Пепел Вавилона

— Пока ещё далеко, он не под прицелом, — сказала Оксана.

— Ещё четыре готовы, — подала голос Лаура. — Последняя — скользкая сволочь... Есть!

— Капитан, — сказала Оксана, — если мы не хотим подойти чересчур близко к станции, нужно вернуть тормозной импульс.

— Давай, —подтвердила Мичо. — Я на связи.

— Понял, — подал голос Эванс. — Поймал вторую волну приближающихся торпед. И мы подходим к границе диапазона эффективной дальности огня.

Мичо настроила передатчик. Так близко у станции световой задержки быть не должно. Все услышат её почти сразу. После долгого нахождения там, где задержка исчислялась минутами, это казалось странным. Пока Оксана разворачивала корабль и включала торможение, Па рассматривала себя в камеру. Потом начала вещание.

— Это капитан Па с «Коннота». Обращаюсь ко всем жителям станции Паллада. Примите к сведению — мы здесь, чтобы скинуть фальшивое правительство Вольного флота и вернуть контроль над станцией её гражданам. Немедленно эвакуируйте доки. Повторяю, ради вашей собственной безопасности, немедленно покиньте все уровни доков. Мы призываем руководство Вольного флота сдаться, немедленно и безоговорочно. Если мы не получим подтверждения через пятнадцать минут, спасать судоремонтные верфи и доки будет уже поздно. Ради вашей собственной безопасности сейчас же эвакуируйтесь.

На экране связи появилось сообщение об ошибке. Её сигнал заглушили. Она усилила его, насколько позволяли трансмиттеры «Коннота», и запустила повтор. Па не особенно надеялась на мирное разрешение ситуации, но делала, что могла.

Корабль снова дернулся, рванул вперёд, вжимая её спину в кресло. Лаура выкрикивала какие-то ругательства, однако корабль не взорвался. Что бы ни произошло, на этот раз они увернулись.

— «Панчин» пропустил удар, — доложил Эванс. — Из ОТО. Выглядит ничего. «Солано» до сих пор не в приоритете угроз для Паллады. — Он помедлил, перепроверил данные на мониторе. — Работает.

— Спасибо, — сказала Мичо. — Начинаем выводить из строя их ОТО.

— Уже на прицеле, — сказала Лаура. — Как только я отобьюсь от этих торпед... — Она умолкла, концентрируясь. Мичо ее не прерывала.

Она этого не хотела. Никогда не хотела. Вся эта дрянь началась из-за мечты о Поясе для астеров — независимая жизнь без эксплуатации превосходящими силами системы тогда так много значила. И вот теперь она сражается на стороне Земли и Марса. Против астеров.

Санджрани дал им три года. Три с половиной. Потом — голодная смерть. А она собиралась взорвать доки главного порта, чтобы Джеймс Холден смог всех обыграть, опять открыв путь колонистам. Она согласилась это сделать. Это её часть войны за то, чтобы остановить Марко и попытаться сохранить Пояс, пусть даже тот, каким он станет через три года.

Каждый шаг на её пути был исполнен смысла, и всё же теперь она оказалась здесь. Все, с кем она имела дело, поначалу выглядели порядочными, компетентными и преданными. И все стали разочарованием. А теперь она сама собирается поступить так же. Мичо так много раз меняла сторону, что уже и не знает, кто она.

Если сейчас она не последует плану, если отступит...

Мы дрались с угнетателям. И продолжаем драться. Мы шли на зов наших сердец. Подчинимся ему и сейчас. Обстоятельства изменяются, но это не значит, что меняемся мы.

Чёрт.

— Эванс, — заговорила она. — Каков сейчас статус «Солано»?

— Следует намеченным курсом, капитан.

— У нас есть над ним контроль?

Эванс взглянул на неё. Глаза широко распахнутые, неуверенные. Паника.

— Да, телеметрия есть.

— Замедляй его, — она включила шифрованный канал связи с «Панчиным» и «Серрио Малем». — Дай нам больше времени, чтобы уничтожить их оборону.

Капитан Фойл вышла на связь первой, следом за ней — Родригес. В отдельных окнах на экране они выглядели как инвертированное отображение друг друга — его бледная кожа и её тёмная, но оба с одинаковыми редеющими и короткими волосами. На картинки накладывались несовпадающие помехи, поскольку «Панчин» и «Серрио Маль» уворачивались от ударов.

— У нас изменение плана, — сказала Мичо. — «Солано» не будет таранить станцию. Поставим его задним ходом в док, внутри зоны безопасности, разогреем эпштейн и будем сжигать всё, что выходит из порта. Блокада.

Глаза у Фойл оставались холодными и застывшими, выражение лица не изменилось. За покерным столом с ней было бы нелегко.

Родригес поджал губы.

— Как так? Уже поздно переделывать план.

— Лучше поздно, чем никогда, — сказала Мичо. — Астеры с Паллады нам не враги. И я не хочу сделать их врагами. Действуйте аккуратно. Уничтожить орудия. Разбить пушки и торпедные шахты. Сенсоры. Мне нужно, чтобы станция ослепла и лишилась когтей.

Минуту оба капитана молчали. Она сама слышала все возражения в собственном голосе. Мичо утраивала опасность миссии. Она тратила куда больше вооружения — торпед и орудийных снарядов, чем требовалось для сопровождения одного корабля-жертвы. Своих капитанов, их экипажи и семьи она подвергала смертельному риску ради сохранения станции, которая активно пыталась их уничтожить.

— Вы должны мне довериться, — сказала она. 

Громкий хлопок возвестил, что снаряд ОТО пробил корпус «Коннота». Оксана кричала что-то о герметизации палубы. Мичо не отводила взгляд от экрана. Пусть видят, что она тоже рискует.

— Согласна, — прокуренным голосом прихрипела Фойл. — Ты командуешь, капитан, мы подчиняемся.

Родригес покачал головой, бормоча какие-то ругательства, устало посмотрел в камеру.

— Отлично.

Мичо разорвала соединение. Когда она снова проверила управление огнём, Лаура уже изменила настройки. Каждое орудие на поверхности станции помечено красным, они — мишени для уничтожения. Но не доки. Эванс оставил кресло-амортизатор и сейчас заливал герметиком дыру в том месте, где корпус пробил снаряд. Удар прошёл сквозь командную палубу, примерно в метре от головы Па. Она могла умереть. И любой из её людей. Это знание разрывало её на части. Одна была в ужасе от того, что могли пострадать Лаура, Эванс или Оксана. Другая просто отмахивалась от того, чего не случилось. Это просто работа. Она сделала такой выбор, и он правильный.

Два последующих долгих часа корабль уворачивался и дёргался, поливая огнём снарядов поверхность Паллады. То, что должно было стать молниеносной атакой, превратилось в затяжную схватку, где вопрос решали скорее выносливость и количество вооружения, чем разумная тактика. «Панчин» и «Серрио Маль» не отставали, нанося удар за ударом, как молотом по наковальне. Глушители радиосигнала были установлены так глубоко в камне, что даже торпедами выбить непросто, и всякий раз, как изгиб астероида скрывал из вида её корабли, Мичо боялась того, что могло случиться. Что она больше их не увидит. После особенно длинного пропуска «Панчин» появился с зияющим шрамом и одной отогнутой секцией на корпусе.

Вокруг доков постепенно проступало слепое пятно. Подходы к Палладе из космоса больше не защищены. Эванс медленно, метр за метром, подводил к станции «Солано», пока тот не оказался зафиксирован на орбите Паллады всего одним толчком маневровых двигателей.

— Они найдут способ его уничтожить, сэр, — сказала Оксана. — Это займёт часы или дни, но такую блокаду долго не удержать.

— Дай мне линию прямой связи с «Панчиным», Оксана.

— Сэр.

На экране появился ухмыляющийся Родригес. Что само по себе неплохой признак.