Перекресток Миров

— Будь уверена — ты приняла правильное решение.

И меня выгнуло от потока, который в меня врывался. Я упала на пол, не в силах совладать с происходящим, изгибаясь не от боли, но от невероятных эмоций, ощущений и сил. Я будто пила Стихии каждой клеточкой своего, и когда это закончилось, я поняла.

Сила ко мне вернулась полностью.

А еще я знала, что голос ошибается. Я никогда не буду уверена в правильности своего решения. Никогда не буду уверена в том, что у меня на самом деле был этот выбор, а это не было плодом моего воображения. В том, что я действительно верно оценила, что может произойти. До конца жизни я буду думать о том, что тогда, стоя в закрытой комнате Храма Всех Стихий, я могла, возможно, полностью изменить судьбу своего родного мира.

Но не стала этого делать.

Солнце позолотило своими первыми лучами землю, когда я вышла из Храма. Меня шатало. Это было не магическое истощение. Наоборот — перенасыщение. Внутри меня плескалась магия, а вот сил на то, чтобы ее контролировать или сдерживать у меня не было. Да и шла я с трудом.

Я двинулась к мосту, едва переставляя ноги и, сквозь легкую пелену, застилавшую глаза, увидела, что на том конце кто-то стоит.

Арий. Он в одно мгновение преодолел ненадежный переход и подхватил меня на руки, прижимая к себе, зарываясь носом в мои волосы и укачивая, как ребенка.

Правящий нежно поцеловал меня и понес. Я не возражала.

— Ты был рядом — сказала я утвердительно.

— Конечно — в голосе мужчины слышалось удовлетворение.

— Почему ты не спрашиваешь, как всё прошло?

— Потому что чувствую запах твоей магии. Твой запах.

— Ты никогда не говорил мне, как я пахну…

Арий склонил ко мне голову и зашептал, пока я не уснула:

— Ты пахнешь льдом, что сковывает горное озеро в первый холодный день зимы. Ты пахнешь жаром пустыни, в которой каждая песчинка пропитана солнцем. Ты пахнешь радостью, жаждой жизни, страстью. Ты пахнешь цветами с горных склонов и осенним вечером. Ты пахнешь дождем и правдой. Твой запах — это запах жизни, Анна…

Глава 20

…и пусть Его Имперское Величество, Император Геллард и Первый в Империи, Император Таларии и всех её уголков здравствует, а вместе с ним здравствуют и все члены его семьи, все те, кто окружают и поддерживает его сейчас, поддерживали ранее и будут поддерживать далее, а также…

У меня невыносимо зачесался нос.

Шел второй час обмена приветственными церемониальными речами с гномами Морского Царства Грох. То, что ноги онемели и разболелась спина — с этим я уже примирилась. Но чешущийся нос…

Тем не менее, я продолжала стоять неподвижно с непроницаемым лицом, как и все представители нашей делегации.

Когда то давно — по настоящему в прошлой жизни — мне довелось съездить в Грузию, в гости к одной замечательной семье, к которой часто захаживал двоюродный брат хозяина. Так вот, он мог говорить не просто длинные тосты, а очень длинные тосты, постоянно переключаясь с одной темы на другую и ни разу не повторяясь. Бывало, минут по пятнадцать мы держали бокалы поднятыми. В Грузии считают, что настоящий тамада может говорить до часу; а если дольше — то это не тамада, а волшебник.

Теперь я поняла, что грузины имели в виду.

Совершенно волшебный гном, которого я начинала потихоньку ненавидеть — Глашатай Морского Царя — продолжал рассыпаться восторгами по поводу нашего приезда, периодически давая Правящему вставить свои, не менее восторженные, речи. Ну да, гномы известные консерваторы и приверженцы традиций; а морские, будучи, в какой-то мере, отрезанными от прочей цивилизации на своем острове, возвели церемонии и бюрократизм в высшую степень.

Зато здесь был лучший самогон и артефакты во всех четырех мирах. Интересно, доберемся ли мы до того и до другого? Целью нашего путешествия, собственно, было засвидетельствовать почтение местному царю, а спустя два часа, как мы вышли из портала, мы не просто не выполнили данную задачу, но даже не приблизились к ней.

Мы стояли клином. Арий на «острие», за его плечами — я и Оттои. Так же выстроились гномы; причем и их количество было ровно двадцать восемь. Мы еще потом каждый должны были подойти к «собрату» и обменяться личными приветствиями. Я с некоторым ужасом ждала этого момента, потому как стоящий напротив меня гном был хоть и невысокого роста, как и вся их раса, но столь обширный и с огромными кулаками — кувалдами, что его дружеское объятие и хлопок по плечу — такое приветствие использовалось здесь вместо рукопожатий и поклонов — грозили обернуться для меня парой переломов. Тут мне пришла в голову одна идея. Так и не меняя выражение лица, я одними губами прошептала заклинание внешней твердости, от чего по коже пробежали мурашки. Так что, когда Глашатай замолчал, а представители двух рас сурово и смиренно двинулись навстречу друг другу, я уже не боялась — никаким похлопыванием через броню, покрывающую каждый миллиметр моего тела, не пробиться. Энергозатратно, что уж там, но я теперь могла себе это позволить.

Вопреки моим опасениям, дальше было гораздо веселее. Этому немало способствовал гномий самогон и настойки. Все — таки алкоголь — универсальная социальная смазка.

К вечеру мы уже пировали в царской ложе, пировали так, как показывали в исторических фильмах: каменные стены с гобеленами и небольшими окнами, свечные люстры, много длинных деревянных столов и лавок, заставленных снедью настолько плотно, что еда просто вываливалась из тарелок и со столов. Были здесь и целиком зажаренные туши животных, блюда с крупными вареными овощами, огромные супницы, холодное мясо и рыба, горами наваленные моллюски и фрукты, ну и просто нескончаемое количество алкоголя. Хорошо еще, что каждому из нас выдали специальное зелье, позволявшее с таким количеством выпитого продержаться — даже мой студенческий опыт не позволил бы перепить сотрапезников.

Гномы не были, в целом, магически одаренной расой, но они успешно это компенсировали знаниями, накопленными столетия, а также умением скрупулезно и аккуратно работать с различными материалами. Потому в ларцах, переданных для Императора, Тени и Таларии были уникальные вещи, в которые мне хотелсоь запустить свои руки, если будет позволено. Я то не отличалась терпеливостью и стать артефактором мне точно не светило, потому оставалось восхищаться уникальными предметами, которые были созданы не мной — за многие из них даже Рон с Фарном удавились бы.

Потом начались танцы. И заморские стражи — и я заодно с ними — стали самыми лакомыми кусочками для симпатичных и бойких гномих. У этой расы, как ни странно, длина волос не зависела от магии, но про наши магические особенности они, естественно, знали, магов уважали, потому я, в какой-то мере, пользовалась у них спросом: после ритуала в Храме волосы стали расти гораздо быстрее и уже достигали плеч, так что мне пришлось перед переходом использовать сразу два пузырька с краской. Может стоило задуматься и о создании артефакта, который поддерживал бы постоянную иллюзию, но чем больше их на мне будет, тем вернее их заметят. А представители других государств могли это воспринять как попытку их обмануть.

В общем, от веселых партнерш и их полуирландских танцев и прыжков отбоя не было; и уже спустя тал я обливалась потом и порывалась снять камзол, мечтая деться куда-нибудь от гномьего гостеприимства, которое сначала долго раскачивалось, а теперь не остановишь.

Арий, избавленный от участи танцора, только посмеивался и с удовольствием обменивался тостами с царем.

Правда , на третий день праздников даже он уже не смеялся.

— После таких «выходных» нам придется еще неделю отдыхать — бурчала я, собираясь на очередной пир.