Печать павшего. Лики Судьбы
Шрифт:
Сплюнув кровью, я строго прикрикнула на себя, заставив заткнуться внутренний голос и упорно попёрла дальше, как танк. По крайней мере, я боролась до последнего и не опускала рук, пусть это и слабое утешение тому, что падающая звезда вот-вот размажет меня по облаку, аки мелкую букашку по стеклу. Кстати, сие ещё не случилось, значит, я пока живу. А пока я живу… я всегда смогу найти выход. Я всегда его находила. И плевать на всё с высокой колокольни. И чёрта с два кто меня порешит! Ледяная смерть, насмешливо улыбаясь, дышала мне в затылок, приближаясь медленно и лениво, словно кошка, играющая с последней мышкой и потому — растягивающая своё удовольствие. Стиснув зубы и закрыв глаза, я ползла, ползла, ползла, в кровь обдирая руки и громко ругаясь матом для поддержания боевого духа. Ранее мягкое облако теперь покрылось толстой коркой шершавого, колючего льда, на котором мои конечности скользили и расползались в разные стороны. Терпеть,
И искомым «чем-нибудь» оказался край облака. Я испуганно подняла голову. Шар, успевший обзавестись искрящимся снежно-белым «хвостом», грозил с минуты на минуту рухнуть на моё облако, и я не стала долго раздумывать. Свесилась с края, оттолкнулась ногами, неосознанно перекрестилась и птичкой полетела в негостеприимную темноту. И будь что будет, мне уже ничего не страшно, мне теперь хоть на войну… Тьма привычно распахнула навстречу свои объятья, а я раскинула руки и, борясь с желанием зажмуриться, зорко всматривалась во мрак, опасаясь проворонить спасительное облако. Наверно, любой человек, окажись несчастный на моём месте, схлопотал бы сердечный приступ… Но я не раз летала, будучи душой, и, несмотря на понятные опасения, ощущение полёта по-прежнему слишком пьянило меня и окрыляло, чтобы пугать до смерти.
Ураганный порыв ветра подхватил меня и закружил в потоке вихря, когда проклятый шар с диким воем врезался в облако, красиво взорвавшись и напоследок под удобным ракурсом осветив окружающий сумрак. Ага! Откинув назад развевающиеся волосы, я вытянула руки и в последний момент успела ухватиться за небольшой небесный островок. Ладони утонули в холодной вязкой вате, и я с горем пополам нащупала ледяной остов облака, вцепившись в него мёртвой хваткой и повиснув над пропастью. Моя обычная удача пока ещё со мной… В считанных метрах от моего пристанища просвистела очередная звезда ярко-зелёного цвета, заставив меня невольно съёжиться. И опять — пронесло… Я перевела дух и, из последних сил вскарабкавшись на облако, растянулась на пузе, закрыла глаза и мрачно пообещала себе в ближайшие несколько минут не двигаться и ни на что не реагировать, и слово своё сдержала. Мимо меня с рёвом проносились разноцветные шары, глухо взрываясь где-то внизу, а я тихо отдыхала, погрузившись в облачную пену и не открывая глаз. Пока моё убежище не накренилось под чьей-то тяжестью, едва не стряхнув меня вниз. Так. Приплыли…
Первой моей мыслью было: «Яшка!». Я ведь совсем забыла о своём подопечном, а ведь с ним и не такое могло случиться, а ведь он совсем неподготовлен к природным катаклизмам местного масштаба… Я порывисто подняла голову и к своему вящему ужасу узрела невесть откуда взявшиеся лошадиные копыта. О, чёрт. Принесла же нелёгкая… Надо мной возвышался угрюмый призрак очередного всадника. Мор — собственной персоной, прошу любить и жаловать… Как я и предсказывала, он оказался совершенно чёрным. Чёрный лохматый конь весьма устрашающих размеров, правда, какой-то дохлый и вялый. Чёрные одежды, развевающиеся вокруг высокой, болезненно тощей фигуры, на фоне которых особенно жутко смотрелось бледное, изъеденное язвами лицо всадника. Четыре чёрные тени, притаившиеся за его спиной и неудачно прикидывающиеся полами длинного рваного плаща. Вот те и Яшка…
Я неловко села, по пояс провалившись в облако, и обречённо посмотрела на подошедшего. И ничего не скажешь, и ничего не сделаешь… Слово мне больше неподвластно, а в своей настоящей силе я так и не разобралась. И посему — понятия не имела, что делать с всадником Апокалипсиса. И мудро решила подождать, пока он сделает первый шаг, а дальше — действовать по обстоятельствам, благо, заторможенной реакцией я не страдала и опыта подобных стычек у меня хоть отбавляй. И ни бледными физиономиями, ни дурными красными глазками живности меня не запугать. И только попробуй тут чихнуть, зараза такая! Меня вообще никогда ни одна болезнь не брала, кроме похмелья, да и зараза к заразе не липнет… Я осторожно попятилась, остановившись у края облака. Не то, что бы я сильно испугалась и собралась сигануть вниз сломя голову подальше отсюда, просто неприятно, когда над тобой угрожающе нависает этакая махина…
Всадник же — на мои поползновения странным образом не реагировал, как и на моё присутствие вообще. Стоял себе спокойно и не подавал признаков жизни. Я насторожилась, не сводя с него затравленного взгляда. И не поймешь, что у этого гражданина на уме, потому как он мёртв давно и надолго, и не предскажешь последующих действий, а это вдвойне опасно… И ладно, всадник не шевелился, так и его конь — тоже замер на месте, словно они оба ждали некого знака свыше, прежде чем приступать к активным действиям. А это — опасно втройне… На всякий случай я мысленно активировала свой оберег, чувствуя, как по моему телу поползла защитная… ну, плёнка, что ли, не знаю. Но какая-то субстанция вроде недавнего щита определённо появилась,
к тому же, из-за неё я солидно прибавила в весе и теперь, сидя на краю небесной пропасти, боялась лишний раз пошевелиться. И когда мимо моего облака с противным свистом промчался очередной пылающий шар, я с ужасом разглядела этот «щит».Представьте себе, товарищи, вокруг меня образовался самый натуральный мыльный пузырь! Конечно, из-за прозрачности я сразу его не разглядела, но когда на оболочке заплясали красные искры звёздного «хвоста»… Впечатляющее зрелище, скажу я вам. И тогда понятно, почему я чувствую себя неповоротливым чудищем весом в тонну. Пузырь стал частью меня, продолжением моей кожи. И на нём, в области моей, простите, пятой точки, сиял, разгоняя сгущающийся мрак, символ оберега. Кстати, как-то не к добру стало темнее… Если бы не падающие звёзды — я бы и собственной руки не разглядела, что уж там говорить об остальных излишках нехороших. Всадник пошевелился, и я оперативно переключила своё внимание с пузыря на него. Чёрный жеребец, пошатываясь и неловко перебирая ногами, шагнул ко мне, а Мор поднял руку, и за его спиной взметнулись рваные полы длинного плаща.
Началось, прости, Господи…
Плащ, с жутким треском разорвавшись, разделился на четыре части, которые, повинуясь порывам ветра, в мгновение ока разлетелись кто куда, я и глазом моргнуть не успела. Всадник же, сделав своё чёрное дело, развернулся и явно вознамерился меня покинуть, дабы отправиться сеять зло в остальных мирах. Во мне взыграло привычное возмущение по поводу и оставшееся в наследство от Райлит слабое желание защищать тех, кто сам о себе позаботиться не мог. Яшка, например… Пусть он и дейте — но и балбес к тому же, каких поискать, и вряд ли что-то сможет противопоставить четырём моровым поветриям, если даже Свят попался на удочку Лихорадки, если даже я с трудом их одолела… Словом, я решила подыграть Райлит и оправдать её доверие, чтобы хоть в этой жизни наверняка развязаться с проблемами семи миров. А ведь может и так получиться: Райлит свою миссию выполнит, я свою — провалю, и из-за меня придётся опять всё повторять. Не дай-то Бог…
И я, не раздумывая, бросилась в атаку на всадника. Тот, видимо, растерявшись, замер на месте и как-то странно на меня посмотрел. Правильно, я бы тоже несказанно удивилась, кабы на меня напал здоровенный мыльный пузырь, в котором бултыхается непонятное нечто… Пузырь, бодро срикошетив от облака, мягко скакнул к моему врагу, а я — не менее бодро срикошетив от одной стенки пузыря, врезалась в противоположную и некрасиво шлёпнулась на «пол», придавая своей защитной оболочке дополнительное ускорение. И итог моей героической попытки и изумил, и испугал. Изумил тем, что всадник, при прямом контакте с пузырём, неожиданно куда-то делся, видимо, моментально сгорев, потому как после него осталась только едкая зола, размазанная по прозрачной стенке. Испугал же — тем, что, не поддаваясь жалким попыткам контроля со стороны моей персоны, подкатился к краю облака и красиво ухнул вниз. Проклятье…
Отчаянно костеря собственную глупость, я вверх тормашками болталась внутри защитной оболочки, то стукаясь о стенки, то врезаясь в потолок, то шлёпаясь на пол и вновь взлетая вверх, совершая невероятные кульбиты, от которых мой желудок неустанно напоминал о себе и нашем общем ужине. Да ещё и какое-то моровое поветрие ко мне прицепилось, верно, решив отомстить за невинно убиенного хозяина… Сволочь позорная, вы только на неё посмотрите! Долбится себе в мой пузырь, словно так и надо, мерзкая тварь, даже облика себе нормального не заимела, а уже вредить хочет! Чёрная, расплывчатая, пульсирующая субстанция почему-то упорно не желала сгорать при соприкосновении с пузырём подобно её владельцу, царствие ему небесное, а донимала меня на протяжении всего полёта. А летела я вниз… ну, не больше минуты, после чего снова приземлилась на облако.
Невесёлое и однообразное путешествие получается, прямо скажем. С облака на облако, пока следующее препятствие не отправит меня вниз… Шлёпнувшись на спину и больно ударившись о ледяной небесный островок, я издала тихий стон и кое-как перевернулась на бок. Настырное моровое поветрие, видимо, не рассчитав собственную траекторию, прошмыгнуло мимо и потерялось во тьме, наконец-то от меня отцепившись. Я вздохнула, потянулась, разминая онемевшие конечности, и уткнулась носом в пузырь. Всё, отстаньте, дайте человеку перевести дух… Даже неприятности должны появляться порционно, после небольших перерывов, иначе так и ноги протянуть недолго… Ма-а-аленькая передышка — и я, естественно, встану, избавлюсь от пузыря и попытаюсь здраво оценить ситуацию и найти из неё выход… но сейчас мне жизненно важно немного полежать, отдохнуть, прийти в себя и подумать. Подумать и найти ответы на три извечных русских вопроса — «что делать?», «как быть?» и «кто виноват?». Ну и заодно на «как похудеть, объедаясь на ночь?», чтобы не становилось потом так дурно после скромных полётов…