Переиграть войну! Пенталогия

– Пугаешь, что ли? – спросил я, посмотрев на Дока.

– Ни разу, – совершенно серьезно ответил он. – Это там, на… полигоне после травмы или ранения – сразу покой, «Скорая» и больница. А здесь любая фигня может к серьезным последствиям привести. Такто! – И он принялся бинтовать мою ногу.

Поблагодарив Дока и натянув штаны, я отправился на поиски Тотена, с которым хотел договориться об уроках немецкого. Этот пробел в образовании здорово огорчал меня.

ГЛАВА 58

Взгляд со стороны. Бродяга. [60]

Пользуясь образовавшимся перерывом в обсуждении навалившихся проблем, я поспешил отыскать Казачину. Он нашелся не сразу, пришлось немного побегать по стоянке, тыркаясь под тенты, пока я не залез в кузов грузовика, где и обнаружил его, занятого бесконечным процессом инвентаризации.

– Салют! Я пришел к тебе с приветом…

– Утюгом и пистолетом… – проворчал Ваня, не отрываясь от дела. – Колись, чего надо?

60

Глава написана совместно с Александром Конторовичем.

– А просто так я прийти не мог?

– Ты – нет. Раз пришел – чегото от меня надо.

– А еще говорят, что должность ума не прибавляет! Она его даже и развивает в нужную сторону!

– Она не только ум развивает, но и профессиональное чутье. И оно мне сейчас подсказывает, что у тебя появились корыстные мысли относительно отрядного имущества.

– Угадал! Есть, и много.

– За что мне такие несчастья?! И одной твоей мысли бывает слишком уж до фига, а тут – несколько. Говори, злодей.

– Мысля первая. Фиксируй.

– Ну?

– Надо нам Антонову девушку одеть «как надо».

– Это как же? И, кстати, она вроде не его… А ничья…

– Молодая красивая девушка ничья быть не может – это нарушение законов природы! – наставительно сказал я.

– Ах, вот ты какой философ и бабский угодник… – ухмыльнулся Ваня.

– Я понимаю, что у тебя на уме, но у нас тут сейчас обратный процесс нарисовался, но посуди сам, ежели мы ее сейчас в населенку не наладим (а чтото мне подсказывает, что это у нас не получится), то в своем платьице она долго по лесам не наскачет. Резюме – надо форму ей подогнать.

– У меня что тут – швейное ателье?

– Нет. Но некоторое количество формы у нас есть, да и бундесового для нее не жалко… Организуй бойцов, ее саму припаши. Тебя учить надо?

– Не надо. Но «флек» не дам – для дела не хватает, а тут для красоты! Но чтонибудь придумаю, считай, что эту проблему ты на меня спихнул.

– Вторую тоже. Из танков инструмент натаскали?

– Да.

– Железа коекакого набрали, от пушек ты чегото там отвинтил, я видел.

– Ну и?

– Турель на грузовик свинтим? Пулеметов хватит. А такого сюрприза от нас ТУТ еще никто не ждет. Нам вскорости, может, придется экстренно коекого свинцом по максимуму засыпать. Так данный девайс очень даже в тему будет.

– Одиночку?

– Спарку. Из двух МГ.

– Я вам тут что, и «швец, и жнец, и всем немцам… трандец»? Не только ателье, но слесарная мастерская? – взвился Иван.

– Тш. Спокойней… Я же не прямо сейчас ее из тебя выбиваю? Покумекай… Может, и срастется чего…

– Ладно, подумаю… – недовольно буркнул Казачина.

– Ну вот, а ты говоришь – злодей! Не злодей – а генератор идей! – попытался я поднять ему настроение. Да, еще ремни немецкие, может, тоже пора бойцам на подвес отдать? Посмотри на Зельца. Слепил коекак РПС из немецких ремней, так и на человека стал похож.

– Саш, ты только из берлоги вылез? Уже три дня все, кто при деле, с немецкими системами ходят. Тоха еще на первой смолокурне это предложил, а на поляне той всем и раздали.

– Извини. Зарапортовался… На этом – финиш.

ГЛАВА 59

Следующие четыре дня были для меня, скажем прямо, скучными. Ребята мотались по окрестностям в поисках взрывчатки, как «зайцы дюраселл», я же сидел в лагере. Тренировал бойцов, возился с железками, отсыпался и пытался учить немецкий.

…Надо сказать, что шестнадцатого числа вечером состоялся первый сеанс связи с Большой землей. Ничего конкретного нам не передали, а вся радиограмма после расшифровки выглядела так:

«Гончар – Рыси.

Для подтверждения личности необходима встреча. Информацию, требующую немедленной передачи, можете передавать напрямую согласно имеющейся у вас сетке.

Гончар».

Прочитав это послание, Фермер выматерился и посмотрел на Бродягу:

– Они что, издеваются? Какая, к чертям собачьим, встреча? С кем?

– Да что ты завелся? Встреча, скорее всего, с местным резидентом, – попытался успокоить командира Шура.

– И как мы на эту встречу пойдем?

– А зачем нам ходить? Инфо мы и так сливать можем, а в объятия к своим предшественникам я, честно говоря, не рвусь. Даже если справки, подписанные самим Гиммлером, о том, что мы не немцы, принесем – кишки все равно вытащат.

– Тох, Люк, а вы как думаете?

– Я бы на ту сторону не торопился… – ответил Люк. – Мы и здесь дел наделать успеем.

– Я бы тоже без козырей соответствующих за линию фронта не рвался, – согласился я с Люком.

– А с тебя, Антон, спрос особый. Мозгом работай, вспоминай. Благо, пока это у тебя неплохо получается. Норматив – страница в день.

– Сань, а если не вспомнится? – взмолился я. – К тому же согласно некоторым фантастическим теориям мы уже поменяли историю.

– И каким же образом?

– Ну, считай, на пару дней уже сорвали подвоз подкреплений… – не очень уверенно сказал я. – А в преддверии битвы за Смоленск это может серьезно сыграть…

– Ты себя слышишь? – прервал меня командир. – Тебе напомнить, сколько это сражение шло? Три месяца. А ты говоришь – «на два дня»!

– А зачем же мы тогда мосты взрывали? – спросил присутствовавший здесь Тотен.

– Потому что подругому нельзя! – отрезал Фермер. – Если бы мы их не взорвали, я бы себя перестал уважать. Хоть чемто помогли нашим. Может, лишний полк от немцев оторвется.

– Так что же мы делать должны, если и это – малость незначительная? – спросил я.

– Делать – что можем. И не считаться… Даже если твои сведения, Тоха, они подтвердят через месяц. Уже на фронте легче будет. Те три десятка немцев и полицаев…