Переклад

– Что говорит вам Ваня? – сквозь слёзы спрашивала хозяйка. – Он молчит?

– Иван просит вас рассказать мне всю правду, которую вы скрывали много лет.

Ракул одобрительно поднял вверх большой палец.

– Расскажу, конечно расскажу… Водички только выпью… А то столько лет в голове всё прокручивала и молчала, как рыба молчала… Слушай:

– В девяносто восьмом Иван из армии вернулся, и мы сразу поженились. Он кооператив открыл по ремонту сельхозтехники, а я курей да свинок разводила… Жили, несмотря на тяжёлые времена, хорошо. Так хорошо, что решили, не откладывая, ребёночком обзавестись. Через год дочка родилась, назвали Викочкой. Ваня дочку обожал, с рук не спускал, сам пелёнки менял и гордился сильно, что отцом стал. Викусе годик исполнился, когда Ванин брат письмо прислал. Жил Женька – брат мужа – с семьёй очень далеко. Вы пожилая уже, про Байкало-Амурскую магистраль наверняка знаете… Так вот, Женька ещё при Советской власти уехал БАМ строить, а когда Союз распался, то про них, бедолаг, вроде как и забыли напрочь, стройку заморозили, зарплаты не платили… Сидели люди на севере без денег, но не уезжали – им правительство каждый год обещало расчёт предоставить то ли деньгами, то ли сертификатами какими-то, я уж, извините, в этом не очень разбираюсь… А Ванёк мой – добрая душа – стал меня уговаривать: «Поедем к брату! Сала насолим, мешок картошки возьмём, из курятины тушёнки накрутим и гостинцев отвезём». Да мне и не жалко, у меня ещё и варенья и соленья… Всего полно, только если столько продуктов везти, да ещё и поездом неделю трястись… А каково оно с малышкой-то? Ванёк говорит: «Ерунда! Дочка уже ходит, люди и с более мелкими путешествуют!». Ну и попёрли мы в эту тьму-таракань! Как добирались – вспомнить страшно. Неделю в поезде, потом – на автобусе, потом – на перекладных. Там, конечно, природа очень красивая, но где стройка велась – такие места есть, что без слёз не глянешь: всё порушено, развалено, везде груды заброшенного металла, дома недостроенные… Ужас! Тот рабочий посёлок – где Женька жил – просто край света. До ближайшей цивилизации только вертолётом добираться. Встретили нас, конечно, очень тепло. Ничего не скажу, и Женя мне понравился, и жена его Людмила очень доброй женщиной оказалась. Лето в тот год тёплое стояло, поэтому мы почти все дни на свежем воздухе проводили. Мужикам – рыбалка да охота. Мы с Людой – в лес за ягодами… Да к речке с Викушей погулять… Там у речки беда и приключилась. Как не досмотрели – не знаю… До сих пор себя виню… Только Викочка свалилась в воду, упала с берега с небольшой возвышенности и ударилась головой об острый камень…

Лидия замерла. Глядя перед собой остекленевшими глазами, судорожно сделала глоток воды и продолжила:

– А там, сами понимаете – ни врачей, ни больниц… Пришли с хутора соседи-буряты, говорят, что могут шамана привести, мол, если он не поможет, то и помочь некому. Пришёл старик в косматой шубе, сам на медведя похож, шапка на нём дурацкая… По-русски почти не разговаривает. Стал во дворе дома костры жечь да в бубен стучать… Дикость, одним словом… Потом и говорит, что духи приказывают моему Ивану взять дочку и идти к лесу. Там найти святое шаманское дерево… Пока он это всё через ихнего переводчика говорил, Викуся уже дышать перестала. Но шаман на своём настаивает: ступай, мол, мужик, никого не слушай, до места доберёшься – сам поймёшь, что делать, мол, духи тебя в дороге сопровождать будут. Взял Ваня дочку на руки и побрёл… Вернулся только к следующей ночи. Худой, страшный, глаза ввалились, а на руках у него живая маленькая девочка улыбается… Я кричу на него, говорю: «Куда нашу доченьку дел?». А он словно заговорённый: «Вот наша Вика, её и растить будем!». Я ему говорю: «Глаза разуй, у этого ребёнка на левой ручке шесть пальчиков! Не наша это дочка…». Правда, в городе потом лишний пальчик сразу удалили… Вернулись мы домой, но прежней жизни уже не было. А через полгода Ваня повесился… Вот такая моя история. Дочку, из леса Ваней принесённую, я одна поднимала. Красавица моя Вика, закачаешься… У нас в роду таких красивых сроду не было… Надоело ей на меня, на непутёвую смотреть. Школу закончила. В город укатила… Говорит, что работа хорошая. Деньги высылает… Молодец, одним словом.

– Лидия, – произнесла Виктория Ивановна. – Вспомните, как назывался посёлок, в котором вы гостили у Евгения.

– Верхнемагистральное, – тихо ответила женщина. – Зачем это вам?

– Буду в тех местах – найду дерево, помяну вашу дочь… – на этот раз Вика не врала…

* * *

– Скажи водиле, чтобы тормознул у аптеки, – заботливо посоветовал Ракул, когда Виктория Ивановна села в машину, и сокрушённо добавил. – Выглядишь не очень…

Тоже мне, удивил! Выглядеть «не очень» – теперь моё нормальное состояние!

– Вы что-то сказали? – парень за рулём покосился на вернувшуюся пассажирку.

– Не обращайте внимания. Мысли вслух. Живу одна, вот и привыкла сама с собой разговаривать… Иногда… Всё. Отвезите меня обратно… До гостиницы.

– С музыкой?

– В тишине… Устала, да и обдумать многое нужно…

К вечеру добрались до места.

Войдя в номер, Вика плотно зашторила окна и, скинув туфли, опустилась на диван.

Вадик тут же визуализировался в полумраке комнаты. Разговаривать с видимым партнёром было куда удобнее.

Вика облазила все сайты, выуживая любую, даже самую скудную информацию о населённом пункте Забайкалья с названием Верхнемагистральное. Перелопатив кучу ненужного и устаревшего материала относительно стратегической стройки века, объявленной главной целью пятилетки, она наконец нашла коротенькую заметку о награждении бригады первопроходцев во главе с Темновым Евгением почётной грамотой ЦК ВЛКСМ. В статье говорилось, что молодые комсомольцы – ударники стройки – поселились в строящемся посёлке Верхнемагистральное, в нескольких километрах от самой северной точки побережья озера Байкал.

– Идиоты! – выругался Ракул. – В нескольких это в скольких? В тех краях столько брошенных поселений… И самое противное, что после девяностых – ни одного упоминания про этот посёлок…

– Не вижу смысла возмущаться… Всё равно придётся ехать. Деньги пока есть, от ближайшего аэропорта наймём машину или вертолёт… Доберёмся! Остальное будем на месте решать… Если есть билеты на завтра – отправимся завтра.

– А тёплая одежда? – напомнил Вадик. – В тех местах осень не такая уж и тёплая…

– Купим в Новосибирске, – не отрывая взгляда от компьютера, ответила Вика. – Итак, маршрут следующий: до Новосиба – самолётом, дальше – поездом, затем – видно будет…

– Мне всё равно… – грустно уточнил Вадик. – Не сплю, не ем, не устаю… Но переживать ещё не разучился. Ложись-ка спасть, «старушка», в твоём возрасте режим – залог хорошего самочувствия.

– Спасибо, что напомнил! – Вика кинула в Ракула диванной подушкой.

Пухлый велюровый квадрат пролетел сквозь Вадика и плюхнулся на пол.

Утром они вернулись в город и, не заезжая на квартиру, направились в аэропорт.

Рейс задерживался из-за погодных условий. Просидев почти сутки в неудобных металлических креслах, Виктория Ивановна ощутила на себе все «прелести» преклонного возраста: от боли в спине, до желудочных колик – результата жуткого качества блюд ресторанного меню.

Конец ознакомительного фрагмента.