"Пасынки шторма" Часть первая

–  Быть замурованным в тесноте пещеры! Мне! Да я когда-то жить не мог без пространства!
– бесился голос.
– Мне! Тому, кто вел сквозь безбрежность космоса сотни кораблей! Мне, гэн… - голос поперхнулся и умолк.

Надолго.

Человек одним глотком допил остаток спирта. Иссушающий огонь прокатился по языку и горлу. Нёбо онемело. Господин Лянми осторожно поставил пустой сосуд в центр стола.

–  Я почти ненавижу тебя. Ты пришел, чтобы рискнуть всем, что у меня есть, - устало прошипел голос.

Человек на краткий миг склонил голову.

–  …отобрать все, что ценно для меня… - едва слышно произнес голос.

Молчание. Мертвящее, словно тусклое осеннее солнце над недавним полем сражения.

Тихий скрип и шипение:

–  Но я… Центурион. А враг еще жив. Ты прав, война еще не окончена.

Человек поднял голову.

Черный квадрат в центре пола начал медленно подниматься, вытягиваясь в аспидно-черный столб.

Господин Лянми встал и отошел на пару шагов от центра пещеры.

Столб поднялся на пару метров выше его головы и замер. Послышался далекий заунывный звук сирены. Сверху вниз, вдоль граней темного столба проскочили длинные холодные искры. Громкий щелчок и тяжелые пластины отделились от столба. От каждой угольно-черной плоскости столба отошли по две пластины: малая, размером не более метра в длину и большая, высотой в человека или выше.

Большие пластины отодвинулись от столба на полметра и зависли в воздухе. Малые тоже отодвинулись, упали вниз, перевернулись и застыли в метре от пола. Они висели вокруг столба лепестками странного черного цветка.

Человек шагнул к одной из малых пластин и положил руки на нее, оглаживая и почти лаская.

–  Сейчас… - проскрежетал тихий голос.
– Погоди минуту…

Большие пластины замерцали ослепительным светом - затем пространство смялось и провалилось внутрь них. Перед человеком предстали четыре экрана, наполненные тьмой и звездами. Впрочем, экраны ли то были?

Человек не обратил внимания на другие пластины - ему хватит и одной. Он придвинулся к экрану ближе и медленно провел рукой по малой черной доске. Звездная карта на экране повернулась. В лицо человеку дохнуло холодом и пустотой пространства.

Без участия человека звездный пейзаж изменился. Прыжок. Хоровод звезд. Еще один прыжок. Острые и яркие проколы в темной ткани пространства дернулись на миг и расплылись длинными разноцветными хвостами. Еще скачок и поворот звездного неба.

Слева появился темно-серый, почти черный шар и застыл в центре экрана.

Человек едва не отшатнулся.

Долгие минуты он стоял и молча смотрел на шар.

Наконец он решился и движением руки по угольной доске приблизил его. Шар расплылся громадным тусклым пятном по экрану, собрался вновь и завис перед человеком. Огромный, устрашающий, лоснящийся.

Господин Лянми присмотрелся. Нет! Ему не показалось! Шар вращался с бешеной скоростью вокруг вертикальной оси. Вот… Да! Человек вновь приблизил к себе изображение шара. Крохотная огненная полоса возникла на боку шара. И тут же исчезла. Видно то был малый астероид, небольшой обломок камня, коснувшийся бока шара. Он исчез во вспышке, огонь которой закрутился вокруг цитадели Врага.

–  Проходит дальний астероидный пояс, - прошелестел голос.
– Через несколько месяцев нас ожидает несравненное зрелище.

–  Да… В ближнем поясе ему будут попадаться уже крупные камешки… - задумчиво произнес человек и вздрогнул.
– Что?! Астероидный пояс?! Уже?!

Вместо ответа вокруг шара возникла ярко-зеленая прицельная рамка.

Она мигнула и рядом с ней высветились слова и цифры. Прогноз говорил о трехстах восьмидесяти днях.

–  Чуть меньше года, - с невольной дрожью в голосе произнес человек.
– Мое пророчество оказалось точным.

Он смотрел на шар, и глаза его полнились чем-то мутным и жестоким, как наполняются водой сомкнутые ладони, если поднести их к бьющему из скалы ключу. Господина Лянми медленно охватывали гнев и безумие.

–  Как я желал ошибиться!
– яростно шептал он, склоняясь все ближе к поверхности пластины.
– Как я надеялся, что увидел будущее неправильно! Но нет!

С исступленным криком он ударил крепко сжатыми пальцами экран. Ладони пробили тонкую пленку и погрузились в ледяную пустоту космоса. Руки вытянулись на тысячи километров в холодной тьме. Кончиками пальцев он попытался уцепиться за темно-серый шар. Но Враг увертывался, ускользал, обжигая нестерпимой болью! И тогда Господин обхватил шар ладонями и сжал изо всех сил. На миг ему почудилось, что тот подается, сминается и плющится.

Дикая, яростная боль!

Холодная вспышка, - и беззвучный взрыв отбросил его от темного экрана. Человек далеко отлетел от черного столба, и упал, ударившись спиной о стену пещеры. Руки нестерпимо жгло.

–  Безумец!
– оглушительно шипел, - почти ревел!
– над ним голос.
– Ты чуть не уничтожил себя! Меня! И мои последние сенсоры!

Голос бесновался долго, постепенно затихая и становясь тем шипением и шуршанием, которое было для него привычным. Человек же слабо копошился у стены, подавляя боль и пытаясь сесть. Наконец это ему удалось. И то, и другое.

Поверхность экрана перед ним трепетала, как вода озера под сильным ветром. Пузырясь, шипя и постепенно успокаиваясь. Минута - и темная плоскость разгладилась и заиграла бликами, отражая светильники на своде пещеры.

Человек сел у стены и осторожно уложил обожженные руки на колени.

–  Забыл… Я не должен Творить и Изменять… - пробормотал он.
– Теперь я лишь Несущий Слово…

–  Ты безумец! Менять!
– прошипел сверху голос.
– Бездна изменила тебя самого!

–  Это не Бездна…

–  А что же?!

–  Тот, чье тело я ношу… Это он, такой юный и сильный… И я не всегда могу остановить его, - устало ответил человек.

Голос промолчал.

Темные пластины дернулись и поплыли к столбу. Внешне ни одна из них не пострадала от недавнего поступка гостя. Но можно было не сомневаться - не скоро еще хозяин пещеры доверит тому свои возможности.

Хотя… Он - Центурион, а враг еще жив.

Пластины прилипли к столбу, слились с ним в единое целое. Столб дрогнул и поплыл вниз. Через минуту он утонул в камне и стал лишь черным квадратом, плитой в центре зала.