Перекресток судьбы. Книга одиннадцатая. Пустышка

Я же куда-то, уплывая сознанием, переносился мысленно опять на арену туда, откуда, буквально полчаса назад, как еле сам с неё вышел…

Вот опять арена вокруг нас. Мы тут с Николаем одни. Стена прозрачная, с нашей стороны по всему периметру этого круга идёт мерцание — это магический мощный щит, который активировали те, кто и предоставил нам тут, с моим оппонентом, возможность скрестить мечи. Правда, в отличии от моего противника у меня нет ни меча, ни другого оружия.

Но я сам свой ход уже сделал. Пока собачились на повышенных тонах с Николаем перед поединком, под шумок серьёзно его ослабил, сумев качнуть из него приличное количество и сил, и маны. Можно было его сразу выключить, как я в своё время выкачивал аккумуляторы на машинах, но Боря отговорил. Не случиться поединок сейчас, не случится он никогда больше. А ставки? Да и меч, то этот идиот уже засветил, и какие будут теперь последствия для всей страны, не знает никто.

Искин даже спрогнозировать ситуацию в империи не может. Всего можно будет ожидать, вплоть до попытки государственного переворота, междоусобицы и даже иностранной интервенции. Интервенции, как апофеоза всего того бедлама, который теперь может в стране начаться.

И всё из-за нашего поединка, будь неладен этот меч и князья Хованские. Вытащили его на свет божий, а теперь уже по-старому никак не будет. Врагов у России в мире хоть отбавляй.

Стоим напротив друг друга. Молчим. Его покачивает, как бы не шлёпнулся. Но теперь можно. Но, что потом мне с ним делать? Лично беззащитному горло перерезать? Выжившего проигравшего на таких поединках нет. Всё идёт до гибели одного из противников, а иногда происходит и такое, что вообще отсюда никто не выходит. Оба поединщика заканчивают тут свой путь земной. И такое бывает.

— Тебе не жить. От этого оружия нет защиты. Не существует её в природе. — громким, поставленным голом говорит Николай. — Смирись со своей участью и подставь голову свою под мой разящий клинок.

Ух, сколько патоки-то. Сколько высоких слов.

— Попроще можно? — ухмыляюсь я.

— Проще? — ухмыляется мой противник — Да, легко. Умри, собака…

Вскидывает он меч, нацеливая в мою сторону его жало. И с этого металлического жала в ту же секунду в мою сторону срывается какой-то сгусток материи.

«А теперь молимся!» — орёт у меня в голове диким голосом Боря.

И всё… ничего. Вообще ничего не почувствовал я.

Промазал он, что ли?

— Его удар разворотил одну из трибун, за нашей спиной, благо там почти никого не было. — докладывает спокойным, уверенным голосом Искин — Щит наш от Джоре удар увёл немного в сторону от тебя. Пара гвардейцев, судя по всему, пострадали сильно, если и вовсе не погибли или от магического удара, который я и квалифицировать не могу данных мало и опыта нет соответственного, или их обломками от трибуны разрушенной завалило. Магический щит по периметру арены удар не компенсировал и не удержал. Однако! А ведь там стационарные магические щиты большой мощности были. А тут… как сквозь решето удар прошёл. Ты смотри, а Николай-то немного изменился на лицо и шатает его сильно во все стороны. Похудел-то в одно мгновение как.

И правда, исхудал сильно мой оппонент. Болезненно выглядит, одни глаза выделяются на его бледном, почти белом лице. Жизненными силами своим за эту мощь рассчитывается? Вполне возможно, кстати. Ведь явно надеялся одним ударом наш поединок закончить.

— Чё мажешь-то? — подкалываю я своего оппонента. — Бросай оружие и сдавайся. А я тебя потом, не больно зарежу твоим же режиком-переростком. Двоим нам с тобой с этой арены всё равно не выйти.

От моей наглости он просто звереет, но бросаться на меня не спешит. Его шкивает в разные стороны. Как ещё на ногах стоит. Он на пределе своих сил. Бегать с мечом по всей арене за мной он уже точно не сможет. У него есть шанс победить лишь в одном случае, опять применить дистанционные возможности удара этого древнего оружия.

Что он и делает. На словесную перепалку у него сил уже нет.

С трудом поднимает меч направляя его остриё в мою сторону. А я даже не пытаюсь уйти с линии удара. Толку-то, всё равно не попадёт. А так, смысл время тянуть, а вдруг он умеет быстро восстанавливаться…

Вновь в меня несётся магический сгусток. И вновь я прикрываю глаза. Всё? Это конец? А нет. Я мыслю, а значит, я существую. Да и Боря вон, опять голос подал…

— С другой стороны от тебя трибуна вхлам, рухнула. — докладывает он результаты второго раунда, нашего с Хованским, противостояния — Ну, и мощь же, у этого меча. Все разбегаются кто-куда, но лишь бы за тобой не стоять. Боятся, как бы ты не стал бегать по арене, а Николай по тебе стрелять продолжал, тогда всей этой древней арене хана придёт. Но ты стоишь на месте. Николай, наверное, тоже на месте крутиться вокруг своей оси ещё сможет, хотя он сейчас больше на стоящий живой скелет похож. Кожа, да кости. Уже и говорить-то не может. В глазах его изумление и впервые страх ощущается. Он испуган. Сильно испуган! Уже понимает, что ничего он с тобой сделать не может. Явно, считает, что очередной раз почему-то промазал, но и сам ближе к тебе подойти уже не в состоянии.

Я же, поддавшись непонятному состоянию души, делаю шаг вперёд в направлении своего противника.

Подхожу к нему почти вплотную. Не свожу своего взгляда с этого лица, черепа, обтянутого кожей. Жуткое зрелище. А ведь красивым парнем был.

— Ну, и скажи теперь, зачем всё это было делать? — задаю я ему вопрос.

Его шатает. Ответить он мне на мой вопрос просто не в состоянии, нет сил. Но, что характерно, меч из рук так и не выпускает. На плече своём его держит.

— Ну, что? Заканчивать будешь??? У тебя ещё одна попытка осталась… — нагло, смотря в его злющие глаза, говорю я, а сам Искина спрашиваю. — Как там наш щит, ещё один удар выдержит?

— Так он на себя удары эти и не принимает. Или зеркалит их, или отводит в стороны. — быстро отвечает Боря — Зря так близко ты к нему подошёл. Он хоть и выглядит как скелет, но на один, последний удар, думаю, решиться может.

— Отпрыгну… — говорю я. — Я бы попытался у него этот меч отобрать, да как бы нас тогда этот артефакт сам не прибил.

Искин на секунду завис, обдумывает моё предложение.

— А почему бы, собственно, и нет! — хмык от Бори — Уверен, щит Джоре и в этом случае тебя защитит. Всё равно нам этот поединок нужно заканчивать, а победитель в нём только один бывает. Как вариант, отобрать у этого дурака меч, а потом с ним в руках подойти к защите арены, которая-то и не даёт вам выйти, не выпускает вас отсюда пока вы друг с другом не покончите, и просто прорубиться через неё. Магию этого меча защита арены не держит, так с чего бы она держала удар самого меча? По-моему логично. Действуй, а-то и правда, может он стоит и восстанавливается сейчас, готовя по нам новый удар. Нам это надо?

Нам это было не надо. Вот не хотел я убивать Николая. Не хотел. Сейчас меч отберу и остатки энергии попробую у него выкачать без остатка. Рухнет он тут отдыхать, а я его режиком воспользуюсь, но не затем, чтобы клинком его меча по шее ему чикнуть, а попытаюсь отсюда без разрешения выйти.

Хорошие были планы… щадящие. Но действительность внесла в реальность свои коррективы, слегка подкорректировав мои, сплошь миролюбивые, планы.

Я резко ускоряюсь и хватаю своим руками его руку, держащую меч, и тут же начинаю вытягивать из его тела остатки энергии, магической энергии. Вот только не учёл я того, что он был в этих непонятных перчатках. Видно, есть защита у артефакта, так просто он хозяина не меняет.

И ведь встряхнуло меня.

А сам я с изумлением и накатывающей брезгливостью, вызывающей в моём желудке рвоту, наблюдаю, как начинают прямо у меня на глазах отслаиваться куски кожи и мяса, с исхудавшего до неприличия, лица парня. Да всё его тело, как переваренная рыба, разваливаться само на куски начинает, вместе с расползающимся на глазах материалом дорогого костюма.

Упс… меч уже у меня в руках.

Фу-у-у… но вместе с оторванной, сжимающей рукоять меча его ладонью в перчатке.

Меня, ща вырвет!!!

Тело парня, буквально, разлагается у меня на глазах. Вначале, мясо с костей слезло, вместе с одеждой, затем и сами кости рассыпаться в прах начинают.

Череп с глазами ещё несколько мгновений висит у меня перед лицом. Но вот, сперва один глаз вываливается из глазницы, затем второй. Волосы ещё в самом начале вместе с кожей оголили его черепушку.

Жуть. Но вот блевануть, а может, и потерять сознание от этого ужаса, не даёт мне Боря.

Меня начинает трясти. Вот-вот упаду сам без сил и испытываемого ужаса.