Пепел и золото Акелы

А в это самое время Мария целовалась с Аллой-из-металла.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорила Мария, чуть повысив голос, потому что со стороны сцены звуковым туманом ползли басы, — чудное платьице, эти заклепочки так тебе идут. Ты отдыхаешь или работаешь?

Алла выпятила губу, закатила глаза, вздохнула, как верблюд в пустыне, которому до ближайшего колодца пилить триста кэмэ — все это означало «работаю».

— Все уже прошли, мы не последние?

— А ты с кем, подруга? — не терпелось узнать Алле.

— С одним… — Мария окрасила голос в эротические тона, — мужчиной. Хочу попробовать слепить из него что-нибудь вроде Сашки Буйнова. Не получится, тоже не беда.

— Понимаю. — Алла заинтересованно стрельнула глазками в сторону лимузина, но ни одно из тонированных стекол не было опущено, и лицо таинственного избранника так и осталось таинственным. — Решила Роме Круглому кукиш показать? Давно пора в самостоятельное плавание. Хочешь, я тебя с директором «Октябрьского» познакомлю, он сейчас вербует новую команду…

— Так все прошли или не все? — напомнила Маша.

— Куда там — все! Когда такое было!? Мои «Рамштайнер Интернэшенел», как всегда, притащатся на втором часу. Засранцы!

— А еще кого нет?

— Тебе это очень надо знать?

— Ага. Очень.

— Тогда пойду к Матильде, загляну в списки…

Соня нервно оглядывалась назад, высматривая погоню. И потом переводила недоуменный взгляд на Пепла, дескать, почему ты так спокоен? Пепел не был уж так спокоен, но, поскольку кроме как ждать, ничего другого не оставалось, он просто ждал.

Наконец вернулась Мария, запрыгнула в машину, энергично захлопнула дверцу.

— Не хватает «Торбы на круче», «Трехгрошовой оперы», Алкиных «Рогатая-Бодатая» и «Бахыт-Компота», остальные изабсентовые [16] слишком известны. Выбирай.

— Надо известных.

— Из хедлайнеров пока не доехали «ДДТ» и Кинчев, и отменились «Ногу свело».

— На ноги сейчас вся надежда.

Шофер фыркнул:

— Загородку опустить, чтоб звездную пыльцу не сдуло? Вам что, ребята, влом в кассе билеты купить?

16

Отсутствующие.

— Папаша! — взвилась Соня. — Комментарии не оплачиваются. Мы же кассовый чек за услугу не требуем?

— Поехали, капитан. — Пепел похлопал водителя по плечу.

Шофер фыркнул громче и поднял ширму, отделяющую салон, — типа, дальше его не касается. Лимузин мягко прошуршал колесами последние оплаченные метры: пересек второй кордон, вывернул на площадку перед внутренней министоянкой автотранспорта, но на стоянку не заехал, а описал круг и остановился. К машине хлынули всякие разные люди.

— Разыгрываешь простушку, которую похотливый рокер подцепил по дороге на концерт. Смесь распутства, детского счастья и легкого страха. — Пепел проинструктировал Соню перед высадкой из лимузина.

Мария выскочила из машины и подхалимажно придержала распахнутую дверцу лимузина. Ну, вот только что руку выбирающемуся на волю Сергею не подала. Соня скривилась. Простушка ей явно не пришлась. Наверное, ей бы хотелось разыгрывать светскую львицу, которая сама выбирает мужчину на вечер. Но что поделаешь…

Пепел выскребался из наемной тачки, показывая всем своим видом, что он уже дошел до такой жизни, когда знаки внимания его лишь утомляют.

— О, привет! Привет! — Мария оглядела сборище и энергично замахала рукой. — Петя! Иди сюда, Петя! Ну, что же ты стоишь! — Мария силой выдернула из толкучки очкастого и лохматого паренька. И громко произнесла: — Знакомься, Петя, новый солист «Ногу свело» Жека Чиломас по прозвищу Тесей.

Судя по замешательству Пети, он не мог вспомнить, как зовут эту девочку. Ну, видел, конечно, чай, в одной среде тусуются, все друг друга мало-помалу видали, а может, и было с нею в тусовочном угаре когда-то что-то интимное, теперь, ясный дуб, уж и не вспомнить, что именно, где и как. Мучая себя вопросами из серии «было или не было?», Петя пожал руку Пепла — «Жеки Чиломаса».

А все вокруг таким образом узнали, кто это приехал. Некий патлатый представитель журнала «Фузз» спросил, куда дели старого солиста, но Сергей утомленно отмахнулся. Подбежал взлохмаченный администратор со взлохмаченным же и синим от размашистых записей, будто зататуированная кожа зека, блокнотом, стал что-то в блокноте показывать на тему «вас здесь не стояло»; Сергей выхватил за обжеванный колпачок авторучку и брезгливо черкнул автограф. Растерявшийся администратор утонул в толпе, Пеплу оставалось красиво, то есть небрежным походняком, вяло салютуя пальцами и улыбаясь, пройти к повороту в служебные помещения.

Все, вроде дошли, вроде нормально сошло…

Но вот у самой двери откуда-то сбоку прозвучала заискивающая просьба:

— Можно автограф? — И виновато-жалобно: — Для дочки!

Повернув голову, чтобы отшить надоеду, Пепел напоролся на униженный просящее-молящий взгляд из-под сырой от пота фуражки. Поблизости от фуражки на вздутиях плеч блестели майорские погоны.

— С удовольствием. — И Сергей поставил закорюку на мятой простыне афиши.

— Спасибо, товарищ артист, — горячо поблагодарил серый майор.

* * *

— Кирилл, даже и не думай об этом! — как отрезала Галина, минуту назад в зале стонавшая, что от шума болит голова, что дочке такое смотреть ни к чему, что лучше бы они на Гальцева билеты купили.

— Папа, мама же тебе сказала! — гнусаво подхватила семилетняя пигалица-дочка.

Кирилл перевел взгляд от мамы с дочкой, чтобы те не рассмотрели всколыхнувшуюся ненависть, на ряды бутылок, и взгляд чуть просветлел. В кои-то веки заявиться на рокешник и не оросить горло — это был предел издевательства над собой.

— Вы выбрали? — равнодушно повторила вопрос буфетчица.

— Три колы и два эклера, — вздохнул Кирилл. Когда он впервые увидел Галю восемь лет назад, это было совсем другое существо. Она гоняла на роликах, прикуривала сигарету от сигареты и накачивалась пивом наравне с пацанами. Она тогда говорила: «Я бы лучше посмотрела с тобой футбол и попила пива, чем потащилась по магазинам», или «Сделай одолжение, выброси из головы эту туфту про день Святого Валентина, давай лучше купим что-нибудь новенькое для „Харлея“», или «Я теперь буду на йогу ходить, чтобы было удобнее обнимать ногами твою шею!». Увы, те времена безвозвратно канули, даже убедить супругу тряхнуть стариной — сходить на рок-концертник заняло полчаса. И Кирилл был вынужден торжественно поклясться, что никакого пива.