Перекресток одиночества 4

— Думаешь она поехавшая была? Погоди… ты на то отравление намекаешь? Поварихе отраву подмешать плевое дело.

— Конечно поехавшая — подтвердил я — Задумайся, Сергей — даже завидуя всем и вся и совсем не любя людей, отравил бы ты всех подряд, чтобы остаться в снежной пустыне абсолютно одному?

— Да ну… если заболею — кто еды притащит? Кто рычаги дернет? В этих местах ноль три не наберешь… Такого даже полный псих себе не пожелает.

— Ага — хмыкнул я — Даже глубоким интровертам требуется общение, не говоря уже о опасностях серьезно заболеть. Но очень уж странное совпадение. Сначала все заболели — это скорей всего случайность. Выжили не все, а затем по ослабленным и еще не оправившимся организмам ударило пищевое отравление, выкосившееся оставшихся. И только прекрасная повариха Лизаветта осталась жива… И тут же заняла личные покои бывшего руководителя…

— Ну это еще не факт, что бывшая начальница здесь обитала — заметил старик.

— Почти факт — не согласился я, поворачиваясь и через дверной проем указывая на противоположную стену коридора — Видишь?

— Рычаг. Он тут вроде как основной. И дверь арсенальная.

— Это скорей всего бывший главный склад для самого важного — произнес я — Оружие, инструменты, редкие запчасти — в общем все самое ценное. И основной рычаг энергопитания.

— И все это находится прямо перед дверью этой комнаты…

— Ага. Ее кровать стоит не в углу, а прямо напротив двери — которая раньше наверняка была почти всегда открыта настежь. Руководительница бункера постоянно видела рычаг и знала, что дергают его регулярно. Видела и запертую дверь склада. Дай ей под руку колокольчик или трубку внутреннего телефона вон того — я глянул на кроватный столик, под которым пылилась вроде как модель советского дискового телефона — И даже в постели ты будешь находиться на рабочем месте и контролировать пару важнейших систем бункера. То, что она была женщиной я понял по идеально подобранным и чисто женским украшениям. Ни один мужчина, тем более руководитель, не стал бы так украшать свою комнату и одновременно рабочий кабинет.

— А то, что ключница так и не сумела стать такой же как та, что была до нее, ты как понял?

Грустно улыбнувшись, я опять кивнул на кровать:

— Видишь промятость с краю? Только там ключница и спала — причем реально на самом краю, наверняка порой падая. Потому и лежат подушки у кровати. Потому и столик свой личный она сюда притащила, чужой большой отодвинув. Все здесь оказалось ей как бы не по размеру — слишком большое. Велика корона и пугающа. Убить королеву легко, а вот стать королевой… это дано не каждому. Ну и еще быть может оставалось чувство какой-то вины… Да и какая теперь разница, Сергей? Даже если и узнаем правду — это ничего не изменит.

— Зато нашим будет что рассказать там в Бункере! Воскрешающие новости — вот что нам нужно! — бухнул старик и с хитрой улыбкой развел руками — Твоя наука, Охотник. Я хоть и замшелый уже пень, но учиться новому не отказываюсь. Вот только как нам бы правду о случившемся здесь отыскать?

— Дневники — тут же ответил я — Записи на чем угодно. А еще очень стоит поискать любые тайники. Уверен, что случись здесь то, о чем мы подозреваем, кто-то из тогда живущих не мог не заподозрить неладного.

— Но было уже поздно…

— Верно. Однако он или она могли оставить какую-то записку. Хотя бы с парой-тройкой слов.

— Тварь Лизаветта — убийца?

— Ага — кивнул я — Но это потом. А пока что, Сергей… начинай с главного склада. Но никаких рекордов по поднятию непомерных тяжестей. Выбери что-нибудь и неси в вездеход. Там забери Филимона — и давай его сюда. Касьян пусть приглядывает за чертовым кумом Евгешей.

— Понял тебя, Охотник. А ты сам?

— А я проверю ту дальнюю дверь и вообще огляжусь — ответил я, выходя из комнаты — Да! Забыл! Продовольствие и одежду вообще не трогаем — пусть здесь остаются.

— Это зачем? — удивился Сергей и тут же понял — О! Можешь не объяснять. Для тех бедолаг сидельцев, кого закинет сюда злая судьба? Тогда и дверь запирать не стоит внешнюю.

— Мы и не будем — ответил я из коридора — Пусть у тех, кого выбросит из креста неподалеку, появится шанс выжить. И где здешняя радиорубка?…

Мне никто не ответил — Сергей успел нырнуть в склад и уже гремел там чем-то железным. Пожав плечами, я пошел к центральному помещению бункера — придется мне поискать ответы на свои вопросы самостоятельно…

Вообще тут много чего не хватало, но все нужное я обнаружил быстро — или остатки нужного. Первое, на что наткнулся и снова чуть обалдел от настоящего безумия — сваленное абы как под дальним столом радиооборудование. Оно включало в себя несколько массивных железных дырчатых корпусов, немного вполне по земному выглядящих частей, выточенные из дерева воронка микрофона и кольца наушников, а еще к этому прилагался целый ворох изрезанных на мелки куски проводов. Изрезанных! И снова все валяется под столом — такое впечатление, что кума Лизаветта с детства привыкла прятать свидетельства своих нехороших поступков именно под столами и с тех пор не отступала от этой вполне оправдавшей себя привычки. Раньше туда не заглядывали взрослые, а позднее туда перестала смотреть и сама выросшая, а затем состарившаяся, но так и не повзрослевшая злобная девочка Лизавета…

Что меня действительно удивило, так это открывшийся взгляду длинный, прямо действительно длинный и идущий на повышение относительно узкий коридор с двуцветными, если так можно сказать, стенами, начинающийся за неприметной дверью в общем зале. Сначала я обнаружил за дверью вместительный и холодный тамбур — температура плюсовая, но вряд ли здесь больше пяти-семи градусов тепла. В тамбуре обнаружился длинный широкий стол с большими кухонными досками для нарезки, несколькими длинными ножами и парой выточенных умельцами мясницкими топориками. Тут было чисто, сами столы выскоблены и только в ведре у стены я обнаружил потемневшие мелкие мясные обрезки. На миг меня обожгла пугающая мысль — а не людоедами ли были Лиза и Евгеша? Затащить сюда мерзлый труп, дать неспешно оттаять, затем взяться за топорик и… Встряхнув головой, чтобы отогнать эти мысли, я заторопился ко второй укрепленной двери со смотровой щелью и за ней оказался тот самый восходящий коридор.

Подъем был едва заметным, поэтому ступеньки не требовались и не было опасности оскользнуться, упасть и ехать до самой двери внизу. Неспешно двигаясь, я во все глаза осматривался и прислушивался. Тут не было тихо. Я слышал проклятый шепот Столпа, звучащий в голове заунывным сипящим эхом. А еще в коридоре гулял едва заметный сквозняк и отчетливо слышался завывающий звук гуляющего по снежным пустошам ветра — но едва-едва. Там слышен ветер за неплотно прикрытой форточкой.

Стены казались двуцветными, но на самом деле они состояли из двух различных материалов — снега и камня. Верхняя самая широкая полоса являлась спрессованным до бетонной твердости обледенелым снегом, а ниже шла тонкая полоса выдолбленного камня. Прикинув высоту стен, я понял, что этот коридор идет под самой поверхностью. Тут имелись и боковые помещения, оказавшиеся небольшими кладовками для всего, что не боялось мороза или даже нуждалось в нем. В первом встреченном помещении обнаружились вязанки дрова — их было не так и много, но все же дрова в убежище были в наличии. Во второй комнатушке я нашел то, что вызвало у меня прилив облегчение — разделанные на крупные и мелкие куски медвежьи туши и их еще невыделанные шкуры. Следующая каморка оказалась не помещением, а охотничьим инструментом — вход в нее был перегорожен запираемой на засов выглядящей очень знакомо железной решеткой. Глянув сквозь нее на потолок клетушки, я увидел железные решетчатые створки, снаружи прикрытые закрепленными досками и заиндевелыми шкурами. Изнутри на створках люка имелись скобы, в которых надежно зафиксировались два железных штыря-засова. Еще там торчало несколько железных колец, а в коридоре стояли багры с крюками. Оценив увиденное, я понял, что смотрю на весьма продуманную ловчую яму. Тут охотились на медведей, не покидая убежища…

Господи… да это же гениально.

Пассивная охота сравни пассивному денежному доходу — зело приветствуется любым разумным человеком.

И вариативность в наличии — можно просто разблокировать створки и ждать, когда в них провалится мирно ползущий по снежной целине медведь. Можно выложить сюда вкусную приманку и ждать ползущую на запах добычу. Даже если сначала сползутся черви, их ничего не стоит убить, а на запах их крови явятся медведи.

Возможно, этот метод не столь результативен и не так быстр, как активная охота, но зато он лишен всех страшных опасностей, что постоянно сопровождают меня в каждой вылазке. Так, к примеру, можно вообще не переживать о размерах зверя — даже особо крупный матерый зверь ничего не сможет сделать и погибнет вон от тех коротких копий, что стоят за баграми и при надобности превращаются в идеальное оружие. Второй немаловажный плюс — можно не бояться летающих тварей с их неожиданными неслышными атаками из снежной круговерти. И плюс третий — на такую охоту требовалось куда меньше сил как физических, так и душевных, что весьма на руку людям преклонного возраста. Дальше можно добавить еще с пяток более чем полезных бонусов от такого способа охоты — безопасная разделка туши, хранение мяса прямо на месте убийства, отсутствие тяжкой транспортировки…