Переход (книга вторая) Вторжение глава 1-9 (CИ)

– Сон мне плохой приснился, - вздохнула женщина, - вода мутная, а в ней куски мяса плавают. Я их отгоняю палкой чтобы не коснуться, а они, - Мария прикрыла рот рукой словно воочию увидела эту картину, - всё ровно ко мне плывут, окружаю, и ты ...
– в глазах женщины появились слёзы.
– Ты под водой лежишь и смотришь на меня, а глаза пустые...

– Ну спасибо дорогая, вот значит, как ты обо мне думаешь, - хмыкнул бывший десятник, и тяжело вздохнув демонстративно отвернулся в стене.

– Федь, я серьёзно, тревожно мне. Не к добру этот сон.

– Зачем тогда отпустила?

– Не знаю, - женщина пожала плечами, - Да и он несколько дней готовился, удочку отремонтировал, червей накопал, с мальчишками договорился, как не отпустить, засмеют, маменьким сынком будут звать.

– Тогда хватить вздыхать, - буркну мужчина, а затем развернувшись взглянул на жену.
– Давай ещё поваляемся, когда ещё выпадет такой случай.

Мария забралась под одеяло и прижалась к любимому мужчине. Проведя рукой по его широкой груди, уткнулась носом в плечо.

– Ну что ещё?
– спросил Федор, успевший за год узнать некоторые повадки жены.

– Да сон этот, никак из головы не выходит, - пошептала женщина.

Десятник недовольно засопел, зная, его половина не успокоится, пока не увидит сына. Федор с минуту лежал, недовольно покусывая губу, понимая, поваляться в постели с молодой женой, лишние полчаса, не получится.

– Ладно, собери на стол поем и схожу на реку, - вздохнув, произнес бывший десятник.

– Спасибо, - Мария чмокнула мужа в щеку, выскочив из-под одеяла, умчалась на кухню.

– Вот и помиловались, - недовольно буркнул Федор, но не зло, скорее с сожалением.

Молодая жена не просто вернула его к жизни, но с ней он чувствовал себя на десять лет моложе, да и пасынок пришелся по душе ему, смышлёный, в меру разбалованный любовью матери, но не капризен.

Натянув штаны, бывший десятник направился на задний двор, там у него было что-то вроде спорт площадки, коею он соорудил год назад, чтобы восстановить форму, потерянную за время болезни.

Сделав разминку, Федор взялся за лом, найденный им в одном из походов в заброшенном городе. Покрутив железяку, он почувствовал, что мышцы окончательно прогрелись, взялся за шашку. После лома клинок казался невесомым. Может кто и скажет, что это неправильно и так не наработаешь нужную технику, но у Фёдора был свой подход к фехтованию, впрочем, себя он мастером клинка не считал, да и привык работать больше в строю. Сделав несколько стандартных комплексов, бывший десятник направился к бочке с водой, чтобы смыть пот.

– Федя давай к столу, - выскочив на крыльцо, крикнула Мария.

– Иду, - ответил десятник, обтираясь полотенцем.

Зайдя в дом, Федор увидел застывшую у плиты жену. Мария стояла, закрыв глаза держась за сердце.

– Что случилось?
– тревожно спросил бывший десятник.

– Да что-то сердце прихватило, - выдохнула женщина, затем открыв глаза, она улыбнулась и принялась хлопотать над плитой.

Улыбка получилась вымученной, и от этого тревога, не дававшая покоя Марии, передалась и Федору.

Десятник, отломив кусок хлеба кинул его в рот, затем поднялся и взяв пояс направился к двери.

– Ты куда?
– удивленно спросила женщина, видя, как муж цепляет на пояс охотничий нож.

– Приду поем, буркнул Федор и на секунду остановился возле шкафа, где хранилась перевязь с ножнами и палашом, решая брать их или нет.

" Пожалуй, это будет перебор", - решил десятник, затем на него накатили сомнения.
– "Баба с ума сходит, и я туда же", - раздражённо подумал он и даже хотел снять нож, но в последний момент передумал, решив, что бережённого бог бережёт.

Глава 9

На улице было по-утреннему прохладно, соседние дома растворились в предрассветной мгле, их размазанные силуэты с трудом узнавались в тумане, который окутал деревню. Федор, решил идти через поле напрямик, по дороге оно конечно сподручней, да и росса на траве то ещё удовольствие, но он хотел вернуться домой пока деревня не проснулась, и народ не начал судачить с какой стаи бывший десятник шляется по улице, когда дома молодая жена. Перескочив через плетень, Федор направился к реке. За несколько минут он проскочил огороды, спустился в овраг, огибающий деревню и заканчивающийся у реки, как раз возле того места, где обычно рыбачили деревенские пацаны. Этот путь он выбрал по двум причинам, первая - через овраг на месте он был бы минут через пятнадцать, дорога по лесу заняла как минимум в два раза дольше. Ну и вторая причина, Фёдор заметил на дороге телегу старосты, а с ним он не хотел встречаться, так как Пантелей Ильич, завидев десятника, начинал его одолевать разговором о том, что Фёдору надо взять на себя роль смотрителя правопорядка, чего он, Фёдор не хотел. С отказом староста никак не хотел смирится, поэтому и брал бывшего десятник измором.

– Да чтоб тебя, - выругался бывший десятник, когда его сапоги по щиколку погрузились в разбухшую от воды глину.
– Сократил, мать твою, хорошо хоть сапоги надел, а то полные ботинки были бы сейчас.

– Вот же чёрт, - выругался Фёдор ещё раз, пытаясь выбраться из глиняной ловушки, в конце концов, с противным чавкающим звуком ему удалось вырвать ногу, и он в два прыжка выбрался на сухое место.
– Мля, угораздило же меня, - бывший десятник тяжело вздохнул и в сердцах сплюнул, заметив, что подошва на правом сапоге немного отошла.

– Вот же бабы им моча в голову бьёт, а ты страдай.