Печать дьявола, или Тайны дачного поселка

Сейчас, когда я не работаю, меня уже как-то не очень сильно беспокоит, выгляжу я моложе или старше своих лет.

Мои родные и знакомые удивляются, почему я в свои годы до сих пор не замужем и никогда не была. Встает логичный вопрос, чем я вообще занималась все это время. Ответ на редкость прозаичен: училась и работала, работала и училась. Кстати, об учебе. У меня красный диплом. Не знаю, к чему я об этом сейчас вспомнила. Цвет диплома мне не особо пригодился в жизни. По крайней мере, это никак не отразилось на моих карьерных успехах. А учитывая, что я с некоторых пор не работаю, то и вовсе не заслуживает внимания.

Что касается работы, то как это часто бывает, мы не ценим то, что имеем и, лишь потеряв это, понимаем, как много оно для нас значило. Вот и я – была у меня работа и была. В принципе мне она нравилась, были, конечно, свои минусы, но, как говорится, где их нет. И только, когда меня сократили, я поняла, как много я потеряла. А учитывая, что мой возраст неумолимо приближается к критическому, то шансы найти хорошую работу с достойной зарплатой уменьшаются с каждым днем. Но, несмотря на все эти негативные моменты, я все же верю, что мне повезет. Повезло же мне поступить в вуз на бюджетное отделение с первой попытки и закончить его с пресловутым красным дипломом. Так почему же мне не может повезти сейчас, с работой. Короче, я верю в свою счастливую звезду. Как там у Пушкина, «товарищ, верь: взойдет она, звезда пленительного счастья, Россия вспрянет ото сна, и на обломках самовластья напишут наши имена». Вот и я верю, что мои имена тоже когда-нибудь где-нибудь напишут (ну то, что их напишут в конце моей жизни во всем известном месте, в этом я даже не сомневаюсь).

А тем временем впереди сквозь стволы деревьев показались дачные домики.

Дача моей сестры располагалась в живописном месте. Дачный поселок с трех сторон был окружен хвойным лесом, а с четвертой стороны к нему примыкала река. Вода в ней была проточная, а потому очень холодная. Даже в сильную жару вода не прогревалась выше 20 градусов. Но от этого она ничуть не проигрывала. Приятно было остудиться в ней после жаркого трудового дня на свежем воздухе. А дел на даче, как известно, хватает. Сезон открывается косьбой травы и подготовкой грядок к посадкам. Потом надо еще дом в порядок привести, окна помыть, шторки постирать, пыль протереть. За зимний период столько всякой грязи собирается. И это несмотря на то, что дом стоит в экологически чистом районе закрытым и в нем почти полгода никто не живет. Пыль, вот откуда она там берется? Ладно в городе я понимаю, там воздух по определению грязный, в нем столько сажи, что страшно подумать о том, что у нас в легких творится. Но на даче машин ведь не так много, свежий воздух кругом, лес, экология. Деревья должны поглощать углекислый газ и выделять чистый кислород. Так откуда же в загородном доме столько грязи и пыли? Разве что от земли, а еще пух от растений, одуванчики так всякие. Да, пыль повсюду, и в городе и за городом. Интересно, а в космосе тоже есть пыль?..

Итак, рассуждая о наличии пыли в нашей жизни, я медленно, но верно приближалась к конечной цели своего маршрута. Выйдя из лесной полосы, я оказалась перед железными воротами, за которыми и начинался собственно дачный поселок. Он находился в низине, поэтому, стоя у ворот на возвышенности, я могла видеть дом своей сестры. На территории было безлюдно. «Странно», – подумала я уже второй раз за день. – «Куда все подевались?»

И только подходя к дому, я увидела как с противоположной стороны, там, где калитка в заборе ведет в сторону реки, появилась молодая девушка худощавого телосложения и со смуглой кожей. Одета она была в топ от купальника и шорты. Я помахала ей рукой, на случай если она меня увидела. Это была Вика, моя крестница и Зоина дочка. Смуглая она была не сколько от загара, сколько от происхождения ее отца. Родом он был из Республики Конго. Вика была мулатка, но это ее ничуть не портило, а наоборот. Как известно от смешанных браков рождаются очень красивые дети. Вика не была исключением. От отца она унаследовала цвет кожи, курчавость волос и возможно южный темперамент – она была слегка вспыльчива и немного упряма.

Итак, Вика меня увидела и тоже помахала мне в ответ.

– Арина, привет! – прокричала она и бросилась мне навстречу.

– Привет, красавица! Тебя можно поздравить с победой.

Вика всерьез занималась легкой атлетикой и несколько дней назад выиграла одиночный забег и командную эстафету по нашему округу.

– Можно, поздравляй! – заулыбалась она.

Мы обнялись.

– Я так рада за тебя. Где твой кавалер?

– Фу, Арина, – возмутилась Вика, – что за устаревшие словечки? Теперь это называется бойфренд.

– Мм, видимо от слова «бой», и вечный бой, покой вам только снится.

Мы дружно засмеялись.

– Мы с Егором только что на речке были. Он уже в дом вошел. Пойдем и мы.

– А мама дома? – спросила я. – Она обещала меня встретить, а теперь даже трубку не берет.

– Была дома, когда мы уходили. Пойдем поищем ее, – предложила Вика, и мы вошли в дом.

Внутри царила тишина. На кухне никого не было и мне это уже не понравилось. Не то что бы я что-то почувствовала, но как-то неприятно тоскливо стало на душе.

Мы не пошли в гостиную, а сразу поднялись на второй этаж, в комнату Зои. Вика шла первая, я за ней. Дверь в комнату оказалась открытой.

То, что мы увидели дальше, скорее походило на одну из сцен какого-нибудь американского триллера, их еще называют слэшерами. Там на протяжении всего фильма главных героев преследует маньяк с топором или бензопилой, оставляя повсюду кровавые следы и отрубленные конечности.

Конечностей в комнате не было, но посередине в луже запекшейся крови лежало тело женщины. Ее лицо было накрыто чем-то вроде полотенца или какой-то тряпки. Однако, судя по одежде, которая на ней была, я поняла, что это Зоя. Она как-то неестественно вывернула ноги, и сначала мне показалось, что она просто уснула, правда, непонятно, почему она лежит в крови. Лишь приглядевшись, я поняла, что она не дышит.

Вика то ли вскрикнула, то ли охнула и стала медленно оседать на пол возле двери. И только в этот момент я заметила, что в комнате есть кто-то еще. Возле тела в луже крови на коленях стоял Егор. Он смотрел на свои окровавленные руки и, казалось, не верил тому, что видел.

На негнущихся ногах я вышла на лестницу. Все еще в шоке я спустилась вниз на первый этаж. Мне надо было на воздух. Уже на крыльце, я вспомнила, что в гостиную мы так и не зашли. И почти зная или догадываясь, что я там увижу, я прошла по коридору и заглянула в гостиную. Мои тетя и дядя были там. Тетя лежала на диване лицом вниз, дядя сидел в кресле, в руках пульт от телевизора. Но не это привлекло мое внимание и заставило сердце биться еще сильнее, хотя оно и так уже готово было вырваться из груди. На полу темнело красноватое пятно.

Мне стало как-то совсем не хорошо, и я уже не выходила, а выбегала из дома на улицу.

«Это неправда, это все не по-настоящему», – крутилось у меня в голове как в карусели на аттракционе. – «Нет, нет, этого не может быть».

Я зажмурилась, в надежде, что все это лишь сон. Но когда открыла глаза, меня так сильно замутило, что пришлось бежать за дом.

Рядом с розовым кустом, которые так любила тетя Тоня, стояла бутылка с водой. Я открыла ее и полила себе на руки, потом умыла лицо. Надо было что-то делать. Я нащупала в кармане джинсов телефон и набрала 112.

А дальше все как в тумане. Какие-то люди в форме полицейских, вопросы, мои сбивчивые ответы, скорая. В какой-то момент я отключилась.

Помню, когда я была маленькой, мы с папой часто ходили гулять за окружную дорогу в лес. Там рос орешник, и мы набирали полные карманы орехов, а, придя домой, кололи их и ели. Ничего вкуснее тех орехов из своего детства я не помню. Однажды мне попался испорченный орех. Я не заметила этого и разжевала его. Меня всю перекосило от этого мерзкого вкуса во рту.

Когда я очнулась в больнице, у меня было ощущение, что я съела как минимум ведро таких орехов. Я открыла глаза и осмотрелась. Около меня стояла медсестра в белом халате и поправляла капельницу.

– Где я? Что со мной? – неповорачивающимся языком еле проговорила я.

– Я сейчас позову доктора, он вам все объяснит, – промолвила она и вышла из палаты.

«Должно быть, я уснула в электричке, электричка сошла с рельсов, и я попала в больницу», – успокаивала я себя безопасными мыслями.