Перекрёстный огонь

— По-вашему, рассказ об этом человеке наводит на какой-то след?

Супруги Сада кивнули в унисон. Госпожа Сада сказала:

— Мы подумали, что это похоже на Таду.

Макихара бросил на них быстрый взгляд, оторвавшись от распечаток:

— Вы имеете в виду Кадзуки Таду? Старшего брата Юки Тада?

Супруги воззрились на него с удивлением:

— Вы его знаете?

— Встречал его имя в списке людей, чье алиби проверялось после событий в Аракава-парке. Самого Кадзуки и его отца.

— Мать Тады умерла вскоре после этого. Она долго пролежала в больнице.

— Кто такая Юки Тада?

Тикако повернулась к Симидзу и принялась объяснять:

— Юки Тада — одна из тех убитых школьниц, как и Йоко Сада. Ее старшего брата зовут Кадзуки.

Госпожа Сада подхватила:

— Убийство сестренки Кадзуки погубило мать и разрушило счастье семьи. Организовав нашу скромную группу, мы обратились к Кадзуки и его отцу с предложением присоединиться к нам, но они предпочли переживать свое горе в одиночку. До нас доходили вести о том, что с Кадзуки не все ладно, и мы беспокоились, хотя и не хотели вмешиваться в чужую жизнь, но все-таки не оставляли попыток. Но все впустую…

— Вы встречались с ним лично? — встрял Макихара.

— Нет, только говорили по телефону. Кадзуки ушел из родительского дома и жил один. Он работал целыми днями и домой приходил в разное время, поэтому хотя мы и заходили пару раз, но его так и не застали. Но мы все же продолжали оставаться на связи.

— Но почему вы решили, что этот Кадзуки Тада и есть тот парень, о ком идет речь в письме Ханако? — спросил Симидзу. На этот раз его вопрос оказался вполне уместным.

— В этом-то все и дело. После убийства сестренки он отказался общаться с нами, но позже все-таки обратился к нам сам. Это произошло, когда мы открыли веб-сайт, уже после убийств в Аракава-парке. Он даже приходил к нам.

— Говорите, он заходил к вам, сюда? — уточнил Макихара.

— Именно так. Но мы так и не поняли его. Он не хотел участвовать в нашей деятельности, не искал сочувствия или совета. Похоже, его потрясло убийство Масаки Когуре.

— Потрясло? Он злорадствовал? — Макихара удивленно вскинул брови. — Был встревожен?

— Пожалуй, скорее… озадачен. Он зашел к нам, когда все эти убийства только что произошли, и потрясение оказалось очень сильным, так что, по-моему, это естественная реакция с его стороны.

— Но непохоже, чтобы он все это натворил, так? — уточнил Симидзу. — Следственная бригада проверила всех родственников, дети которых стали жертвами Когуре, и все оказались вне подозрений.

Да, таков уж ее напарник! По его тону ясно, что он ни на секунду не сомневается в том, что действия полиции не подлежат критике. Тикако подумала, что при такой непоколебимой вере в правоту полиции, к которой принадлежал и он сам, Симидзу должен быть самым счастливым человеком на свете.

— Нет, только не Тада, — согласилась госпожа Сада. — В нем нет такой жестокости. Но сестренку он очень любил и не мог простить ее убийцам, а потому сильно страдал. Если бы он был способен убить Когуре за то, что тот натворил, он бы не мучился так.

«В этом Сада похожи на него», — подумала Тикако.

— А потом что? После этого вы еще виделись с Тадой? — напомнил Макихара.

— Дело в том, что… Не очень-то ладно все получилось. Он казался каким-то не вполне нормальным… Мы так и не поняли, зачем он пришел и чего хотел от нас. По поводу убийств на берегу Аракавы он сказал, что его не интересуют подробности. Сказал, что Масаки Когуре получил по заслугам и его не волнует, кто именно воздал ему по заслугам, и в полиции Тада сказал то же самое. Ну вот, вроде и все, — сказала госпожа Сада.

— Он, по его словам, определенно не хотел видеть место происшествия, — добавил ее супруг. — Мы-то ходили туда. Все не могли успокоиться, пока не увидели место, где погиб Когуре со своими дружками. Но уж цветов мы там не оставляли, это точно.

— Иными словами, Тада проявил упрямство? — спросила Тикако.

— Может, и так. Мы ломали голову, пытаясь понять, зачем он вообще к нам пришел ни с того ни с сего. В конце концов решили, что ему просто было тоскливо и он нуждался в участии, хотел поговорить с тем, кто пережил нечто подобное. Но потом он пропал и больше не появлялся…

Судя по выражению лица, Симидзу уже готовился высказать свое «Ну и что?», но Тикако снова остановила его улыбкой.

Хозяин дома откашлялся и продолжил:

— В общем, мы не сразу поняли, в чем дело, ведь после визита Тады мы встречались со множеством народу, собирали сведения, устраивали встречи, так что прошло примерно полгода, прежде чем мы додумались до этого. Нас просто осенило. Информация — вот что ему было нужно! Когда расследование этого дела прервалось, наш веб-сайт оказался единственным местом, где можно было хоть что-нибудь узнать. Он был в курсе, что к нам поступают сведения и письма со всей Японии, и хотел получить к ним доступ. Вот и пришел к нам, чтобы лично встретиться. Может, прикидывал, стоит ли иметь с нами дело. Но видимо, раздумал…

— Но для чего ему эта информация? — спросил Кунихико.

— Не знаю, но можно предположить. Может, представив полную картину преступлений и их связь с массовым убийством в Аракава-парке, он мог узнать, остался ли кто-нибудь из возможных преступников, замешанных в убийствах школьниц, безнаказанным и где он находится, — возможно, именно за этим он к нам и приходил.

— Это дело полиции, — недовольно фыркнул Симидзу.

— Но ведь расследование было прекращено? — возразила госпожа Сада.

Кунихико с видом упрямого ребенка ответил:

— Во всяком случае, мы не знаем, зачем на самом деле приходил Кадзуки Тада. Все это одни домыслы!

— Конечно-конечно. — Господин Сада, как учитель, умел говорить невозмутимо, но убедительно. Он словно принял мяч, брошенный Симидзу, и тут же вернул его. — Но электронное письмо, полученное сегодня, все же озадачивает. Кадзуки Тада высокого роста и после гибели сестры сильно похудел. Впоследствии, говорят, он вроде бы слегка поправился, но во время своего визита к нам он выглядел ужасно — кожа да кости. Так что, судя по письму Ханако, можно допустить, что парень, бродивший по берегу Аракавы, скорее всего, был именно Тада.

— Понятно. — Реакция Макихары была вполне адекватной, но Тикако обратила внимание на то, что он по-прежнему всматривается в распечатанную почту.

— По его словам, место убийств на берегу Аракавы ему неинтересно, но на самом деле он бывал там так часто, что на это обратили внимание посторонние люди. Это только подтверждает наши предположения, что Таде нужна информация. Возможно, он предпринимает собственное расследование.

— В таком случае он может появиться там, где произошли новые события, — сказала Тикако. — Раз уж ему нужна информация. Невооруженным глазом видно сходство между убийствами в Аракава-парке и нынешней серией преступлений.