Пендрагон

О, высокоразумный, скажи, вот нашествие Черного Вепря! Ты видишь за ним приход Желтой Смерти?

Когда страшная комета пролетела над Островом Могущественных и хлестнула своим хвостом Логрис, где ты был? Я скажу. Ты подался в Арморику! Ты оставил родную землю варварам! Кто бросил наши берега без защиты? Кто отвернулся от Британии в дни смертельной опасности и ужаса? Только не Артур.

А теперь ты жалуешься! Почему с таким пренебрежением упоминаешь его имя? Я требую ответа! Скажи мне: ради чего ты сотрясаешь воздух своими бессмысленными спорами?

Упреки лжецов — это мяуканье драных кошек. Их породил дух, не знакомый с благородством, гниющий от зависти. Слабовольные всегда порицают мужественных, встающих на защиту во дни раздора, тех, кто не думает о безопасности. Страх — первый и последний враг человека.

Услышьте меня, наконец; истинно говорю вам: победите страх, и будет вам награда.

В ту ночь, когда Артур искал свет в темных лабиринтах войны, он находил лишь страх. Но он — Артур! Он отринул страх и укрепленный верой вышел на бой с тьмой,. Все, что будет после — лишь следствие его праведных действий. Никогда этого не понять людишкам с мелкой душой!

Да, в ту ночь мы одержали победу и… посеяли семена горького урожая. Мы дорого заплатили за свободу для Эйрианн, но еще дороже пришлось заплатить Британии. Ибо свобода Иерны сейчас означала для Британии муки в будущем.

По команде Артура Рис протрубил сигнал, и на него семь раз ответили по всей долине. Уже при втором ответе мы хлестнули лошадей и пали на врага, как молния с безоблачного неба.

Мы ворвались в лагерь. Вандалы, жившие с войной и привыкшие к ней, быстро оправились. Они повыскакивали из своих круглых шатров, похватали оружие, и началась битва. Именно тогда гений Артура раскрылся во всю ширь.

Он атаковал сразу с нескольких направлений, рассредоточил силы врага и вынудил его обороняться. Наши отряды не подавляли числом, — варваров было намного больше, но им приходилось реагировать на каждый наш отряд, ибо ошибок мы не прощали. Черный Вепрь и его военачальники не могли объединить силы в обороне, и, таким образом, лишились преимущества численности. Наши отряды наносили удар и тут же отходили, чтобы почти сразу вернуться и атаковать снова.

Днем это едва ли удалось бы. Зато ночью тьма умножает обычный хаос битвы многократно. Артур использовал ночь как оружие. Арфа, поющая под руками Истинного Барда, — всего лишь глухой кусок дерева по сравнению с песней войны в руках Артура. И это приводило меня в восторг.

Я ехал с королем в первом ряду — Лленллеуг и Гвенвифар слева, я — справа, за спиной — Кадор и Мейриг со своими отрядами. Время от времени я замечал отряды других лордов, сновавшие вдоль линии фронта. Артур и не думал атаковать противника в лоб; мы наносили скользящие удары и отходили до того, как они успевали собрать силы и навалиться на нас всем скопом, как они привыкли.

Артур искал в бушующих волнах сражения штандарт Черного Вепря; и боевая удача дала ему шанс. Во время одного из наших наскоков я увидел знакомый штандарт и в то же мгновение услышал боевой клич Артура. Он вихрем пронесся мимо меня. Я старался не отставать. В стороне блеснул меч Лленллеуга, мерно наносивший удар за ударом.

Так мы вдвоем и влетели в бурлящую стену перед нами. Повернувшись направо, я увидел, как Гвенвифар приподнимается в седле, потеряв нас из виду. «Леди! — крикнул я, — сюда!»

Дважды кричать не пришлось. Она моментально оказалась рядом со мной, и мы вместе вломились в ряды врагов. Я рубил и рубил, но даже мой быстрый клинок с трудом прорубал дорогу через плотную массу тел. Внезапно стало попросторнее, и я увидел перед собой здоровенного вождя вандалов в окружении телохранителей, и Артура на вздыбленном коне с занесенным Каледвэлчем в руке.

Разъяренный Турч Труит с ненавистью встретил нападение Артура. Он прыгнул вперед и метнул копье, целя Артуру в горло.

Но Артур среагировал быстрее. Сверкнул меч, копье Черного Вепря раскололось, наконечник отлетел в сторону. Оставшись без оружия, Амилькар укрылся поднятым щитом. Артур нанес по щиту сокрушительный удар. Потом еще и еще.

Вождь вандалов пошатнулся и отступил. Я видел, как он споткнулся, а потом вокруг него сомкнулось кольцо телохранителей. Течение битвы унесло их прочь. Нас окружали враги, надо было либо атаковать, либо попытаться вырваться из битвы. Мы быстро перестроились.

— Он был почти мой! — в отчаянии закричал Артур. — Вы видели?

— Я видела, — сказала Гвенвифар. — Ты достал его, Артур. Он упал.

— Упал, я тоже видел, — подтвердил Лленллеуг. — Но не ранен.

— Я же был совсем близко! — с досадой вскричал Артур, хлопнув себя по бедру. Его щит отозвался чистым звоном. — Он был у меня в руках!

— Он ушел, но ненадолго, — сказала Гвенвифар. — Мало кто остается в живых после укуса Британского Медведя.

Рядом с нами остановился Кадор.

— Не жалей! — утешил он Артура. — У тебя еще будут шансы, Артос.

— Возможно. Только в другой раз, — ответил Артур, осматривая побоище. — С этим пора заканчивать.

— Как заканчивать? — возмутился Кадор. — Артос, мы только начинаем укреплять свои позиции!

— А враг начинает избавляться от замешательства. — Он указал мечом. — Скоро Турч поймет, как дать нам отпор. Лучше бы нам убраться, не дожидаясь его прозрений.

Мы посмотрели, куда указывал Артур. Вандалы действительно повсюду переходили в наступление. Ход битвы изменился. Пора отступать.

— Рис! — крикнул Артур. — Труби отступление!

Звуки охотничьего рога сопровождали нас, пока мы гнали коней по долгим склонам в темноту. Остановились на гребне холма и оглянулись на ночную работу наших рук. Вражеский лагерь бурлил: горели шатры, люди кричали, бегая туда-сюда. И кругом устилали поле безмолвные мертвецы.

— Победа, — пробормотал Артур. — Вы гордитесь, не так ли?

— Амилькар поймет, что здесь ему своих целей не достичь, — ответил я. — Ты спас много жизней сегодня ночью.

— Молю Бога, чтобы ты оказался прав, Мирддин, — ответил король. Затем, повернув коня, он поскакал вниз по холму.

Мы не стали возвращаться в крепость, остановились на отдых на берегу ручья, недалеко от поля боя. На рассвете нас разбудил один из разведчиков, которых Артур отправил наблюдать за неприятельским лагерем.

— Враг готовит удар по лагерю, господин, — сказал всадник. — Они идут сюда.

— Давай посмотрим, — сказал Артур. Он позвал Кадора и меня, а также в знак примирения Конэйра. Мы быстро поднялись на вершину холма над лагерем вандалов, как раз в тот момент, когда на востоке взошло яркое солнце.