Перекресток миров

Что-то здесь было не так. Она действовала слишком уж откровенно, а ее отец усиленно делал вид, что все нормально. И в то же время я немного сомневалась в трезвости своих оценок — кровь во мне бурлила явно не потому, что тут не соблюдались приличия. А ее младшая сестренка взялась за меня:

— И каково это — быть секретарем Правящего?

— Сложно сказать, я только сегодня приступил к своим обязанностям.

— А вы правда поедете во все миры?

— Да, в этом и заключается смысл нашей миссии.

— Ах, как бы я хотела уехать тоже. Здесь, в замке, — она наклонилась, демонстрируя мне немаленькое декольте и обдавая сладкими духами, — так мало свободы. А мне бы хотелось… — она уже просто навалилась на меня.

Я подняла голову и встретилась со смеющимися глазами Правящего.

Ах, ему смешно?

Ну-ну, посмотрим, как ты будешь смеяться и дальше.

Я перестала отстраняться, наоборот, прижалась к девушке и, будто невзначай, положила руку на ее дрожащие на столе пальчики, выдав соблазнительную — ну, я на это надеялась — улыбку.

— Княжна… Если бы я мог… я бы подарил вам все миры!

Я, внутренне веселясь, наклонилась к зардевшемуся ушку и жарко зашептала, не отрывая взгляда от Ария, чье лицо оставалось бесстрастным, но глаза выражали изумительную смесь раздражения и недоумения. Да ладно, у меня здесь намечается расследование.

— Вы такая милая… такая красивая… Вам пристало блистать на самых ярких балах, а не в этих заснеженных землях…

— Ах!

— Как же я могу этому поспособствовать?

— Ну… я бы с удовольствием пришла к вам сегодня ночью… поговорить о моих… возможностях.

Возможностями она при этом тыкала прямо мне в руку. Я вздохнула. Вот уж не думала, что у моего переодевания будут такие последствия.

— Но разве ваши сестры не заметят вашего отсутствия?

— Нет, что вы! У каждой свои покои. К тому же старшая живет в доме мужа, а Питуа…

— Питуа?

— Наверняка будет занята, так что вам не стоит опасаться возможности вызова на работу, — она покосилась, как ей казалось, незаметно, на ту, что старательно обхаживала моего жениха.

— Но ваш отец…

— Ах, оставьте! С его стороны не будет никакого внимания…

Что ж, я узнала все что нужно.

— Не стоит, княжна. — Я отстранилась, и голос мой стал таким холодным, что девица мгновенно оторопела. — В Таларии не столь свободные нравы, чтобы позволить незамужней девушке навещать мужчину по ночам.

Прием, что радовало, не планировался допоздна.

— Нам надо еще поработать, Анна… — сказал Правящий, когда наконец все приличия были соблюдены и можно было уходить.

Сказал явно для посторонних ушей.

Я спокойно кивнула и двинулась за Правящим. Но у входа в его покои нас догнала раскрасневшаяся Питуа.

— Ах, вы так рано нас покинули. Возможно… возможно, вы пригласите меня и расскажете о ваших путешествиях. Мы живем совсем на отшибе и…

Арий нахмурился, но выглядел при этом довольным. Я стояла скромно в сторонке, потупив взгляд и сжав кулаки. А то руки чесались.

— Боюсь, что у меня еще много дел. Спокойной ночи, леди Питуа.

Слово «леди» он так выделил, сверкнув невозможными глазами, что девушка вспыхнула и мгновенно ретировалась.

Мы зашли в покои, я закрыла дверь и, подбоченясь, повернулась к Арию.

— И что это было?

— Ты о чем?

— Арий, подумай, — я внезапно разозлилась, — ты, конечно, красавец, да и я ничего такая… такой, но подумай сам, ее поведение выглядит странным. И сестренка, что ко мне жалась полвечера, почти откровенно предлагала себя, намекая, что Питуа придет к тебе ночью. Я не знаю, как ты раньше выбирал себе женщин, но явно не тащил молоденьких девиц в свои покои в замке их отца. О тебе мечтают, тайно и явно, но тебя боятся: вряд ли даже в императорском дворце распутные дамочки делали тебе такие предложения, а тут провинция, можно сказать! Да она от страха перед твоим положением не должна была и глаз поднимать. Или она иномирянка? Или воспитывалась не так, как все? Или все-таки что-то здесь не так? И они просто пытаются нас отвлечь?

Арий хмурился все больше на протяжении моей речи.

— Ты права. Сегодняшние события — и, между прочим, ты этому виной — сбили меня немного с толку… Разберемся. Может, она просто хотела соблазнить меня и выскочить таким образом замуж.

— А она смогла бы?

— Нет. Я не поддаюсь на такие провокации. Это во-первых. А во-вторых, у меня уже есть весьма ревнивая невеста. — Он подмигнул и подошел ко мне.

— Я не ревнивая, — буркнула я.

— Да? А мне показалось, кое-кто хотел испепелить меня взглядом, когда к моей руке прижимались…

— Избавь меня от таких подробностей!

— Ревнивая. — Арий прижал меня к себе и зарылся носом в мои волосы. — Красивая. Моя. Весь день хотел это сделать, но вокруг было слишком много свидетелей. Я и не думал, что это будет такой соблазн, путешествовать со своей невестой… Моя девочка… — шептал он хрипло, а затем начал снимать с меня одежду.

А я занервничала.

— Я в ванную, — сказала внезапно осипшим голосом. Заперлась и посмотрела на себя в зеркало.

Глаза распахнуты и лихорадочно блестят, дыхание срывается. Боюсь? Немного — мы так долго не были близки… А если опять не получится? А если тело вспомнит? Но останавливаться сейчас глупо — я ведь и отправилась в эту поездку, чтобы суметь начать все заново. И ответить на все вопросы, что задавала себе.

Умылась, разделась, накинув только халат, и вышла в спальню.

Арий напряженно в меня вглядывался:

— Анна… ты… сердишься? Боишься? Я… я ведь не совсем понимаю твои чувства… да я и свои-то плохо еще понимаю. И мне никогда не было необходимости заботиться о чьих-то еще… Если хочешь, мы можем спать в разных покоях.

— Нет. Не надо… Просто я чувствую себя неуверенно. Ненавижу это ощущение.

Я глубоко вздохнула, и тут мне пришла в голову идея. Побежала в ванную, провожаемая удивленным взглядом, схватила там нужную склянку и вернулась в спальню.

— Вот. Это масло. Сделаешь мне массаж?

— Массаж?

— Ну да. Что, не делал никогда? Берешь масло, выливаешь мне на спину, ну и разминаешь мышцы…

— Хорошо, — голос Ария звучал недоуменно и хрипло.

Я сняла с себя халат, легла на живот, старательно не услышав, как прервалось дыхание мужчины, и постаралась расслабиться. Пальцы Правящего подрагивали, когда он осторожно намазывал мне маслом спину, но потом он начал все уверенней давить на нужные бугорки и впадины, пробегаясь костяшками по позвоночнику, ласкающими движениями проводя по плечам, по спине, все ниже и ниже. Я таяла. Тело становилось все невесомей, а мысли… да не было уже никаких мыслей! Я только слушала его хриплое дыхание и чувствовала, как разгорается во мне пламя. И наконец решилась. Повернула к нему голову: