Переход (книга вторая) Вторжение глава 1-9 (CИ)

– Да, я согласен, - подтвердил своё решение воевода.

– Тогда приступайте. Подробности, когда сдадите дела. Кстати, у вас есть, кем себя заменить?

– Да, мой зам, он вполне справится, - не задумываясь, ответил Поляков.

– Вот и славно, не смею вас больше задерживать, - произнес Цапин, давая понять, что аудиенция закончена.

– До свидания Виктор Сергеевич, - попрощался Поляков, еле удержавшись, чтобы не щелкнуть каблуками.

Когда воевода покинул кабинет, Цапин какое-то время сидел в раздумье, прокручивая ещё раз разговор в голове. Затем он встал из-за стола и подошел к карте России висевшей на стене. На ней жирной черной полосой были очерчены нынешняя территория страны. Россия ушла с Кавказа, пришлось оставить Камчатку, Дальний восток ещё держался, но связь с европейской частью стороны становилась всё тоньше. Всё чаще стали напоминать о себе китайцы и монголы, особенно монголы. Кочевой народ довольно безболезненно, в отличие от того же самого Китая, вошел в новую эпоху, и только их немногочисленность удерживали монголов в пределах своих исконных земель. Нет, впервые годы они попытались вторгнуться на территорию России, но укрепленная казачьими заставами граница, оказалась им не по зубам и они обратили свой взор на своих южных соседей. К тому же у них нашёлся талантливый вожак, бывший военный некий Бахтыр. Он сумел объединить отдельные группы, затем провозгласил Чингиз-хана богом, а себя его потомком. Новоявленный потомок великого полководца не изобретал ни чего нового. Он взял на вооружение опыт предков и быстро подмял под себя северный Китай, хотя это было и не сложно. Китай, разжиревший за годы своего экономического роста, всё больше отходил от своих традиций, к тому же многочисленность этого народа сыграла с ним злую шутку. Китайцам было не до укрепления государства. Внутри распадавшейся на части страны, шли войны с начала за оставшиеся продукты, затем за земли, на которых можно было заниматься земледелием. Впервые годы не редки были случаи каннибализма.

Пожизненный президент, передернул плечами от отвращения, вспоминая об этом. Хоть граница была и закрыта, он распорядился впускать на территорию детей и молодых, до двадцати лет женщин. От рассказов беженцев, у казаков и военных волосы вставали дыбом. В одной из областей образовалась банда, вначале в ней было всего с десяток человек, если этих монстров можно назвать людьми. Бандиты заманивали голодный народ обещанием накормить, но когда несчастные оказывались взаперти, им слишком поздно становилось понятно, они и есть тот самый кормом. Банда быстро разрасталась, среди собранного на забой "скота" всегда находились те, кто ради куска мяса, готов был втоптать в грязь любого. Главарь банты отбирал таких постепенно возвышая, сначала выводя их с числа "мяса", делал их надсмотрщиками и только самых отъявленных негодяев, включал в состав банды. Бандиты держали в страхе целую провинцию, они обложили данью всех, и потребность в человеческом мясе пропала, но ферма не исчезла. Главарь банды создал целый культ каннибалов, на свет были вытащены самые ужасные и кровавые обычаи. Зараза стала разрастаться. Приверженцы вновь созданного культа появились в Казахстане, Туркмении, даже в тайге казакам пришлось брать штурмом острог, где засели людоеды. И тогда было принято решение уничтожить банду. Две сотни казаков, и взвод бойцов "Святогора" отправились в рейд. Операция как нестранно, прошла легко. Привыкшие к безнаказанности бандиты не смогли оказать достойного сопротивления, были все уничтожены.

Цапин ещё раз тяжело вздохнул и перевёл взгляд на европейскую часть страны. Самой большой головной болью оставался юг Росси, досаждали горцы, или как их прозвал в народе дикие. Они совершали набеги на станицы, выискивая лазейки в кордонах казаков. Дикие, как саранча уничтожали всё на своём пути, их жестокость не знала предела. Вырезали всех, взрослых, детей, особо надругались они над беременными. После одного такого набега в горы был отправлен целый полк "Святогора" и два полка казаков. Несмотря на превосходство в численности, оружии и подготовки, участникам рейда пришлось не сладко. Дикие дрались за каждый аул, дом, камень. Ярость, с которой сражались горцы, граничила с безумием, что придало уверенности президента в правильности принятого решения.

И вот теперь новая угроза, но уже со стороны запада. Две деревне на юго-западе Украины, которая теперь практически была одной из провинций России, подверглись нападению. Из рассказа выживших, это были не расплодившееся зверье, или одичавшие, скатившиеся к варварству люди, а монстры лишь отдалено напоминавшие человека. Они были хорошо вооружены и организованы. В начале поступившие сведенья отнесли к разгулявшейся фантазии селян, которые с испуга приняли людей в доспехах за монстров, но когда удалось заполучить труп, все сомнения были отметены.

Труп доставили в Москву и за него взялись ученые, военные и чародеи. Вывод был сделан однозначный, убитый монстр являлся человеком, верней новым его подвидом, возможно искусственно созданном. Это открытие ошеломило президента и всех, кто работал над этой проблемой.

Тот, кто мог в нынешних условиях создать и вырастить новый вид человека, представлял угрозу для страны. Придя к таким выводам, Цапин созвал совет безопасности, на котором было и принято решение о походе. Страна ещё не оправилась от перехода, на востоке и юге хватало проблем, но там действовал известный враг, объявившегося на западе врага они не знали.

– Да больше тянуть нельзя, - вслух произнес президент, подытоживая свои размышления.

Глава 7

Крепость Стрибог. (главная база подразделения Святогора)

Семен остановил коня перед массивными воротами, которые не спешили открывать. За спиной офицера недовольно зашушукались казаки.

– Они что нас за сосунков держат!

– Цыц, - не оборачиваясь, одернул их есаул.
– Чего раскудахтались.

"А хлопцы правы, негоже так встречать", - подумал Дарчук.
– "Столько верст отмахали, и вот тебе здасте".

– Они что уснули, - тихо пробурчал Семен.

– Нет, их чародей давно нас прощупывает, - произнес стоящий рядом Мирон, ротный кудесник.

– Чего молчал?

– Ты не спрашивал.

– Должен был доложить.

– Так это если на задание, а здесь зачем?
– хмыкнул Мирон.

– Затем.

– Хорошо, только не серчай потом, - усмехнулся чародей.

– Едрит твою налево, долго они нас мурыжить будут, - тихо выругался есаул.

Словно почувствовав недовольство казаков, в воротах открылась калитка, и к ним вышел одетый в камуфляж офицер. Семен попытался рассмотреть знаки различия на погонах, но они непонятным образом сливались с формой.

– Интересно, - произнес Мирон, рассматривая приближающегося военного.

– Что интересного увидел?

– На погоны морок наложен, - прошептал чародей.

– А на кой им это надо?
– удивился офицер.

– Не скажи, всегда первым делом командиров выбивают.

– Не цепляй их и все дела, фыркнул Семён.

– Может ещё для чего, - пожал плечами кудесник.

– Тише, - шикнул Семен, когда подошел встречающий.

– Есаул Дарчук?
– спросил представитель Святогора.

– Так точно, - ответил Дарчук.

– Я лейтенант Дроздов. Вы и ваши люди поступают в моё распоряжение. Приказ воеводы южного округа Поликова, - офицер протянул листок бумаги.

Семён взял бумагу и внимательно прочитал приказ, затем он свернул его и засунул в планшет.

– Понятно, какие будут распоряжения?
– мрачно произнес он.

– Сейчас вы проследуем в лагерь, где и расположитесь на время подготовки, - пояснил Дрозд.

– Лейтенант, ещё один вопрос, - остановил собирающегося, уйти офицера Дарчук.

– Слушаю вас, есаул.

– К чему мы готовимся, и почему нас не пускают в крепость?

– Это два вопроса, - заметил лейтенант.
– На первый вам ответит ваш командир ...

– Я думал вы наш командир, - вырвалось у Дарчука.

– Нет, я отвечаю за вашу подготовку, - пояснил лейтенант, - а на базу вход только для бойцов Святогора. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство?

– Да.

– Тогда, следуйте в квадрат двадцать пять, он есть на картах выданных вам. Сегодня обстраивайтесь, к тренировкам приступим завтра, - произнес Дроздов и направился к воротам.

– И чему они нас могут научить, - хмыкнул Глеб Колчанов, строевой первой сотни.

Казак толковый, славившейся своей удалью и рассудительность, но только на поле боя. Он давно мог бы дослужиться до урядника, если бы не его полное пренебрежение к уставу. Глебу глубоко было плевать на звания, он подчинялся, только если командир заслуживал уважения. Из-за этого его перебрасывали из подразделения в подразделение, пока он не попался на глаза Дарчуку.