Печать Аваима. Забытый во Мраке

Люди застыли.

Сизый вонючий дым далеко разносился над спокойными водами озера, и только быстро бледнеющие розовые пятна напоминали о разыгравшейся драме.

Вигмар улыбнулся и потер подбородок – место выбрано верно, а невольные зрители разнесут историю по всему городу. Это надолго отобьёт у жадных преступных верховодов желание влезть в его дела.

Когда он перед отъездом заглянул в Пин-Мин, один из трущобных главарей, которому Вигмар платил немаленькие деньги за сведения и возможность вести дела, сообщил, что неизвестная женщина появилась в трущобах и наняла в сопровождение четверых мужчин. Платила золотом. Из тех, кто предложил свои услуги, выбрала самых отъявленных, и исчезла вместе с ними. Позже в порту выловили трупы этих четверых. Пятерых носильщиков Вигмара действительно нашли зарезанными на выходе из города, без груза. В трущобах запретили болтать об этом, но мелкие отбросы после небольшой беседы признались, что та же женщина заплатила им, чтобы они разнесли слухи о произошедшем.

Брат с сестрой молча поднялись из укрытия и, не таясь направились прочь. Чуть дальше, где плато начинало подниматься к горам, их ждали две невысокие коренастые лошади. Животных Вигмар лично отбирал по всему краю, обучал, а после оставлял под надзором конюха, который не только следил за небольшим табуном, но и был доверенным лицом для разного рода сомнительных поручений, как, например, вовремя подкинутый уголек.

Лошади хорошо знали местность и были приучены к опасным горным дорогам, они смирно возили тяжелые грузы и легко обходились скудной горной растительностью, не нуждаясь в дополнительном провианте. Когда кручи становились непригодными для лошадиных копыт, их расседлывали и спокойно отпускали: умные животные самостоятельно находили дорогу и возвращались домой.

Вигмар и Ягори привычно запрыгнули в седла, поправили дорожные сумки и неспешным шагом двинулись в сторону гор.

***

Дорога была спокойной; каменистое плато равномерно поднималось, и вскоре возвышенность начала собираться складками, которые с приближением каменного массива Хребта все выше выпирали из земли и заставляли путников все больше петлять. Дорогой им попадались заготовленные Вигмаром стоянки с запасом хвороста и укромными, сухими местами для ночлега. После каждой стоянки они пополняли запасы и старательно убирали все следы присутствия.

Вигмар, привычный к долгим горным переходам, чувствовал себя уверенно и, предоставив покладистой лошадке самостоятельно следовать знакомым маршрутом, увлеченно крутил в руках деревянные брусочки головоломки, беззаботно насвистывая и изредка сверяясь с направлением. Ягори же, собранная и напряженная, следовала чуть позади и неодобрительно косилась на брата.

Через три дня лошадей пришлось отпустить, и Ягори с Вигмаром, закинув на плечи мешки, направились дальше пешком. К концу четвертого дня, перевалив через лысый гребень, они спустились к укромному озеру, густо обросшему мелким кустарником и редкими, низкорослыми соснами. Желтое послеполуденное солнце искрилось мелкой рябью на поверхности воды, между камнями жесткими пучками пробивалась буро-зеленая, низенькая травка. Вигмар скомандовал остановку. Они побросали мешки и направились вдоль берега, подбирая упавшие сухие ветки и хворост.

Набрав достаточный запас, Вигмар свалил все в кучу возле воды, скинул одежду и с разбегу окунулся в озеро, подняв тучу брызг. Вынырнув ближе к середине, он приглашающе замахал руками:

– Хватит сидеть, искупайся! – он снова ушел под воду и появился у берега, довольно фыркая и брызгая на сестру холодной водой.

– Спасибо, не хочу, чтобы мной кто-то пообедал, – уворачиваясь, ответила Ягори.

– Не бойся, единственное, что здесь водится – это наш с тобой ужин, – и он с размахом чиркнул по воде, отправив в сторону сестры густой фонтан брызг. – Улыбнись, Ягори! Ты всегда такая мрачная, – и он развернулся и глубоко нырнул, сверкнув ягодицами.

Ягори с завистью посмотрела на брата: самоуверенный, дерзкий, местами нахальный – рядом с ним она казалась себе невидимкой, и он, в отличие от нее, мог обаять любого, а там, где не получалось уговорить, беззастенчиво убеждал силой. В те редкие моменты, когда они показывались где-то вдвоем, тихая Ягори, очень похожая на него лицом, казалась младшим братишкой-подростком, усиливая заблуждение коротко стриженными волосами и невзрачной одеждой.

Когда Вигмар закончил и ушел ловить рыбу, она быстро разделась и окунулась в освежающе холодную воду. Наскоро смыв с себя дорожную пыль, вернулась на берег и поспешно оделась. Через некоторое время явился Вигмар с двумя крупными рыбинами, которые успел почистить и нанизать на прочные палочки. И пока рыба ароматно шкворчала над огнем, каждый тихонько молчал о чем-то своем.

– Помнишь, – задумчиво спросил Вигмар, – как мы ходили на рыбалку?

Ягори обхватила колени и молча кивнула.

– Я подсекал, а ты вытягивала, – не отрывая глаз от бордово-серых углей, продолжил Вигмар.

– А еще ты насаживал мне червей, потому что я боялась, – глядя в огонь добавила Ягори.

– Иди-ка сюда, сестренка, – он ласково протянул руку, и Ягори с удовольствием привалилась к теплому боку, все так же сжимая колени, – как-то мы забыли, что много лет назад пообещали заботиться друг о друге.

Ягори укоризненно глянула снизу вверх.

– Ну… – смутился он, – Я забыл, прости. Может, эту заварушку нам послали боги, чтобы напомнить об обещании, а? – Вигмар заговорщицки улыбнулся и прижал сестру покрепче.

– Ты же не веришь в богов, —напомнила она.

– Ну да, но им на это плевать, – он пожал плечами.

– Жаль, что я не такая как ты, – Ягори грустно вздохнула и перевернула рыбу.

– Эй, выше нос! Двое таких, как я, давно бы спились и проигрались, – он потряс ее за плечи и серьезно добавил, – ты не смотри, что я ругаюсь, мне бы без тебя худо пришлось, – и он ласково поцеловал ее в макушку.

Ягори ткнулась в теплый бок и хлюпнула носом. Вигмар ласково погладил ее по коротким волосам и успокаивающе проговорил:

– Ну, будет тебе, не кисни, я тоже скучал по нашим разговорам.

– Видела я, как ты скучал, – сквозь слезы улыбнулась Ягори, и Вигмар неожиданно смутился, припомнив встречу у мадам Фурен.

– Эм… ну, ты же знаешь… женщины, – он неуклюже развел руками, – не могу устоять перед их глупостью.

Ягори хмыкнула и протянула рыбу:

– Лучше ешь, пока еще чего не ляпнул.

– Как скажешь, – и Вигмар не заставил просить дважды.

Они с удовольствием поели и на утро, тщательно убрав берег, двинулись в путь.

***

Тропа все выше забиралась в горы, деревья почти пропали, а ночами изо рта шел пар, и, если бы не заготовленные заранее стоянки и теплые шерстяные плащи, им пришлось бы куда тяжелее. Каждый день все ближе чувствовалось холодное дыхание снежных вершин, заставлявшее даже солнечным днем поглубже натягивать шапки и запахивать плащи. Временами их накрывали низкие облака, и тогда руки застывали от влажного, пробирающего до костей, холода. Дичь осталась далеко внизу, и если по ходу не удавалось наловить рыбы, то скудные перекусы ограничивались куском солонины и черствым хлебом.

Дор?гой они все больше молчали, экономя силы и сберегая дыхание, ночами же после того, как пополняли стояночные запасы, оба мгновенно засыпали, не возвращаясь больше к задушевным беседам. Обоим было не по себе от возникшей вдруг семейной теплоты, которая за долгие годы лишений, казалось, навсегда покинула их, превратив ласковых детей в хищных маленьких зверьков, способных выжить среди акул.

Отчаянные, голодные и злые, брат с сестрой ворвались в криминальный мир Бай-Чонга семь лет назад и быстро отвоевали себе место, заставив потесниться весьма несговорчивых воротил преступных синдикатов. Они, не стесняясь в средствах, заявили о правах на долю в огромном воровском пироге Белого Города, и не считаясь ни с моралью, ни с чьими-то законами, буквально прорубили дорогу к верхушке преступного мира, а любые попытки усомниться в их праве на ведение дел пресекали очень решительно, и в конце концов местное сообщество вынуждено было смирится с задиристыми новичками, а откровенная война сменилась напряженным сосуществованием и попытками прилично подобрать под себя выгодное почтовое предприятие. Поэтому недоброжелателей у предприимчивых брата с сестрой всегда было в избытке, и оставалось только гадать, кто же из них оказался достаточно смел.