Перегрузка

— У меня много работы, — пояснила она, не беспокоясь, верит он ей или нет, хотя говорила чистую правду.

Элизабет намеренно нагружала себя. Так легче справляться с мыслями о нем, которые неотступно преследовали ее в свободное время.

— Знаю. Ты нашла хорошее место для дорогих безделушек.

Элизабет клацнула зубами.

— Поэтому мои клиенты и устанавливают твои заумные охранные системы. Я украшаю их жилища дорогими вещами, ты их охраняешь.

— Я защищаю людей, — возмутился Том.

— Угу, конечно. Поэтому так часто устанавливаешь свои игрушки в неблагополучных районах, где жизнь людей действительно под угрозой.

— Вижу, в этом мы с тобой не найдем общего языка.

— Сам затеял бесполезный спор.

— Признаю ошибку. Давай вернемся к первоначальному разговору о наших неудавшихся браках. Вперед, можешь задавать любые вопросы.

Самым лучшим было бы притвориться, что он ее не интересует. Неправда, конечно. Еще как интересует! Неожиданно Элизабет почувствовала, что жутко ревнует к незнакомой женщине, о которой до сегодняшнего дня не подозревала. Его жене, носившей его имя и делившей с ним постель какое-то время, бывшей в глазах окружающих его половиной. Элизабет сжала челюсти, но не удержалась от пристального взгляда.

Куинлан вздохнул.

— Ладно. Можешь не задавать вопросов. Сам расскажу эту скучную историю. Ее звали Эми. Встретились в колледже, начали встречаться. После окончания учебы решили поступить по-взрослому и поженились. Я часто пропадал на работе, и Эми в офисе встретила другого, кто ей больше понравился. Через шесть месяцев после свадьбы мы оба поняли, что совершили ошибку. Продержались еще год, пытались спасти семью. Напрасная трата времени. Развод стал для обоих облегчением. Конец истории.

Ее глаза все еще не отпускали его.

— Я даже не знаю, где ты учился.

Он снова вздохнул. Эти его вздохи начали ее утомлять. Можно подумать, ведет себя как благородный мужчина с неразумной женщиной.

— Калтех.

— Ааа.

Это объясняло его знания в области электроники и компьютеров.

— Детей не было, — добавил Том.

— Надеюсь! — И так плохо, что большая часть его жизни осталась для нее в секрете. — Если бы ты промолчал про детей, я бы тебе этого никогда не простила.

— Значит ли это, что теперь простишь? — блеснул он глазами.

— Нет.

Том рассмеялся.

— Как же я по тебе скучал! Ты ничего не изображаешь. Если сердишься, то не делаешь вид, что остаешься милой и доброй.

— Я не милая и не добрая, — ответила она надменно.

— Слава Богу, — пылко взмолился Том. Заложив руки за голову и откинувшись на подушках, он вытянул длинные, мускулистые ноги в позе полного расслабления. — Твоя очередь. Открой мне все самые темные и страшные тайны своего брака.

Глава 7

— Предаться воспоминаниям — не моя идея.

От одной мысли облечь в слова подробности, до сих пор вызывающие кошмары, в ее горле словно застрял комок.

— Ты первая начала задавать вопросы.

— Я спросила про учебу. Это не то же самое, что лезть в личную жизнь.

Взволнованная Элизабет встала и с тоской поглядела через огромные окна на улицу. Всего два тонких листа прозрачного материала держат ее в плену, рядом с ним, но чтобы пробить их понадобится грузовик на приличной скорости. Стекло казалось хрупким, но не было таким. В отличие от нее. Она выглядела спокойной и сильной, однако, собственная скрытая слабость ее ужасала.

— Не пытайся сбежать, — тихо предупредил Куинлан.

Стрельнув глазами, Элизабет наполовину обошла их лежбище.

— И не собиралась, — отвергла она очевидное. — Ходить прохладнее, чем сидеть.

Молча Куинлан поднялся на ноги и пошел за ней. Большой и практически голый. Темные боксеры были ничем иным, как современной версией набедренной повязки. На мускулистой груди тугие завитки волос почти скрывали маленькие соски, шелковистая темная линия стекала по центру живота к паху. Длинные ноги тоже покрыты волосами, но более тонкими и прямыми. Настоящий доминантный самец в расцвете лет. Элизабет окинула его растерянным, немного встревоженным взглядом, но внезапно обратила внимание на низ его живота. Глаза ее удивленно распахнулись.

Том тоже посмотрел на себя и пожал плечами, не замедляя шага в неспешном, но неумолимом преследовании.

— Знаю, что в моем возрасте так быстро не восстанавливаются. Обычно, мне требуется больше времени, — задумчиво произнес он. — Только на тебя я так реагирую. Иди сюда, сердце мое, — мягко упрашивал Том.

В растрепанных чувствах Элизабет представила шаблонную картину, как они оба носятся вокруг расставленной мебели. Но почти следом пришла уверенность: если она побежит, то Куинлан инстинктивно начнет преследование. С незапамятных времен в крови мужчины живет потребность подчинить несогласную женщину. Можно предотвратить фарс, не убегая, не создавая причину для преследования. С другой стороны, если она остановится, то достигнет того же результата, только скорее. Очевидно, единственный выбор в сложившейся ситуации — сохранять достоинство. Можно было бы сказать «нет», если бы не ее чувства, если бы она не столкнулась с собственной слабостью. Прямо сейчас она не в силах его отвергнуть, и оба это знали.

Глаза Тома ярко блестели, когда он подбирался все ближе.

— Сегодня ты моя, — пробормотал он. — Позволь мне хотя бы это. Здесь тебе от меня не скрыться. На самом деле, ты этого не хочешь. Обстоятельства необычные. Выберемся отсюда, и появятся разные варианты, но прямо сейчас ты вынуждена мириться с моим присутствием. Что бы ни случилось, в том нет твоей вины. Забудь обо всем и расслабься.

— А ты неплохой психолог. Только и я не трусиха и отвечаю за свои решения. — Наконец он подошел вплотную и одной рукой обнял ее за талию. Элизабет посмотрела вверх. От вида взъерошенных волос и синих глаз у нее сжалось сердце. — Хорошо, — прошептала она. — На одну ночь. До тех пор, пока мы здесь заперты.

Она прикрыла глаза, подрагивая от предчувствия. Почему бы не позволить себе слабость всего на одну ночь? Подарить себе чувственное пиршество, утонуть в ощущениях, ни о чем не думать. Позволить ночи окутать их защитным покрывалом. Время быстро бежит. Совсем скоро придется снова оттолкнуть Тома. Так зачем тратить драгоценные секунды на борьбу с ним и с собой.

— Сегодня все что хочешь, — услышала она свой голос, когда он поднял ее на руки.

Интонации звучали странно даже для нее самой: тягучие, наполненные желанием.

— Все что захочу? — В низком, хрипловатом смехе проскользнули нотки неуверенности. — Ночка может оказаться интересной.

— Да, — промурлыкала она, проводя руками по его обнаженной груди. — Очень интересной.

— Кошка. — Том дышал часто и отрывисто, быстро стягивая ее трусы и отшвыривая их в сторону. — Сегодня они тебе больше не понадобятся.

В ответ Элизабет дернула за резинку его боксеров.

— И тебе не понадобится вот это.

— Черт, я надел их только ради тебя. Побоялся, что начнешь отбиваться словно дикая кошка, если я приду за тобой голым.