Педология: Утопия и реальность

«1. Педология должна органически включиться в педагогику.

2. Оперируя биологическими методами изучения, она выходит за пределы педагогики.

3. От имени педагогики, по ее заданиям, она вторгается во все науки о человеке.

4. Внутри различных наук о человеке она перестраивает материал этих наук в педогогическом их преломлении.

5. Она дает не механическую смесь этих материалов, а синтез этих наук в педагогическом разрезе».

Останавливаясь подробно на взаимоотношении педологии с педагогикой и другими науками, Залкинд пишет:

«Педагогика во многом является эмиссаром педологии, так как добытые закономерности она реализует и проверяет на деле». Сама педагогика, по мнению Залкинда, неспособна на установление каких-нибудь закономерностей, ее дело «определять принципы воспитания, определять основные направления воспитательных процессов… Так как педагогика общественная наука, то у педагога нет в руках методов для изучения этих путей и направлений» [265] .

Легко понять, что здесь Залкинд только в новой форме защищает свою мысль о том, что педагогика фактически не наука, что никаких научных закономерностей она устанавливать не может, что только педология может научно обосновать педагогику, так как только она опирается на биологические науки.

265

Цитирую по стенограмме вышеупомянутого доклада.

К этому выводу Залкинд приходит потому, что он и здесь остается последовательным биологизатором, потому что он отрицает за общественными науками право на установление научных закономерностей. Но так как прямо отрицать связь педологии с педагогикой тогда означало бы идти на прямой конфликт с педагогами и с педагогической практикой, то Залкинд предлагает здесь такой выход: «Педология в одной своей части, там, где речь идет об изучении среды и той частички „социо“, которым так гордилось это направление, — является социальной дисциплиной (Залкинд предупреждает против „опасности“ превратить педологию в самостоятельную социальную дисциплину — А.З.),со своим „био“ она выходит за пределы педагогики. Вместе с тем, в порядке воздействия, педология проводит педагогический процесс за общей ответственностьюпри верховном руководстве со стороны классовой политики».

Не трудно догадаться, что здесь мы имеем попытку дать «теоретическое» обоснование именно тому положению, при котором «педагогика была пренебрежительно объявлена „эмпирикой“ и „наукообразной дисциплиной“, а не сложившаяся еще, вихляющая, не определившая своего предмета и метода и полная вредных антимарксистских тенденций, так называемая педология — была объявлена универсальной наукой, призванной направлять все стороны учебно-воспитательной работы, в том числе педагогику и педагогов» (постановление ЦК ВКП(б) от 4 июля 1936 г.).

Эту же самую мысль, хотя и в несколько ином виде, обосновывает и Блонский. По существу, все направления лженауки педологии в вопросе о взаимоотношении педагогики и педологии сходились именно на этом. Да иначе и быть не могло. Ведь эта позиция прямо вытекает из той теории стихийности, которая обосновывала «главный закон» современной педологии, «закон» фаталистической обусловленности судьбы детей биологическими и социальными факторами, влиянием наследственности и какой-то неизменной «среды». Раз признавалось, что развитие ребенка определяется этими внешними силами, то «научных» закономерностей именно здесь и нужно было искать.

Реакционнейшая теория приводила к целому ряду таких же реакционных выводов и ряду вреднейших извращений в практической работе педологов.

Залкинд, пожалуй, наиболее откровенно и неприкрыто протаскивал антимарксистские извращения в науку о детях, в наиболее грубой форме «обобщал» «биолого-теоретическую смесь фрейдизма с рефлексологизмом», создав «научную» подпорку глупой и вредной антиленинской «теории отмирания школы», продолжая это вредное дело пять лет после постановления ЦК ВКП(б) от 5 сентября 1931 г. о начальной и средней школе.

Заумно-хлесткий стиль, внешний «боевизм», как выражается Залкинд, его писаний, слова и словечки, за которыми была пустота цветистой звонкой фразы, — как мы за этим не разглядели, что этот «вождь» педологии был гол, как могли мы, бывшие педологи, терпеть это убожество мысли, эту антиленинскую болтовню, да еще проводить ее в практической работе, дезориентируя учителя, школу, нанося огромный ущерб советскому воспитанию!

IV МЕТОДОЛОГИЯ И МЕТОДИКА

При каждом удобном и неудобном случае мы, бывшие педологи, выдавали себя за последовательных материалистов-диалектиков, но когда от этих заявлений мы переходили к изложению наших взглядов, сразу же обнаруживалось, что эта «диалектика» представляет собой невероятную путаницу.

Вот, например, что писал Залкинд во втором тезисе доклада, прочитанного им на I педологическом съезде в 1928 г.

«Именно в СССР, где в растущей социалистической среде начинает создаваться новый социалистический человек, педология впервые консолидируется как материалистически-диалектическая, марксистскаянаучная дисциплина, впитывая в себя и синтезируя наиболее ценный материал о взаимоотношениях растущей человеческой личности с окружающей средой. Материал этот педология черпает как из общей биологии, физиологии, рефлексологии, объективной психологии, так и из клиники».

Уже из этого видно, что Залкинд решал проблему взаимоотношения личности со средой исключительно в плане биологическом, что ни в какой мере согласовать с материалистической диалектикой нельзя. Но дальше, в десятом тезисе этого же доклада, он подробнее разъясняет, что именно он понимает под диалектикой, и оказывается, что эта его «диалектика» представляет невообразимую путаницу.

«Сейчас, — пишет он, — развертывается напряженная теоретическая работа по созданию единой методологической платформы, построенной по принципам диалектизма, монизма, объективизма и практической продуктивности». Как видим, диалектизм здесь выступает только в виде одного свойства той путаной «методологической платформы», которую выдвигает Залкинд.

Исходя из этой платформы, он рекомендует такие методики для изучения детства: «Рост на Западе и в СССР тонких физиологических, и в частности, биохимических методов изучения организма, рефлексологические дополнения и реформы, вносимые в методику изучения, совершенствование методов объективно-психологического исследования постепенно продвигают педологическую методику изучения к наиболее глубокой динамике изучения растущего человеческого организма».

Аналогичную путаницу, выдаваемую за материалистически-диалектический подход, легко найти и у ряда других бывших педологов, в том числе и в моих собственных работах. Так, в одной из своих книг я пишу: «В данной работе мы пытаемся обосновать учение о человеческом коллективе на данных диалектического и исторического материализма, с одной стороны, и на новейших данных физиологии, рефлексологии, педологии — с другой» [266] .

266

«Учение о коллективе», 1930, с. 4.

Уже из этой цитаты видно, что я стоял тогда на таком же уровне понимания диалектики, как и Залкинд, что мы не умели подходить к раскрытию сложного диалектического процесса, динамики изучаемого нами объекта — ребенка и детского коллектива на самом материале, а рассматривали диалектику как научную дисциплину того же порядка, что и физиология, рефлексология и т. д. Это указывает на полное непонимание нами материалистически-диалектического метода, что неизбежно должно было привести к лженаучности той теории, которую мы пытались построить. Ведь диалектика, — как пишет Ленин, — «живое, многостороннее (при вечно увеличивающемся числе сторон) познание с бездной оттенков всякого подхода, приближения к действительности…» [267]

267

Ленин, Соч. т. XIII, с. 303.