Пепел на обелиске

– Получилось?

– Если ты про срез, то да. А теперь объясни мне, что с тобой случилось.

– Он жив?- спросил разведчик, игнорировав вопрос.

– Жив, конечно. Чего с ним будет?- растерялся Мишель. – Движение скальпеля выверено до десятой доли микрона. Благодаря кислороду ожога почти нет, а место среза я уже мазью обработал.

– Где он?

– В своей комнате. Спит. Странно, но почему-то вы оба вдруг отрубились. Может, объяснишь, что произошло?

– Ты не учёл, что у него замедленный метаболизм. И всю операцию ты провёл на живую, – тихо сообщил Влад.

– Что-о?!- завопил Мишель в полный голос. – Этого быть не может.

– Это правда.

– Так какого же дьявола он тогда молчал?!

– Не ори. И так голова раскалывается, – поморщился разведчик.

– Погоди, откуда ты узнал, что анестезия не подействовала?- вдруг сообразил Мишель.

– Почувствовал. А потом. Резко навалилась сильная боль, и я отрубился, – соврал Влад, не желая посвящать приятеля в свою тайну.

– Ничего не понимаю, – растеряно полепетал врач, разводя руками.

– Забудь, – отмахнулся Влад. – Он точно в порядке?

– Да говорю же, в полном. Сканнер показал нормальное функционирование всех органов, включая головной мозг.

– А с чего он тогда уснул?

– Может, анестезия подействовала?- ответил Мишель, окончательно растерявшись.

Тяжело поднявшись, Влад медленно побрёл в комнату, которую отвёл неожиданному гостю Мишель. Подойдя к двери, разведчик осторожно приоткрыл створку и, заглянув во внутрь, всмотрелся в неподвижно лежащего ксеноса. Еле слышное сопение, и едва заметное шевеление вертикальных носовых клапанов убедили Влада, что с пациентом всё в порядке. Прикрыв дверь, он медленно повернулся и, задумчиво посмотрев на приятеля, спросил:

– Ты уже понял, как можно избавиться от этого панциря, не срезая его?

– Я полученный кусок, только что на атомы не разложил. Но убрать его можно только операционным путём, – покачал головой Мишель.

– Уверен?

– На все сто. У этой гадости даже структура не слоистая.

– А с чего она должна быть слоистой?- не понял Влад.

– Сначала я решил, что это медленно отмирающие верхние слои кожи. В этом случае, панцирь будет состоять из многих ороговевших слоёв. Но я ошибся. Это не просто ороговевшая кожа. Это сплошная кость. И как такое может быть, я ума не приложу. Даже у черепах всё не так.

– А черепахи-то тут при чём?- удивился разведчик.

– Я решил исходить из привычных понятий и подумал, что черепахи должны оказаться к нашему гостю ближе всего. И ошибся. Он вообще не похож ни на одно из известных живых существ.

– Я бы удивился, если бы было по-другому, – фыркнул Влад. – Неужели с самого начала было непонятно, что это представитель чужой, чуждой нам расы. У него просто не может быть ничего общего с любым представителем уже изученной фауны.

– Не ворчи. Это ты на неизвестные расы через день натыкался. А подобное первый раз в глаза вижу, – смущённо огрызнулся Мишель.

– Ладно. Чёрт с тобой. Понял и, слава богу, – устало отмахнулся Влад. – Домой поедешь?

– Я хотел ещё поработать…

– Тогда, отвези меня в посёлок, и хоть всю ночь тут сиди. Голова болит, сил нет, – неожиданно признался разведчик.

– Забирай снегоход. Только загляни к Дженни и скажи, пускай Санни ужин завезёт. А завтра сам приедешь, – быстро предложил Мишель.

Заметив, как азартно блестят у него глаза, Влад понял, что врач уже готовится начать серию новых экспериментов над полученным образцом панциря. Чуть усмехнувшись, разведчик согласно кивнул и, не прощаясь, поплёлся к выходу. С трудом втиснувшись в комбинезон, он уселся за руль снегохода и прогрев двигатель, медленно покатил в сторону посёлка. Уже подъезжая к дому, Влад почувствовал, что голова болит с каждой минутой всё сильнее.

Остановив машину рядом с домом, он осторожно выбрался из кабины, и недолго думая, зачерпнул горсть снега. Приложив холодные комки к вискам, он попытался облегчить боль. Но легче не становилось. Казалось, ещё немного, и глаза просто выпадут из орбит. Виски разламывались, а в затылке тупо пульсировало, словно кто-то изнутри пытался пробиться наружу. Влад так увлёкся борьбой с болью, что не расслышал, как рядом прошуршали чьи-то лёгкие шаги.

– Что с вами? Вам плохо?- раздался испуганный голос, и разведчик, тяжело подняв голову, прохрипел, даже не пытаясь рассмотреть, кто перед ним:

– Всё нормально. Только голова сильно болит.

– Нормально? Да у вас всё лицо в крови!- ахнул женский голос.

Только теперь разведчик понял, что на него наткнулась девчонка, направленная на планету его же конторой. Вспомнив, что зовут девчонку Самантой, он тяжело опёрся спиной о борт снегохода и, протерев лицо снегом, ответил:

– Из носа. Ничего страшного. Передайте, пожалуйста, Дженни, что Мишель остался в лаборатории. Пусть Санни ему ужин отвезёт. А я пойду, попробую поспать.

– А я вам ужин несу, – непонятно к чему ответила девушка.

– Спасибо. Но сейчас, я просто не в состоянии проглотить хоть кусок. Извините.

– Ничего, – растеряно кивнул девушка. – Я пойду?

– Конечно. И не забудьте рассказать про Мишеля, – добавил Влад и, осторожно оттолкнувшись от машины, побрёл к дому.

Ввалившись в сени, он медленно, с огромным трудом стянул с себя верхнюю одежду, и ещё раз умывшись, перебрался в спальню. Усилием воли, заставив себя раздеться до нижнего белья, он буквально рухнул в кровать, моментально провалившись в спасительный сон, больше напоминавший забытьё. Разведчик не слышал, как в дом входили женщины. Не чувствовал, как чьи-то заботливые руки осторожно смывали снова потёкшую из носа кровь. Не знал, кто именно накрывал его одеялом из тщательно выделанных шкур.

* * *

Вывалившись в объём, Василий быстро отсканировал пространство вокруг точки перехода и, убедившись, что всё идёт в штатном режиме, начал новый разгон. Катер легко набрал скорость, и вскоре, начался очередной переход. В следующей точке разгона, пилот повторил свои действия, и в очередной раз, глотнув кофе, скривившись, проворчал:

– Господи. Скука смертная. Хоть бы одна сволочь на горизонте появилась.

Поговорку, бойтесь своих желаний, ибо они могут исполнится, Василий вспомнил, едва отойдя от крайней точки перехода. Отсюда, ему предстояло идти до планеты в пространстве. Сканер выдал пеленг двух искусственных объектов, не отзывающихся на автоматическую систему опознания свой – чужой. С интересом посмотрев на приближающиеся точки, отмеченные красным на навигационной карте, пилот перебрался в ложемент, и на всякий случай, пристегнувшись, активировал оружейные порты.

Отключив автопилот, он перевёл катер на ручное управление, продолжая разгон в сторону планеты. При всей своей лихости и отмороженности, дураком Василий не был. От слова совсем. Его катер мог поспорить с любым противником в скорости, но не в огневой мощи. А значит, настало время уносить ноги. Но неизвестные корабли, заметив катер, тоже начали ускоряться. К сожалению, для пилота, разгон с маршевой скорости и разгон с инерционного полёта, вещи очень разные.

Несмотря на все свои параметры, катер не успевал набрать нужную скорость, чтобы оторваться от преследователей до того, как они окажутся на расстоянии прямого выстрела. Форсировать двигатели, Василий не спешил. Спалить моторы, чтобы потом застрять на богом забытой планете, и неделями отписываться, оправдываясь перед службой технического обеспечения, было не для него.