отодвигаюсь, чтобы посмотреть на него. Он смотрит на меня так, как не смотрел никогда раньше, так, будто не замечает никого вокруг.
– Спасибо, - говорю я медленно.
– Ты сам не так уж и плох.
Брайн улыбается губами, но в глазах его нет ни капли смеха. Его глаза видят только то, что хотят видеть.
– Ты заставляешь меня волноваться, - говорит он смущенно.
Я делаю небольшой глоток пива. Я не знаю, что я делаю, но только что я воспользовалась самой большой возможностью, и, сделав это, чувствую себя просто непобедимой. Мне кажется, я могу сделать все, что захочу и буду еще делать, совершенно не думая.
– Разве ты не всегда волнуешься, Брайн?
– говорю я, склонив голову и прижимая бутылку пива к своей щеке.
– Нет, только когда я рядом с тобой, - говорит он.
Я хихикаю и наклоняюсь к нему.
– А почему так?
– мурлычу я.
Брайн за несколько секунд изменяет выражение своего лица от нервного удивления до восторга. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает, потому что за пару секунд на месте, где было его милое, мальчишечье лицо появляется лицо с жесткими линиями и мужественной щетиной, принадлежащее Брандо, который смел Брайна в сторону, словно мягкое одеяло.
Брандо нависает надо мной, на нем свободная рубашка, идеально подчеркивающая его широкие плечи и контуры мышц, которые так мне нравятся. Его глаза слегка сужены под темными бровями, они как две планеты, которые тянут меня на свою орбиту.