Перекрёстки

– Тоталитарная власть! – наподобие оратора Хао вскочил на стул в мгновение ока и поднял руку в верх, агитируя.

– Долой диктатуру! – Трей тоже встал на свой стул.

– Всю власть народу! – поддержал Йо.

– Хлеба и зрелищ! – заорал Рен. Феникс откровенно рассмеялся, Глория в ужасе зажмурилась, Мари и Мати с трудом сдерживали приступы истерического смеха, Анна вздохнула, Лайс пробормотал что-то типа: «Лозунги эти были в разное время…», Офелия усмехнулась, а у Скарлет поднялось настроение.

– Нет, вы посмотрите на них, — со скрещенными на груди руками в класс зашел Цинк. Все быстренько сели на места.

– Подняли такой балаган, что вас внизу слышно! – следом зашел Хром.

– А что вы устроили, пока шло совещание? – гневно спросил Микихиса, — кабинет общества теперь по кусочкам можно собирать!

– Ты преувеличиваешь… — снова вставил Хао.

– Ты вообще когда-нибудь молчишь? – чуть усмехнувшись спросил Цинк.

– Когда сплю, — безапелляционно ответил Хао, — когда ем, — он немного подумал, — и еще когда целу…

– Сменим тему! – воскликнул Микихиса.

– Вот именно, — подтвердил Голдва. Все учителя несколько смутились подобной откровенностью Асакуры, ученики же выглядели вполне спокойно, — итак, сегодня утром произошло…

– Кого-то убили? – испуганно спросил Трей.

– Что? – сбился Голдва.

– Обычно таким трагичным голосом говорят про преступление, — отмахнулся Хоро, — вот я и подумал, что…

– Да замолчите же вы наконец! – заорал Микихиса, — скотч… — вдруг тихо произнес он.

– Нет! – воскликнули Хао и Йо одновременно, — только не скотч! Мы помолчим.

– Это не гуманно, — буркнул Рен.

– Итак, — продолжил Голдва, — сегодня утром произошло массовое опоздание на урок физики! — победно закончил он.

– Спорим, что если бы это было опоздание на любой другой урок, вы и не заметили бы? – нагло спросил Хао.

– Мистер Асакура… — с трудом сдерживая гнев, процедил Голдва.

– Можно просто Хао, — отмахнулся парень.

– Сейчас вы сами скажете мне, кто сегодня опоздал, — игнорируя сына, сказал Микихиса.

– Они же никогда не признаются, — развел руками Хром.

– Ошибаетесь, — Йо встал, — это дело чести.

– Вот именно, — Фудо тоже поднялся. Следом за ними встали около парт Рен, Феникс. Мари и Мати, переглянувшись, тоже поднялись. Трей попытался сделать отсутствующее выражении лица.

– Хоро, — тихо произнес Микихиса, — ты не опоздал сегодня?

– Ну… — Трей похлопал глазками.

– Вставай, — Микихиса махнул рукой, — ты каждый день опаздываешь, — Хоро с улыбкой поднялся.

– Все? – сузив глаза спросил Голдва.

– Все, — ответил Рен, оглянувшись.

– Прям все-все? – Голдва еще больше сузил глаза.

– Да не старайся, китайцем станешь, — отмахнулся Хао, — обломись. Меня там не было, я пришел вовремя.

– Не может быть! Я слышал твой голос! – вскипел Голдва.

– Но он пришел вовремя, — несколько презрительно скосившись на директора, сказал Рен.

– Отлично, — продолжил Голдва, — вопрос второй… Мой блокнот!!! – все переглянулись.

– Вы про что? – спокойно осведомился Йо.

– Вы знаете, про что, — директор погрозил пальцем, — давайте, это же дело чести!

– Ну же, есть среди нас люди бесчестные? – подбадривал всех вокруг Хао, — нет, правильно. Так что сознавайтесь, хулиганье! – он искренне рассмеялся.

– Хао, вставай, — устало пробормотал Микихиса.

– Я??? – Хао встал, но сделал такое обиженное лицо, что все усомнились в его вине.

– Ты, ты, — бросил отец.

– Как… как ты мог подумать такое? – театрально продолжал оскорбляться Асакура.

– Может не он? – тихо спросил Хром, Цинк оценивающе посмотрел на ученика.

– Да он это! – объявил Микихиса.

– Ну знаешь ли… — Хао скрестил руки на груди и отвернулся. Лайсерг вздохнул.

– Глория, это он? – спросил Голдва.

– Эээ! – замахал руками Феникс на преподавателей, — это подло, просить подставлять товарищей! Даже если Хао не виновен, просить называть ее имя – бесчеловечно!

– Тебя никто не спрашивает, — грозно ответил Голдва, — я прошу ее сказать лишь да или нет, не называя никаких имен. Ну?

– Я не обязана отвечать, — девушка поднялась на ноги перед директором.

– Нет, ответь, — подал голос Хао, пристально испепеляя ее взглядом. И тут Глория поняла, что все это он и устроил только ради этого момента. Он знал, что подтверждать заставят или ее, или Лайса. Но всегда считалось, что девочки честнее. Теперь ответить и то, и другое означало полный провал. Да – значит навсегда показать себя тем, кто предает своих товарищей. Нет – потерять уважение и веру всего преподавательского состава. Ведь все равно выяснится, что это Хао. Он сам первый и скажет, потому как ему все равно. Он специально подставляет ее.

– Ну? – Цинк и все остальные выжидательно уставились на нее, включая Хао, на лице которого играла усмешка. Он знал, что отец без труда его вычислит. И знал, что остальные засомневаются. И что спросят именно ее – отличницу, умницу, праведницу…

– Это… — Глория вздохнула, а потом вдруг выдала то, от чего рты у всех открылись, включая юного стратега — Асакуру, — это я сделала, профессор…

– Что? – шепотом переспросил Голдва, — ты?

– Я… — ответила Глория. Хао чуть не сжег ее взглядом. Вот стерва! И про него ни слова, и соврать не соврала, ведь стояла рядом!

– Не может быть… — ошарашено произнес Микихиса.

– Не может и не было, — Хао плюхнулся на стул, — я это, я. Спасибо, детка, что заступилась, но не могу же я подставить тебя, — он благородно, и безупречно красиво улыбнулся ей. Мгновение всё будто замерло в немой сцене – все пытались переварить такую сложную игру двух людей. А после … Глория так искренне смутилась и опустила глазки, что все безоговорочно поверили в ее желание спасти друга.

– Ну вот и разобрались, — выдохнув, ответил Голдва и сел за свой стол. — Итак, вы, — он указал рукой на опоздавших, — и Хао, будете, разумеется, в субботу убираться в столовой, библиотеке, на пришкольной территории и помоете полы во всей школе.

– Что?! – Йо вытаращил глаза, — и всё – мы?!

– Ну нет конечно, — отозвался Голдва, — я смотрю, у вас тут один за всех и все за одного. Что ж, похвально. Вот и будете всем классом убираться. И потом, в погроме кабинета общества все участвовали – вот вам и наказание. И врали мне тоже все. Делитесь как хотите – хотите группами убирайтесь, хотите все вместе сначала здесь, потом там… Ах да, и еще кое-что! – вспомнил директор, — благодаря вашим стараниям по устранению моего блокнота… вся школа, кроме начальных классов, теперь будет учиться по субботам, — тут послышались такие возгласы, которые и повторить страшно, — молчать! – рявкнул Голдва, — не обсуждается! Расписание вам скажет профессор Микихиса, пока отсутствует ваш классный руководитель. Удачного дня! – директор быстро удалился, а за ним и все преподаватели.