Паук раскинул сеть

Она попыталась уйти от скользкой темы, но соэр не позволил.

– Какая ревность, госпожа Тэр, - раздражённо отмахнулся он, - речь о вашей безопасности. Если вы забыли некоторые обстоятельства, после я вам напомню. А теперь извинитесь перед людьми, которых вы подняли с постели.

Эллина упрямо мотнула головой и, пожелав всем спокойной ночи, гордо пустила Звёздочку рысью в сторону города.

– У вас появился характер, госпожа Тэр?
– конь Брагоньера ожидаемо тут же догнал любовницу. Конечно, он не чета Звёздочке. Последнюю соэр категорически не желал брать, но Эллина настояла, чтобы лошадь привезли в Калеот. Блажь? Да, но нельзя же пользоваться конюшней баронета для личных целей.

– Хотя вы всегда отличались упрямством.

– Как и вы, благородный сеньор, - парировала гоэта.
– Вы запрещаете работать, приходится выискивать средства не превратиться в копию Анабель Меда.

– Не беспокойтесь, я лишу вас этих средств, - пообещал соэр. Водянистые зелёные глаза буравили собеседницу, вызывая чувство дискомфорта.
– Вы спутница уважаемого человека, а не бродяжка.

– Большое спасибо!
– оскорбилась Эллина.
– Господа маги нас унижают, теперь и вы. А насчёт спутницы вы погорячились, я всего лишь ночное развлечение. Надеюсь, приятное.

– Эллина!
– не выдержав, повысил голос Брагоньер и, ухватив за локоть, зашипел: - Не устраивайте сцен на людях, поверьте, мне хватает проблем. И признайте, наконец, что поступили дурно. Взрослый человек обязан нести ответственность за поступки. Я запретил ездить куда-либо без охраны, не из пустой прихоти, заметьте, а вы?

Взгляд обжигал, и Эллина не выдержала, сдалась под напором профессионального мастера выбивания признаний.

– Я не права, простите. Но в оправдание я узнала нечто важное. Вам как инквизитору положено знать.

Всё равно придётся сказать. Эх, прощай, отпуск!

Брагоньер мгновенно напрягся, как охотничья собака, почуяв зверя, и сухо деловито осведомился:

– Что именно? Где?

Эллина рассказала и с надеждой вгляделась в лицо соэра. Нахмурился, покусывает губы - значит, хочет начать расследование, но мешает приказ короля.

– И после этого вы ещё спрашиваете, зачем вам охрана?
– после минутного молчания выдал Брагоньер.
– С этого дня от меня ни на шаг! И если вас интересует Трия, мы туда едем. Его величество выразился однозначно, нарушить приказ я не могу. Две недели в вашем распоряжении, госпожа Тэр, а дальше отправлю магическим путём в Сатию.

– А сами развлечётесь допросом некроманта, - скорчив кислую мину, добавила Эллина.

– Это моя работа, - пожал плечами соэр.
– Сегодня же я позволю поработать вам. Раз уж вы считаете себя... Словом, просто так прощать ваше самоволие не собираюсь.

Гоэта обомлела, а потом напомнила себе: примерно так состоялась их первая близость. Брагоньер привык говорить прямо. Но всё равно, странная замена выговору и лекции на тему поведения порядочной особы. С другой стороны, так Эллина быстрее заслужит прощение, не придётся неделями уговаривать Брагоньера простить.

Глава 5. Поездка на воды

Брагоньер, насупившись, просматривал поступившие на его имя письма. Их с поклоном принесли прямо в номер лучшей гостиницы Трии. Эллина, пристально следившая за любовником, понимала, он сетует на его величество, запретившего принимать участие в травле некромантов. Выяснилось, что их двое: мужчина и женщина, но местные власти смогли найти лишь алтарь и заброшенный домик. Ноздри соэра трепетали от сдерживаемого гнева, но Брагоньер молчал. Зато, сжавшись в кулак, пальцы без зазрения совести скомкали конверт. Гоэта покашливала, намекая, что может уйти, но соэр намёки игнорировал. Они до сих пор толком не помирились, да и близости той ночью не вышло: поругались. Как и прежде в таких случаях, Брагоньер не стал кричать, а отхлестал ледяной вежливостью и снял другой номер. Утром зашёл за вещами, даже постучался, будто к чужому человеку, и вёл себя так, словно они не знакомы. Эллина не выдержала и закатила скандал. Соэр оборвал её на полуслове, сравнил с базарной торговкой и попросил не пугать постояльцев своими криками, 'если уж вам недостаёт воспитания помолчать'.

Ехал Брагоньер тоже верхом, а не с Эллиной и не перемолвился с ней ни единым словом сверх необходимого минимума.

– Ольер, ты не прав, признай это, - гоэта подошла и положила любовнику руки на плечи.
– Ты слишком строг, не желаешь идти на уступки и нередко оскорбляешь, сам того не понимая. Например, вчера. Почему ты не сказал, что я не шлюха?

Брагоньер засопел и убрал письмо под рубашку, по обыкновению не позволив прочитать хоть строчку. Затем обернулся к гоэте и окинул пристальным оценивающим взглядом, будто свидетеля на допросе.

– Потому, что это сказали вы, госпожа Тэр. И не надо перекладывать вину с больной головы на здоровую. Я устал от вас, от ваших капризов и бесконечных попыток вернуться туда, откуда я вас вытащил. Нет, - Брагоньер предупредительно вскинул руку, - вы помолчите. Эллина, вы боитесь? Ответьте честно, не прячась за разговорами о любви к свободе и работе: вы боитесь зависеть от меня?

– Я привыкла зависеть от самой себя, - тихо ответила гоэта, впервые задумавшись над этим вопросом.

– Хорошо, - кивнул соэр и, заложив руки за спину, подошёл к окну. Из него открывался вид на главный бульвар Трии.
– Продолжим. Почему ты стала независимой?

– Эм, - опешила Эллина, - чтобы не протянуть ноги... прости, не умереть.

– То есть если бы ты не работала, тебе бы никто не помог?
– продолжил допрос Брагоньер. Он по-прежнему стоял спиной к любовнице, только руки расцепил и уперся о подоконник.

– Кто, Ольер?
– рассмеялась Эллина.
– Матушка, отчим? Да они первые бы меня доили!

– Мужчина.

Гоэта прыснула в кулак. Соэру ли не знать, какие любовники ей попадались! Один и вовсе сбежал, прихватив пару чекушек в долг.

– Но зачем же так категорично, - Брагоньер наконец обернулся, но взгляд его не потеплел.
– Может, ты не позволяла им заботиться о себе?

– Ольер, единственный порядочный мужчина до тебя оказался некромантом, - посерьёзнев, покачала головой Эллина.
– Сам понимаешь, можно ли с ним жить.

– Ты брала от него деньги, слушалась, верно? Потому что любила. То есть когда ты доверяла мужчине, свобода и работа вдруг теряли свою привлекательность, - усмехнулся Брагоньер.
– Отсюда делаем два вывода. Ты боишься быть слабой, и ты мне не доверяешь. Подсознательно, но всё же. Процитировать ваши мысли, госпожа Тэр?

– Не надо, - пробормотала Эллина и покраснела.

Он угадал главные страхи её жизни: остаться одной, обманутой и без денег. И в профессию не вернёшься: твоё место уже заняли другие.

– Эллина, посмотри на меня.

Гоэта подняла глаза и упавшим голосом спросила:

– Опять извиняться, да, и объяснять, что я не могу изображать разряженную куклу?

– Лина, мне не нужна разряженная кукла, мне нужна женщина. Я хочу видеть тебя, красивой, счастливой и в безопасности. Это, по-твоему, плохо? По-твоему, так поступает человек, который собирается развлечься и бросить?