Парни из Билокси
Шрифт:
Когда менеджер ушел, Генри запер дверь и, намочив полотенце, принялся протирать все поверхности, к которым мог прикасаться на прошлой неделе. Кнопки телевизора, шторы, дверные ручки, смесители, унитаз и душевую кабину, выключатели, сами двери и держатель для туалетной бумаги.
Но он опоздал. Команда ФБР уже сняла отпечатки со всех этих поверхностей, а также в его пикапе и больничной палате. Мало кто из подозреваемых минувших лет мог похвастаться тем, что ФБР с такой тщательностью создавало коллекцию его отпечатков и сохраняло их в таком ошеломляющем количестве.
Преисполненный самодовольства, Тейлор все аккуратно протер, не сомневаясь, что ему удалось ловко одурачить болванов из полиции. Когда он
Агенты последовали за ним из города по автостраде номер 90, а затем — на север по шоссе номер 49. В Хаттисберге слежку подхватила другая машина, которую в Джексоне сменила третья. Шесть часов спустя Генри объехал центр Мемфиса по окружной дороге и направился на север по автостраде 51. В городке Миллингтон он остановился, чтобы заправить бак, и, мучительно преодолевая боль и стараясь излишне не нагружать ногу, купил в круглосуточном магазине бутылку лимонада. Два часа спустя его догнали на окраине Юнион-Сити и сопроводили до дома. Оказавшись внутри, он сразу прошел на кухню и налил себе стакан воды.
Генри высыпал в ладонь горсть обезболивающих, проглотил их и вытер рот о плечо. После чего добрался до дивана и, обессилев, рухнул на него. Нога пульсировала от боли, и ему казалось, что в его плоть вонзаются раскаленные штыри.
Постепенно боль стала утихать, и он впервые за несколько часов смог нормально дышать. Находясь в больнице, он тысячу раз прокручивал в голове свои ошибки и не хотел попадать к врачам снова. Он считал, что ему безумно повезло — не каждому удается сбежать, когда вокруг столько копов.
Господи, сколь же в полиции кретинов!
Во вторник вечером Кит и Тим поехали в офис адвокатского бюро в центре города. Их тронуло невероятное обилие цветов, которыми было заставлено все крыльцо и значительная часть небольшой лужайки перед зданием. Они прошли несколько кварталов до оцепления и посмотрели на здание суда. Кит поговорил со знакомым полицейским из Билокси и поблагодарил его за соболезнования. Вернувшись в бюро, они прошли в кабинет Джесси и долго стояли, впитывая атмосферу жизни своего отца. На стене висели вставленные в рамки дипломы, награды, фотографии и вырезки из газет времен урагана «Камилла». На комоде — дюжина снимков Агнес и детей в разном возрасте. Письменный стол, за которым Джесси редко сидел последние пять лет, был в идеальном порядке. На нем подарки детей: серебряный канцелярский нож, элегантные перьевые ручки, которыми он никогда не пользовался, бронзовые часы, увеличительное стекло, так никогда и не пригодившееся. И еще бейсбольный мяч с автографом Джеки Робинсона. Джесси видел его игру в товарищеском матче в 1942 году.
Щемящее чувство потери не оставляло братьев ни на мгновение. Эмоциональное опустошение было невероятным, а физическая боль за пять дней переросла в тяжкие муки. Человека, которого они боготворили за бесконечную любовь к своей семье, за честность, мужество, выдержку, ум и сердечность, больше не стало, его забрали у них в расцвете сил. Ни они, ни сестры никогда не задумывались о том, что могут потерять отца. Они постоянно ощущали его присутствие в своей жизни и не сомневались, что он всегда будет рядом. Он просто не мог оставить их в возрасте пятидесяти двух лет.
Тим, самый эмоциональный из четырех детей, вытянулся на диване и закрыл глаза. Кит, самый сдержанный и рассудительный из них, долго сидел за отцовским столом с закрытыми глазами и пытался воскресить в памяти голос Джесси.
Однако вместо этого он услышал негромкий стук во входную дверь. Взглянув на часы, Кит вскочил на ноги. Он совсем забыл о встрече в пять часов.
Тепло поприветствовав
судью Олифанта, Кит провел того в переговорную на первом этаже. Судье было под семьдесят, и он всегда отличался жизненной энергией, но сейчас выглядел так, будто в одночасье постарел. Он слегка прихрамывал и даже отказался от кофе. Его дружба с Джесси Руди зародилась во время судебного разбирательства по делу, связанному с ущербом от урагана, и еще больше окрепла, когда новый окружной прокурор занял кабинет в конце коридора. Они были так близки, что судья всерьез беспокоился о потере своей беспристрастности. Джесси же часто ворчал, что Олифант так заботился о справедливости, что изо всех сил старался усложнить жизнь обвинению от имени штата. Они не уступали друг другу в открытых судебных разбирательствах, но потом вместе подшучивали над своими перепалками, сходясь за выпивкой и сигарами.Судья был потрясен смертью Джесси и не скрывал скорби. Какое-то время они поговорили о горечи утраты, но Кит уже начинал уставать от этого. Чтобы оградить Агнес от визитеров, он встречался с друзьями в офисе. Каждый визит начинался с непременных слов соболезнования и слез, что не могло не расшатывать его нервы.
— Это не только хладнокровное убийство, — сказал Олифант, — но и нападение на нашу судебную систему. Взорвано здание суда, Кит, то самое место, где вершится правосудие. Я полагаю, Джесси могли убить в любом другом месте — похоже, этим людям подобное не впервой, — но они выбрали здание суда.
— И кто эти «они»?
— Те, за кем охотился Джесси. Это те самые люди, которых он обвинил, притащил в суд, в мой зал суда, и напугал так сильно, что они признали себя виновными.
— Малко?
— Конечно, это Малко, Кит. Думаю, за пять лет Джесси отправил за решетку больше преступников, чем кто-либо еще. Но в этом и состоит миссия окружного прокурора. Однако Лэнс Малко был крупной рыбой и оставил после себя преступный синдикат, который продолжает действовать и способен отомстить.
— Как только я услышал, что в здании суда взорвалась бомба, я сразу произнес эту фамилию, — отозвался Кит. — Это настолько очевидно, что невольно возникает вопрос: они в самом деле такие наглые или просто глупые?
— Они так долго нарушали закон, что считают себя выше него. Это шокирует меня, шокирует всех нас, но удивлять не должно.
Они долго молчали, взвешивая последствия решения, которое уже было принято обоими, хоть и не озвучено. Наконец Кит спросил:
— Думаете, Лэнс заказал убийство из тюрьмы?
— Меня терзают сомнения. Это не составило бы ему труда, и ему нечего терять. Но он слишком умен для этого. Лэнс всегда избегал излишнего внимания, предпочитая держаться в тени, он не любил светиться на людях или читать о себе в прессе. А сейчас все на побережье, и правоохранительные органы в первую очередь, не сомневаются, что это точно Малко.
Кит, согласно кивнув, заметил:
— Я тоже так думаю. Лэнс слишком умен, а вот Хью идиот. Теперь у него есть власть, и он хочет доказать, что он настоящий криминальный босс. Если убийство окружного прокурора сойдет ему с рук, он станет легендой.
— Это будет трудно доказать, Кит. Заказные убийства практически невозможно раскрыть, поскольку у виновной стороны руки формально остаются чистыми.
— Но именно эти руки отсчитывают наличные.
— Да, однако наличные нельзя отследить.
Они снова замолчали, прислушиваясь к голосам снаружи. Кто-то еще принес цветы.
— Знаешь, Кит, чтобы закрыть вакансию, губернатор Клифф Финч назначит временно исполняющего обязанности окружного прокурора. Я знаком с Клиффом. Мы вместе работали в законодательном собрании штата. У него восемь лет стажа на должности окружного прокурора. Я хочу, чтобы ты подумал, и попросил назначить тебя. Я уверен, такая мысль тебе уже приходила в голову.