Партизаны. Судный день.

— Вольно, — скомандовал Кипелов.

Юрий опустил руку и замолчал, не очень понимая, как вести себя дальше.

— Что вы стоите столбом? — прикрикнул генерал, еще больше увеличив степень синицынского недоумения. — Ведите в расположение.

— Ах, да, — спохватился Юрий. — Прошу. Добро пожаловать.

Комбат, услышав этот высокий слог, скрипнул зубами.

Перед воротами процессию встретили вытянувшиеся в струнку Николай и Виктор.

— Это наш доктор, — представил последнего Юрий. — Лейтенант Левинсон.

— Здравствуйте, — вежливый Виктор протянул генералу руку, наткнулся на его удивленный взгляд и тут же отдернул ее. — Виноват.

Юрий показал на Николая.

— Ну, это вы знаете. Часовой, так сказать.

— Догадываюсь, — оглядев часового, который с гипертрофированной преданностью «ел» его глазами, Юрий Борисович не нашел повода для придирки.

Внезапно на глаза ему попалась украшавшая ворота надпись.

— Это что такое? — возмутился Кипелов. — Почему звезда желтая?! На что вы намекаете?

Юрий был готов к ответу на этот вопрос.

— Была красная, товарищ генерал-майор. Выцвела на солнце. Как раз собирались подновить.

— Выцвела? Я вам покажу — выцвела, — Кипелов повернулся к комбату. — А вы, подполковник, куда смотрели?

Бледный Лобанов попытался побледнеть еще больше, но не смог и принялся сереть.

Закончив распекать комбата, генерал проследовал на территорию и двинулся дальше по аккуратно подметенной дорожке, вдоль которой доктор Левинсон самолично установил таблички с цитатами. Текст на первой из них гласил: «Тяжело в учении — легко в бою. А. Суворов».

Юрий похвастался:

— Это доктор у нас. По совместительству как бы и замполит. На предмет наглядной агитации.

Из-за угла ближайшего домика осторожно высунулся приникший к видеокамере Александр. К счастью, никто не обратил на него внимания. Продвигаясь вдоль дорожки, генерал и сопровождающие его лица знакомились с образцами вековой мудрости: «С такими молодцами — и отступать? М. Кутузов»; «Врешь, не возьмешь! В. Чапаев»; а также «Иду на вы! В. Олег».

— Это кто же — «В. Олег»? — спросил Кипелов.

— Вещий, — пояснил доктор. — Которого гадюка цапнула. — Поймав взгляд генерала, он на всякий случай добавил: — Виноват.

С этим словом он не мог ошибиться, поскольку в глазах любого начальника любой подчиненный виноват всегда, что бы он ни делал.

Следующая табличка повергла в изумление всех, включая Юрия, до сих пор не имевшего возможности ознакомиться с наглядной агитацией детально.

На табличке было начертано: «Руби монголо-татар в капусту! Д. Донской».

— Ты чего, Витя, с ума сошел? — шепнул Виктору Юрий.

— Я больше реальных цитат не вспомнил, — пояснил тот.

— Он что же, действительно такое говорил, Дмитрий Донской? — осведомился генерал.

— Он еще и не такое говорил, — с похвальной уверенностью заявил доктор. — Не все написать можно.

— Все равно снять, — распорядился Кипелов. — Тогда было иго, а сейчас — субъект Федерации.

— Слушаюсь, — доктор поспешно выдернул табличку.

Юрий заметил в окне столовой лицо Михаила и сделал ему тайный знак. Через несколько секунд дверь столовой распахнулась, и на крыльце появился повар в белом колпаке. В руках он бережно нес столик, на котором уже были установлены пресловутый графинчик, три стакана, а также разнообразная закуска.

Под заинтересованными взглядами гостей Михаил поставил столик на дорожку и выжидательно застыл рядом с ним.

— Прошу, товарищ генерал, — Юрий сделал приглашающий жест. — Так сказать, с прибытием.

Подполковник и майор смотрели не столько на столик, сколько на Кипелова.

— Что ж, не откажусь, — разрядил тревожную паузу генерал.

Командование батальона облегченно перевело дух. Все трое командиров подошли к столику. Повар тут же доверху наполнил стаканы фирменной настойкой.

— Угощайтесь, пожалуйста. Сами делали. Качество гарантируем.

Кипелов неспешно вытянул стаканчик и одобрительно крякнул:

— Неплохо. На чем настаиваете?

— На ку… — с готовностью начал объяснять повар, но тут же охнул, поскольку Юрий наступил ему на ногу. — На кухне рецепт оставил. Запамятовал.

— Хороша, — генерал вернул стакан на столик. Майор и подполковник сделали то же самое. Терентьев ободряюще кивнул Юрию: мол, молодец.

Как известно, при любом визите начальства нужно прежде всего выдержать два испытания: хорошо встретить и хорошо проводить. «С первым вроде обошлось», — подумал майор, упустив из виду главное, о чем свидетельствует многовековой военно-исторический опыт: часто ход благополучно складывающихся сражений меняют досадные случайности. Приключилась такая случайность и в этот раз.

— Ну, лейтенант… — начал генерал, как вдруг остановился и задрал голову вверх: — Это… Это что же такое? — спросил он.

Все проследили за направлением его взгляда. Юрий помертвел. На вершине флагштока гордо реяла скатерть цвета хаки.

— Ч-черт… Как же я забыл? — пробормотал повар.

— Лейтенант Синицын, я вас спрашиваю: что это такое?! — повторил генерал, вновь наливаясь гневом при виде столь возмутительного попрания священных ценностей. — Зеленое знамя?!

— Это флаг, товарищ генерал-майор! — неожиданно для всех ответил доктор.

Генерал повернулся к нему.

— Что?

— Флаг, — невозмутимо повторил Виктор.

— Флаг? И какой же это, к чертовой матери, флаг?

— Полевой, товарищ генерал-майор. Чтобы не демаскировать базу при наблюдении с воздуха.

Наступившая тишина дала время всем присутствующим в полной мере оценить величие подвига Виктора Левинсона, в котором проявились исконные качества русского воина: находчивость и отвага.