Пасынки безмолвия
Шрифт:
Снова дотянувшись до карты, она сначала засомневалась. Но затем все же ткнула в одну из нарисованных Теплиц, ноготком подчеркнув стройплощадку Петра. Для пущей убедительности выглянула в окно, махнув на север. Яна кивнула.
Новые ориентиры стали огромным достижением. Но дистанция, разделявшая заброшенный перрон и лаз в тоннель от места их нынешнего расположения, угнетала и душила радость первой победы. Жилой комплекс, где обитала семья инженера, от места его работы отделяли две просторные Пробирки.
И все же это стало первым прорывом.
Если будет нужно, Погремушка доберется до точки выхода на своих
Усевшись за стол, Яна принялась изучать пространства между разгороженными районами города. Эдакие локальные Голи, где размещались фермы, производственные площадки с вредными выбросами, свалки и прочая неприглядная инфраструктура. Если она не сможет пробиться за «стекляшку», в которой сейчас находится, путь снова предстоит искать под землей…
Кристина, изредка поглядывая на дисплеи гудящего кухонного агрегата, искоса наблюдала за девушкой. Вероятно, улавливала волны сомнений и неуверенности, как это умели делать все выродки. Но предлагать общение, в отличие от своего сожителя, не спешила.
Погремушка, вдруг осененная новой идеей, продолжила необычный диалог сама.
«Лотерея, – написала она на планшете, вопросительно уставившись на застекольщицу. Та ответила прямым взглядом, в котором читалось недопонимание. Яна поспешила добавить: – Знаешь, что это такое?»
Кристина кивнула, причем в жесте сквозило: ты действительно глупая? У нас каждый ребенок знает, что такое Лотерея. Да и у вас, полагаю, тоже…
Циферблатчица торопливо стерла предыдущие надписи, выводя:
«Знаешь, кто управляет игрой?»
Брови парниковой поползли вверх.
Она задумчиво побарабанила пальцами по краю стола. Затем показала Яне открытую ладонь, призывая ждать. Вышла, вернувшись через полминуты. Села напротив, придвигая к себе планшет, и что-то подключила к одному из его торцов. Жители Циферблата нередко пользовались старенькими электронными устройствами, однако установленный Кристиной приборчик удивил даже видавшую технологии нелюдей егеря.
На стол напротив миниатюрной хозяйки спроецировалась клавиатура, светло-голубая, чуть мерцающая и одним концом наползающая на приклад арбалета. Сперва пассия инженера хотела отодвинуть оружие, но благоразумно удержалась от прикосновения и переместилась сама. Стуча коготками по пластиковой столешнице, принялась печатать – змейка букв поползла по экрану планшета.
«Лотерея расположена в Куполе 2, – сообщила она, прерываясь, чтобы проверить, читает ли Погремушка. И если да, то понимает ли, о чем речь? – Район является деловым сердцем города. Нет деления на постройки. Весь купол занимает здание под названием «Голиаф». Его делят департаменты управления городом, частные корпорации и СМИ».
Она замерла, пытаясь угадать, знает ли девушка расшифровку аббревиатуры. Та кивнула, старательно скрывая злость. Выглянула в окно, но Кристина замотала головой, давая понять, что здание-гигант не видно из их квартиры.
«В «Голиафе» расположен пресс-центр Лотереи, – добавила она. – Основными спонсорами являются корпатрицианты. Предпочтение – контролировать сферы вложения денег».
Стараясь не сдвигать
планшет, Погремушка дотянулась до умного устройства, стилусом приписав сбоку от напечатанного текста:«Штаб Лотереи – там же?»
Кристина пожала плечами, снова застучав ноготками.
«Не обладаю информацией. Семья не следит за игрой. Жестоко. Гладиаторские бои – тоже. В «Голиафе» работают журналисты. Освещают ход Лотереи для горожан. Отправляют результаты глашатаям Периметра. И новости. Работает машина – Капитель Распределения. Обрабатывает заявки и генерирует имена победителей».
Испугавшись того, как часто и громко забилось сердце, Погремушка постаралась унять непрошенную дрожь в пальцах. Вцепилась в стилус так, что чуть не сломала пластиковое перо. Сосредоточенно уткнулась в карту, пытаясь отыскать Второй Купол, почти всецело занятый комплексом деловых построек.
Кристина, не отключая голограмму клавиатуры, ждала ее реакции. В кухне начинало вкусно пахнуть тушеным горохом и жареным мясом.
«Твой муж, – дотянувшись до электронной бумаги, написала Яна чуть ли не вверх ногами, чтобы было понятно застекольщице, – имеет доступ в этот Купол?»
«У всех равные права, – ответила та после короткого раздумья. – Мы свободные люди, граждане. Попытка провести в Купол пустыше… – Она остановилась, пальцы зависли над светящимися изображениями клавиш. – Вероятность: Петр попытается провести внутрь не гражданина. Вероятность: возникнут проблемы. Вас схватят. Обоих».
Она какое-то время изучала собеседницу, наконец пришла к весьма своеобразному выводу:
«Хочешь заявку на участие в Лотерее? Можно оформить из Кольца. Если нет умения или информации, могу соединить со справочной».
Погремушка едва удержала нервный смешок.
Заявку на участие в Лотерее? Остроумно…
Но этой милой и прохладно-гостеприимной молчунье совсем необязательно знать лишнее. Поэтому егерь спрятала эмоции поглубже. Замкнулась в себе, постукивая пером по краю планшета. И невольно уловила, что ее собственный запах – сырой земли, пота и машинного масла – на уютной и такой домашней кухне ощущается как нечто чужеродное и опасное.
– Вторая Теплица, – негромко сказала Ленка в голове сестры. – Не пытайся выжать из инженера больше, чем он уже смог тебе дать. Он обузой станет, Погря, вот увидишь. Зато теперь мы точно знаем направление и цель. Кстати, это гораздо ближе от точки выхода, где бы ты самостоятельно выбралась на поверхность, не повстречай этих двоих…
Кристина, пытаясь уловить окружившие гостью мыслеформы, с интересом прислушивалась к тишине. Смотрела с вежливым любопытством, словно спрашивая: диалог окончен и я могу вернуться к готовке или ты хочешь узнать что-то еще? Яна, на ремарку мертвой сестры не отреагировав, поспешила сменить тему, чтобы ненароком не выдать намерения и мысли.
Придвинувшись ближе – как ей показалось, этим она пыталась вызвать у застекольщицы чуть большее доверие, – егерь набросала торопливо и неаккуратно:
«У тебя никогда не возникало желания что-то сказать? Имя дочери вслух?»
Кристина смотрела на нее доверчиво и без издевки, но с искренним недоумением. Наверное, так бы выглядела и сама Яна, если бы, например, Баклажанчик спросил, нет ли у нее желания помяукать. Затем улыбнулась одними губами, демонстрируя вежливое понимание. Кивнула и напечатала: