Партизаны Запретного леса

Эдуард Успенский

Лил затяжной июньский дождь, противный и мелкий, словно пропущенный сквозь сито. Северус, мысленно чертыхаясь, преодолевал по-пластунски последние сто ярдов до условленного места встречи. Чертыхаться вслух было нельзя: запрещали полученные инструкции.

Ползти было неудобно; мантия мешалась и цеплялась за что ни попадя. Добравшись до обозначенной в директорском послании елки, Северус заполз под нее и попытался отдышаться, проклиная погоду, шефа, авроров, елки и все, что попадалось на глаза. До встречи оставалось три минуты.

Спустя ровно сто восемьдесят секунд с небес яркой вспышкой свалился ослепительный феникс и, ударившись, как положено, о землю, обернулся Альбусом Дамблдором. Неоново-оранжевую мантию директора, по мнению Северуса, мог разглядеть слепой в ночном лесу с расстояния в несколько миль.

— И зачем вы меня заставили тут ползать? — мрачно поинтересовался он.

— Для конспирации, мой мальчик, для конспирации, — улыбнулся Альбус. — У меня для тебя очень важное поручение. Пока я занят... м-м-м... поисками, напомни, пожалуйста, Гарри, что до совершеннолетия ему ни в коем случае нельзя покидать дом своей тетки.

Северус онемел.

— Договорились?

— Вы с ума сошли? — зашипел Северус. — Во-первых, меня ищут. Во-вторых, он мне никогда не поверит. В-третьих... а как же конспирация?!

— Я в тебя верю, — убежденно произнес Альбус, передавая зельевару очередной мешок с провизией. — Ты придумаешь, как поступить.

~ * ~ * ~ * ~

— Ты плохо выглядишь, Сев, — озабоченно произнес Люциус, жуя яблоко. — Тебя что-то тревожит?

Северус, пытавшийся расхаживать в крошечной землянке туда-сюда, остановился как вкопанный и резко развернулся, чуть не своротив стол.

— Да! — нервно заорал он. — Тревожит! И вообще, на себя оборотись!

— Я, — с достоинством отозвался Люциус, метко швырнув огрызок в мешок с мусором у входа, — безупречен, как всегда. И, невзирая на полное отсутствие перспектив, не ношусь по тесному помещению, как раненый слон. Что у тебя стряслось?

— Неважно, — устало выдохнул Северус и сел на свой топчан. — Неважно. — Он призвал со стола яблоко и тоже принялся жевать.

Люциус приподнялся на локте.

— Что там еще выкинул наш дорогой директор?

Северус поперхнулся.

— Опять ты меня за дурака держишь, — покачал головой Люциус. — Тоже мне конспираторы. Скажи спасибо, что я тебя проводил и туда, и обратно, а то пришлось бы тебе самому отбиваться от голодной гарпии и двух заскучавших русалок. Милые девочки, кстати... Да, и ползаешь ты очень забавно, — он хмыкнул. — Так чего от тебя хочет Дамблдор?

Северус застонал, запустив руки в волосы.

— Ну извини, я не мог подслушать, — заметил Люциус. — К вам было не подобраться, так что рассказывай. Придумаем, что делать.

~ * ~ * ~ * ~

Гарри Поттер дочитал присланное ему совиной почтой письмо и едва не зарычал. Полтора фута пафосной бредятины от Волдеморта (с общим смыслом «Сдайся, сопляк, пока не поздно») его нисколько не удивили и не особенно тронули. Из себя Гарри вывела приписка в пару строк, торопливо выведенная до боли знакомым мелким почерком:

Поттер,

немедленно покиньте Литтл-Уиннинг и сдайтесь Темному Лорду.

С.С.

Он скомкал пергамент и отшвырнул в угол, окончательно преисполнясь решимости сидеть в теткином доме до последнего.

~ * ~ * ~ * ~

— Не волнуйся, Сев, он все сделает как надо, — убеждал Люциус. — Я сколько раз на Драко проверял, этот метод всегда работает.

Глава 4. Дары летнего солнцестояния

Божественная ночь! Очаровательная ночь!

Николай Васильевич Гоголь

— Сев, ты спятил? Мы куда идем? Ночь на дворе, спать пора.

— Мы идем в лес.

— Мы уже в лесу!

— Не шуми. В такую ночь спят только разве что магглы. И то не здесь.

Люциус тихо вздохнул и переложил на другое плечо тюк, в котором были топор, спички, две простыни и еще какая-то ерунда.

— Хорошо, я спрошу по-другому: зачем мы идем в лес? И почему я должен тащить эту гадость вместо того, чтобы воспользоваться заклинанием?

— Мы идем за ценным ингредиентом. Магией пользоваться нельзя. Еще вопросы есть?

— Ты не мог взять кого-нибудь другого?

~ * ~ * ~ * ~

— Предлагаю поменяться. Ты будешь рубить дрова, а я ходить кругами и бормотать что-то невнятное.

— А ты знаешь, что именно бормотать?

— Нет. А это важно?

— Увы, да. Так что займись костром и не путайся под ногами.

~ * ~ * ~ * ~

— Ну откуда я мог знать, что осина плохо горит?

— Еще бы сырая осина хорошо горела... Вот наказание! Ты у себя в поместье тоже осиной топишь?

— У меня в поместье камины топят эльфы. Яблоней. Она вкусно пахнет.

~ * ~ * ~ * ~

— Что-что я должен делать? Сев, ты спятил. Я не буду туда прыгать!

— Не туда, а через. Двоечник несчастный, и почему тебе все надо разжевывать? Хуже Поттера.

— Вот сам и прыгай.

— Не беспокойся, я-то прыгну.

— Вот и замечательно. А я пока так, посмотрю.

— Люци, или ты через него прыгаешь, или ты в него падаешь. Одно из двух.

— Ну Сев, запомни, если я обожгу себе что-нибудь... Цисси тебе глаза выцарапает. Она у меня злопамятная.

~ * ~ * ~ * ~

— Ты уверен, что в эту воду можно лезть? Она какая-то темная. Подцепим еще что-нибудь.

— О, Мерлин! Люциус, если бы в ночном лесу вода светилась, я бы тебе туда лезть не советовал. Обычная вода. Озерная. Лезь давай.

— Она наверняка холодная. И болотом воняет.

— Ничего страшного. Окунешься на минуточку, вылезешь и сразу завернешься. Простыня вот тут лежит, я приготовил.

Раздевшись и набросив на плечи плащ, Люциус осторожно подошел к кромке черной воды и попробовал ее кончиком большого пальца ноги. И тут же отскочил.

— Сев, ты спятил? У меня в ней все сведет, и я утону! Я схвачу простуду! И воспаление легких!