Парижская вендетта

Левое крыло загораживали леса. Впрочем, Ларок предупредила, что идет ремонт и до следующей весны два этажа с историческими экспонатами закрыты. Ремонт включал в себя реставрацию фасада и перестройку главного входа.

Но сегодня рабочих не было.

Канун Рождества как-никак.

Выходной.

Малоун шагал мимо закрытых деревянных дверей бесконечно длинной галереи. Перед каждой дверью, будто по стойке «смирно», стояла пушка с поднятым стволом. От южной галереи он направился к восточной, миновал солдатскую церковь и, завернув за угол, поспешил ко временному рабочему входу. На другом краю Парадного двора в окружении свиты стоял Эшби. Их явно интересовало закрытое крыло музея, где размещались исторические экспонаты семнадцатого и восемнадцатого веков, а также артефакты со времен Людовика XIV до времен Наполеона.

У рабочего входа прохаживался служитель в сером пальто, бдительно охраняя доступ к третьему этажу, где располагался Музей планов и рельефов и книжный магазин.

Придерживаясь за толстый деревянный поручень, Малоун поспешил наверх.

Двери лифта на втором этаже были перекрыты двумя сколоченными крест-накрест досками. На грузовых поддонах лежали демонтированные леса. Путь в зал перегораживали белые металлические двери (тоже временные). «Вход запрещен» — гласило приклеенное объявление. Вывеска рядом сообщала, что за дверями находятся «Залы Наполеона I».

Малоун дернул ручку.

Створки распахнулись.

«А зачем их запирать? — сказали ему. — Здание на ночь опечатывают. В галереях ничего ценного нет».

Он вошел в сумрачный зал. Как тихо… Двери за спиной сомкнулись. Главное, не пожалеть о содеянном…

ГЛАВА 37

Лежа ничком на кровати, Наполеон не сводил глаз с пляшущего в камине огня. Яркое сияние свечей отбрасывало на его лицо красноватый отсвет. Убаюканный теплом и тишиной, он медленно проваливался в сон.

— Старый провидец, ты наконец идешь ко мне? — слабым голосом произнес вслух опальный император.

Лицо его озарилось радостью — а спустя миг исказилось от гнева.

— Нет! — закричал он. — Ты ошибаешься! Удача — это не смена времен года! Осень для меня не наступила. И зиме не бывать! Что? Семья меня покинет? Предаст? Ложь! Я окружил их заботой… — Он умолк, будто внимательно прислушиваясь к ответу. — Нет, это чересчур. Невероятно! Всей Европе со мной не совладать. Имя мое сильнее рока!

Разбуженный собственным криком, Наполеон открыл глаза, оглядел комнату и, проведя дрожащей рукой по взмокшему лбу, пробормотал:

— Какой ужасный сон…

Верный Сен-Дени, спавший, как обычно, на полу подле койки, сразу встрепенулся.

— Слушаю, сир.

Император нащупал его руку.

— Давным-давно в египетской пирамиде старый колдун напророчил мне крах, предательство родственников и неблагодарность генералов.

Ему хотелось выговориться, поделиться нахлынувшими мыслями.

— Колдун предсказал мне двух жен, — произнес он хриплым спросонья голосом. — Первая станет императрицей, но ненадолго. И не смерть скинет ее с трона, а женщина. Вторая подарит мне сына, однако с нее же начнутся мои несчастья. Я потеряю богатство, власть… Прахом пойдут мои надежды и чаяния. Меня с позором изгонят из страны, и дни свои я закончу на чужой земле, среди гор и моря.

В глазах несчастного читался неприкрытый ужас.

— Прорицателя по моему приказу застрелили, — сказал Наполеон. — Я решил, что он просто глупец, а глупцов я не слушаю.

Элиза Ларок рассказывала Торвальдсену давно известную ее семье историю об императоре.

— Поццо ди Борго разузнал обо всех событиях, происходивших на острове Святой Елены, вплоть до малейших деталей, — пояснила она. — Разговор с Сен-Дени состоялся за два месяца до смерти Наполеона.

Датчанин вежливо изображал интерес к беседе.

— Наполеон был очень суеверен, — добавила Элиза. — Он верил в судьбу, но не верил в ее неизбежность. Слышал только то, что хотел слышать.

Они сидели в отдельной кабинке ресторана «Гран Вефур», из окна которой открывался вид на сад Пале-Рояль. В меню было с гордостью указано, что ресторан основан в 1784 году, и золоченая отделка с изящными росписями — те же самые, что видели посетители XVIII века. Торвальдсен сюда редко заглядывал, на обед его пригласила Ларок.

— Впрочем, жизнь все расставила по своим местам, — сказала она. — Слова египетского колдуна сбылись. Жозефина стала императрицей, однако не смогла родить наследника, и Наполеон с ней развелся.

— По-моему, он развелся из-за ее измен.

— Да, она ему изменяла. Но и он не хранил ей верность. В конце концов его внимание привлекла восемнадцатилетняя эрцгерцогиня Мария-Луиза Австрийская. Она и родила императору долгожданного сына.

— В то время так поступали все представители королевских семейств, — рассеянно проронил датчанин.

— На такие слова Наполеон бы серьезно обиделся! — шутливо заметила Элиза. — Вы сравнили его с членами королевских семейств.

Торвальдсен рассмеялся.

— Ну и дурак он тогда! Как ни крути, он был монархом.

— А предсказания египтянина продолжали сбываться. С тысяча восемьсот девятого года, сразу после второй женитьбы, удача от Наполеона отвернулась, — с явным удовольствием сказала Элиза. — В тысяча восемьсот двенадцатом году в ходе Русской кампании он потерял при отступлении почти всю армию. В тысяча восемьсот тринадцатом Англия, Пруссия, Россия и Австрия объединились против него в коалицию. Наполеон потерпел поражение в Испании и под Лейпцигом, утратил германских союзников, лишился Голландии… В тысяча восемьсот четырнадцатом году после падения Парижа его заставили отречься от престола и сослали на Эльбу, откуда он, впрочем, сбежал и попытался вернуть власть, скинув с трона Людовика Восемнадцатого. Восемнадцатого июня тысяча восемьсот пятнадцатого года произошла его последняя битва под Ватерлоо. Все было кончено. Его ждала ссылка на остров Святой Елены. И смерть.

— Вы, кажется, всей душой ненавидите Наполеона?

— Меня раздражает, что люди никогда не узнают о нем правду. Пять лет он работал над своим образом на острове Святой Елены. Наводил лоск! — презрительно усмехнулась она. — В его автобиографии больше вымысла, чем фактов. Всю историю перекроил под себя. А если взглянуть трезво, кто он? Нежно любящий муж, который в мгновение ока разводится с женой, потому что она бесплодна. Генерал, который на словах души не чает в солдатах, а сам отправляет на гибель сотни тысяч бойцов. Бесстрашный полководец, который бросает своих людей в критический момент. Глава государства, который мечтает об укреплении Франции, — и постоянно развязывает войны. По-моему, довольно причин, чтобы его ненавидеть.