Передряга

— Ага. А еще он тебе говорил, что в проломе три ряда кирпичей, — едко заметил Олег. — Кочумай, старик.

Прибывшие покупатели тем временем входили под арку. Впереди и за ними следовала охрана — богатырского сложения парни в свободных штанах и широких бесформенных кожанках. Такие куртки особенно удобны, если вам: необходимо скрыть оружие. Пистолет иди короткий автомат. Охранников было человек двенадцать. Очевидно, тут присутствовали как „гвардейцы“ Сергея Борисовича, так и личные „гориллы“ гостей.

— Упс, — произнёс я. — „Взломщики“ уже прибыли?

— Если бы прибыли, я бы тебя разбудил, — ответил Олег. — Никого не было.

— Ты их проморгал. Они должны быть здесь.

— Говорю тебе, их. erne нет. С утра пораньше сменилась охрана, потом приходила какая-то тётка. Уборщица, вероятно. Почтальонша. Мусорщики приезжали. Минут десять как уехали. Дворник ещё был. Потом заявились эти ребята. Всё.

— А Борисыч?

— Не появлялся.

— Тогда, может быть, это и не они.

— Да? А к кому тогда вся эта топ-компания притаила? — Олег, дернул подбородком в сторону отъезжающих иномарок. — К тётке на блины? И почему „тачки“ разъехались? То-то. Дуй на место. Помнишь, куда?

— Во-он в тот подъезд, — ответил я.

— Правильно, молодец. Иди. Если заметишь что-нибудь подозрительное, не проявляй героизма, не светись, не нарывайся на неприятности. Помни, этим ребятам человека положить — что Жеглову высморкаться. Стой спокойно, наблюдай, запоминай.

— Остряк, — буркнул я, выбираясь из машины.

Не хочу показаться эстетом, — шампанское и ванну по утрам не принимаю, — но умываюсь и чищу зубы обязательно. А сегодня мне пришлось обходиться и без того, и без другого. В довершение ко всему дико хотелось есть. О более интимных подробностях предпочитаю умолчать.

В подъезде пахло плесенью и было невероятно сыро. Казалось, стоит надавить на стену — и из нее начнет сочиться вода. Многие старые дома далеки от совершенства.

Я стоял в предбаннике, уныло созерцая пустынную улицу. Мое одиночество скрашивали две вещи — вялая муха, пытающаяся взобраться по дверному стеклу, и редкие, как оазисы в пустыне, прохожие. Пенсионер с сеточкой. Старушка, нагруженная пакетами. Молодая мама с бойким пацаненком лет четырех, „Что-то там делает Олег? — подумал я. — Приехал Борисыч или визит толстосумов — невероятное совпадение?“

Накатила томная зевота. Я открыл рот, и в этот момент где-то неподалеку что-то гулко грохнуло. Было похоже на чугунную „бабу“, которой ломают стены. Удар, несмотря на приличное расстояние, был довольно внушительным. От неожиданности я едва не поперхнулся. По улице как раз шли два паренька-школьника. Они остановились, инстинктивно втянув головы в плечи, и принялись озираться. Вверх, назад, по сторонам. Механически. Затем оба засмеялись. Бум! — грохнуло второй раз. Мальчишки прошли мимо и скрылись за углом. А я остался стоять, как и прежде, тупо глядя на серую полосу сырого асфальта. В моем воображении громадный чугунный шар-„баба“ с невероятным грохотом врезался в стену нужной квартиры. Брызнули осколки кирпича, взвилась рыжевато-бурая пыль, закрутилась миниатюрными смерчиками. Бум! Я почувствовал, как по спине побежал холодок. „Взломщики“ ничего не делают зря! Никто не ошибся. Когда Димка с Олегом „прощупывали“ стену, кирпичей было полтора ряда, а потом их действительно стало три. Все верно. Правы были оба. И Олег, и Сергей Борисович. Бум! Мир содрогнулся.

Я распахнул подъездную дверь и побежал по узенькому проулку. Впереди, словно искры бенгальских огней, мелькали машины. Машины, машины, много машин. Грязно-серая „трешка“ была припаркована слева, на углу. Я перешел на шаг и все повторял про себя: „Бежать нельзя“. Наблюдатели „срисуют“ меня, и потом будет сложно объяснить, каким образом мне „посчастливилось“ оказаться в нужное время в нужном месте. Я обычный прохожий, идущий, — быстро, но не бегом, как и принято в огромном мегаполисе, — по своим делам. Именно такое впечатление должно сложиться у наблюдателей.

Когда серая „трешка“ оказалась в двух метрах, я сбавил шаг и приготовился быстро нырнуть на переднее сиденье. Олег увидел меня и заранее приоткрыл дверцу. Хорошо, что поток прохожих был довольно плотным и моя фигура не слишком выделялась.

Поравнявшись с машиной, я резко принял вправо, к бровке тротуара, и забрался в салон.

— Ты почему ушёл? — резко спросил Олег.

— Олег, я понял, как они собираются проникнуть в квартиру! — выпалил я.

— Это, конечно, замечательно. — Он повернулся ко мне и уставился в глаза холодным немигающим взглядом. — Но ты понимаешь, что, пока ты рассиживаешься здесь, „взломщики“ могут войти в дом?

— Олег, скорее всего они уже в доме! — выпалил я. — Уже!

— С чего ты взял?

— Они собираются проникнуть в квартиру через дверь!

— Брось! Там столько охраны, что им и близко не удастся подойти. Я уж не говорю о взломе двери! Ты её видел? А я видел! Броня! И потом, стоит кому-то начать ковыряться в замке — охрана слетится, как мотыль на свет. Перестреляют всех.

— Не перестреляют! Не успеют.

— Почему это?

— Потому что охрана в момент проникновения будет занята другим,

— Чем это другим? „Санта-Барбару“, что ли, усядется смотреть?

— Им придется отражать нападение!

— Иван, опомнись. Говоришь, как бредишь. Какое нападение?

Я изложил ему свои соображения, так внезапно пришедшие мне на ум. Олег внимательно выслушал, подумал, потер подбородок, затем произнес пространно:

— Ну-у-у, допустим. А как, по-твоему, они планируют подойти к квартире?

— Черт их знает! Думаю, они уже где-то внутри дома. Может быть, в соседней квартире, на той же площадке. Но они там, поверь мне.

— Возможно. А возможно, и нет. Все, таз ты мне тут поведал, конечно, красиво и стройно, впечатляюще, но это всего лишь твои домыслы. Никаких доказательств нет. Ты можешь дать гарантию, что не ошибся? Не можешь.

— Олег, поверь мне, так оно и есть.

— Да я-то верю, но кто поверит ещё, кроме меня?

— Может быть, позвонить Сергей Борисычу? Изложить ему ситуацию, объяс…

— Поздно, — перебил меня Олег и указал на отплывающий от тротуара серебристый „Линкольн“. — Видишь эту машину? На ней приехал Сергей Борисович в компании со своим охранником и еще каким-то хлыщом. Пять минут назад они вошли в подъезд. Сейчас, должно быть, уже сидят в квартире. Ты опоздал со своими предположениями, братец. Минут на пять опоздал. Сделка пошла. Теперь тебя никто не станет слушать».

* * *

Охранник из новой смены, дежуривший на площадке первого этажа, лениво повернул голову на звук открывающейся подъездной двери.

Он узнал входящего. Видел несколько раз в своё дежурство. Профессор с шестого этажа. Сутулый седой старик лет семидесяти, Сегодня он выглядел несколько непривычно: закутан в шарф до самого носа, воротник плаща поднят. Пряди седых волос торчат из-под берета. Профессор кашлял и прикрывал рот рукой. Во второй руке он тащил объёмистый старенький портфель довоенного ещё образка. Очень примечательный портфель. Таких не делают уже, должно быть, лет двадцать, а то и больше.