Перекресток миров. Первые шаги Синигами

Ложка из моих рук упала на пол, я не мигающим взором смотрел на мешок, чья ткань скрывала либо шкуру, либо голову Серого. Я надеялся, что он уйдет с острова, и не рассказал о нем потому, что знал, как с ним поступят. Но все было тщетно.

– Доволен?!- Прорычал на меня отец, который никогда не повышал на меня с Астрид голос. — Если не хотел его смерти, так расскажи всем, почему он не заслуживает смерти, стань защитником, стой до последнего, если считаешь, что цель этого заслуживает. Ты меня понял?!

Я вновь ничего не ответил своему отцу, понял я или нет, это не имеет значения, на столе уже образовалась лужица крови, в отражении которой я видел своё лицо.

– С завтрашнего утра ты начнешь помогать мне в кузне. — Отец отошел от стола и полез в свой сундук, который стоял около очага, на котором частенько отец отдыхал, сняв замок с сундука он со вздохом открыл его. — Теперь перейдем к наказанию, в твоё раскаяние о содеянном я не поверю.

Альрик сначала достал из сундука странный ремень, посмотрев, он со вздохом его отложил в сторону, короткая цепь оказавшееся в его руках зловеще звякнула. Отец, покосившись на меня, пробормотав, что ещё рано, отложил и её в сторону. А мне было глубоко плевать на то, что меня будут бить, у меня не было сил ни переживать, ни словесно защищаться.

– А вот это слишком дорогое, Миуюки меня прибьет — Уже более веселым голосом проговорил отец.
– Ну да ладно.

Отец сел напротив меня и нас разделял деревянный стол, на котором лежал мешок, из которого текла кровь.

– Ты слишком мал для боевого питомца, но так как я не вижу другого выхода. — Альрик положил на стол небольшой ошейник, усыпанный разноцветными камнями. — Ты должен одеть на волка этот ошейник до рассвета и прибыть к кузне с первыми лучами солнца.

– Серый жив. — С придыханием проговорил я и указав на мешок спросил. — А что тогда вот это?

– Это язык моржа. Готфрид скинул ещё живого в стог сена на краю селения в качестве извинения. — С хитрой улыбкой проговорил Альрик. — И да, волк жив, пока жив, но если на рассвете, на нем не будет ошейника, селение объявит за ним охоту.

– Я быстро, папа, я успею!
– Схватив со стола ошейник я был готов помчаться на поиски Серого, но у самой двери меня остановил окрик.

– А ну стоять! — Взревел Альрик и протянул мне окровавленный мешок. — Возьми лакомство для своего друга.

– Спасибо, папа! — Только я и мог сказать, взваливая трёхкилограммовый мешок на плечо.

– У тебя что, есть время для разговоров? — Спросил строго отец, но на его лице была улыбка. — Бегом спасать жизнь друга!

И я бежал, что было сил, в груди бешено билось сердце, а в ушах все слышались последние слова моего папы. Где искать волка я не знал, но почему-то был уверен, что я с ним встречусь до рассвета, но вот как надеть на него ошейник?

– Серый! — Закричал я, когда сумерки начали сгущаться, но ответом мне была вечерняя тишина. — Серый, тварина, ответь! Подай голос, облезлый кусок шерсти!

Я не хотел его оскорблять, это был крик отчаяния, так как искать в ночи дикого зверя глупое занятие. И если он не захочет, то ты его не увидишь, даже если он будет рядом.

– Ау-у-у-у-у-у! — Послышался за много километров волчий вой, я не знал Серый ли это, но понёсся в ту сторону, сжимая в руке ошейник, усеянный драгоценными камнями.

Конец главы.

На данный момент идет работа над аудио версией книги, знаю многим это будет интересно

Можете поддержать проект если он вас заинтересует.

Ссылка на проект- https://vk.com/sashagerstronghold

Ну и мне лайков с комментариями отсыпьте, я не против)

Глава 4

Солнце освещала своими первыми лучами наш дом, а я уже стараясь не шуметь вместе с отцом собирался в кузню. Астрид заворочалась в своей кровати, а отец шикнул на меня, чтобы я был немного потише. Мама уже ушла ещё потемну принимать роды в селении, и серьёзный разговор насчет Серого хоть не надолго, но отложился.

Это когда я искал Серого в ночи, даже не подумал о том, что заставлять ребенка в одиночку искать опасного хищника та ещё выходка. И поэтому я недолго удивлялся, когда после того как Серый после двух часов уговоров, дался обняться и я смог одеть ошейник, из кустов появился с взведенным арбалетом, отец.

– Молодец сынок. — Улыбнулся он мне. — А теперь, Альмонд, слушай внимательно. Завтра мама будет очень сильно ругаться по подводу привязки к тебе волка, но ты стой на своем и ни в коем случае не снимай ошейник две недели, пока привязка не завершится! Понял меня?

– Да папа.
– Проговорил я, смотря на немного заторможённого волка, который после того как я на него надел ошейник все норовил лечь на землю. — С ним все хорошо?

– Все с ним прекрасно, он учится сейчас, ошейник пытается ему объяснить повадки людей и обучить его понимать наш разговор. — Спокойно проговорил Альрик и позвав волка мы неспешно, еле разбирая дорогу, пошли домой.

– Он стал моим рабом? — произнес я очевидное.

– Нет, ошейник подчинения работает по-другому. — Ответил мой отец со вздохом и невзначай потер свою шею. — Первые часы рабская метка ломает волю, боль при этом такая, что хочется умереть, но ошейник не даст умереть. А то что на волке, то это обучающий ошейник питомца, или сокращенно пета.

Папа весь путь до дома объяснял, что именно я наделал, когда одел ошейник на Серого — без разрешения волка ошейник бы не застегнулся, и если серый решит расторгнуть контракт, то ошейник спадет с его шеи. Но все это было не важно, теперь у меня есть друг, за которым надо как ухаживать, так и общаться, и обучать, и пока на нем ошейник я должен показать ему, что вместе нам будет хорошо.

Дома нас встретила угрюмая мама, она мельком посмотрела на волка в ошейнике и кинула в угол овечью шубу.

– Его место там. Альмонд, убери в сундуки все волчьи шкуры — не оскорбляй своего пета. — Угрюмо проговорила мама и, уходя к своей кровати, указала на стол — Ужин на столе. Альрик, тебе придется объясниться завтра, почему на этой облезлой шавке мой ошейник второго порядка.

Вот именно из-за слов мамы мы сейчас спешно собирались в кузню. Альрик очень не хотел в одиночку противостоять Миуюки и как он надеялся, та не прибьет его в кузне.

Серый, что лежал на овечьей шкуре выглядел лучше, его лапа была забинтована, и это сделала Миуюки. Шерсть также блестела, мама чем-то её смазала, а глаза волка перестали быть стеклянными.