Перелом
Шрифт:
— Ободовка…?
— Так точно, Дмитрий Иванович. Это узел коммуникаций, и ближайший тыл, третьего корпуса Брайта. Захваченная вчера, бершадь, под огнем нашей артиллерии, там нет смысла размещать интендантов и ремонтников. Германцы атакуют плотными боевыми порядками, с севера их фланг упирается в реку Дохна. Глубокий прорыв к Ободовке, сводит на нет весь их тактический успех последних дней.
— Повернуть семь сотен танков и пятьдесят тысяч человек назад в считанные часы не удастся…в этом Константин Герасимович,ты несомненно прав…Но у нас приказ атаковать именно 6 панцер-дивизию…
— Так проведем демонстрацию…15 бригады полковника Ламберта, выделим отряд,предположим
Громов, еще раз посмотрел на карту.
— Если корпус,будет прорываться на запад, помочь демонстрационному отряду мы не сможем.
— Так точно,господин генерал-майор. Но иного варианта,выполнить приказ командования –у нас нет.
— Да,согласен,господин полковник. Необходимо лично посетить бригаду Ламберта и поставить задачу людям.
Некрасов, понимающе хмыкнул.
— Займусь составлением боевого расписания частей корпуса, если позволите.
Полковник Ламберт, воевал с первого дня, встретил германцев на Западном Фронте и быть бы ему генералом,если бы не трагический контрудар в белорусских дебрях,генерала Усачева, погубивший две отдельных танковых бригады, жизнь самого Усачева и карьеру его начальника штаба, полковника Ламберта. После гибели Усачева и прорыва немцами нашего фронта у Барановичей, приведших к поспешному оставлению Минска, крайним в этой истории оказался Николай Васильевич Ламберт, москвич в непонятно каком поколении,чей предок перебрался на Русь еще во времена знаменитого Якова Брюса. После разгрома под Барановичами, Ламберта отозвали с фронта и отправили командовать сформированной Саратовской унтер-офицерской Автобронетанковой школой,натаскивать, будущих командиров танков. Ламберт постоянно бомбил начальство рапортами с просьбой перевести его в действующую армию,но вплоть до этого февраля они были безответны. И только в феврале, Ламберту доверили самостоятельное командование танковой бригады, которую еще предстояло сформировать в Оренбургских лагерях из казачьего призывного контингента. Из за тяжелых потерь на фронте, техника и снаряжение для вновь формируемой 15 отдельной Оренбургской казачьей танковой бригады поступало с перебоями и формирование бригады затянулось на пару месяцев, что тоже не пошло полковнику на пользу. Ожидаемых генеральских погон, Ламберт так и не получил. В остальном же, Николай Васильевич,был тактически грамотный и опытный офицер,могущий дать фору многим нынешним выскочкам с генеральскими погонами.
— Приветствую Николай Васильевич. Громов пожал руку,статному полковнику со светлыми волосами и бледным лицом.
— Добрый день, Дмитрий Иванович. Прошу отобедать по возможности, чем Бог послал.
— Некогда, полковник, увы,некогда. Я сразу к делу. Вам надо выделить из состава бригады, полковую тактическую группу для выполнения особого задания. Состав группы, танковый и разведывательной эскадрон, гренадерский батальон и средства усиления. Возглавить группу –должен ваш лучший офицер. Опытный, с боевыми наградами и решительный. Такой у вас есть, Николай Васильевич?
Ламберт задумался на секунду,не более.
— Командир первого танкового эскадрона, подполковник Сергей Панютин. Воюет с осени 2005,дважды ранен. К нам в бригаду прибыл,после госпиталя. Его эскадрон –лучший в бригаде. Имеет два «георгия» и серебряный знак танкиста.
— Вызовите его. В разговоре кроме него и нас с вами никто не должен участвовать. Даже начальник штаба.
Подполковник Панютин,выглядел именно так,как и должен выглядеть командир танкового эскадрона. Среднего роста, широк в плечах,бритый на лысо и оценивающим,словно
через инфракрасный прицел,взглядом.Увидев генерала, Панютин вытянулся во фрунт и собирался было гаркнуть,но Громов жестом его остановил.
— Сейчас не до субординации, Сергей Федорович. Вы,с этой минуты, командуете полковой тактической группой которая атакует противника в направлении Лесничье. Ваша задача — атаковать настойчиво и агрессивно,не взирая на потери,пока основные силы бригады,не нанесут удар в другом месте.
— Так точно. Какая огневая поддержка?
— Отдельный гаубичный полк и реактивный дивизион. Это все,что могу. И воздушная поддержка по возможности.
Панютин посмотрел на Ламберта и поиграв желваками, прямо спросил.
— Мы,демонстрационный отряд? Реальной подмоги не будет? Бригада будет переброшена на другое направление?
— Все правильно, полковник. Вы -демонстрационный отряд,который любой ценой, подчеркиваю Сергей Федорович, любой ценой,должен прорваться к Полосухино и создать у противника впечатление,что там наносится основной удар. Скажу сразу, шансов на благополучный исход боя,у вас немного.
На лице Панютина, не дрогнул ни один мускул
— Я понял приказ, господин гвардии генерал-майор. Разрешите исполнять!?
— Исполняйте, полковник. И…удачи вам, Сергей Федорович. От ваших действий,зависит очень многое, если не все в предстоящей операции.
Только сейчас, Панютин улыбнулся.
— До полковника, господин генерал, мне еще дожить надо. И развернувшись, вышел из командирской палатки.
— Извините,Дмитрий Иванович. Но вы только что лишили мою бригаду трети сил и лучших офицеров. Отчего же такая немилость? Неожиданно зло, высказал Ламберт.
— От того, что ваша бригада,еще необстрелянная. Поэтому демонстрационный отряд был выделен из нее. Вторая и восьмая танковые бригады, как гвардейские соединения,пойдут в первом эшелоне, изымать оттуда подразделения в угоду чей то личной прихоти, я не собираюсь. Ответил Громов, еле сдерживаясь.
Ламберт сразу как то поник, но еще пытался что то сказать…
— Не стоит вступать в дискуссию,полковник,в разгар подготовки операции которая может принести честь,славу и долгожданный перелом в этой войне. Просто исполняйте приказы командира корпуса.
Заместитель командира 2 танкового батальона 116 панцер-регимента, гауптман Пауль Крюгер, только за полчаса до атаки, успел объехать на мотоцикле расположение рот батальона и принял устные рапорты от их командиров и командиров взводов о готовности к атаке. По мнению командира полка, оберста Норберта Хольма,письменный рапорт это ничто, если не видел состояние роты или взвода собственными глазами. Отчасти,Крюгер был с ним согласен. Многие офицеры сознательно искажали данные о собственных потерях,преследуя свои личные цели. Ведь за большие потери — могут и погоны снять. У русских с этим легче, он по моему вообще потерь не считают.
Через час, после короткой артиллерийской подготовки и ударов люфтваффе,16 гренадерская дивизия генерала Герхарда Шверина,постарается с третьей попытки овладеть «шверпунктом» с варварским названием Поташня. Здесь у русских,держала оборону 2 Украинская стрелецкая дивизия генерала полковника Залесского. В отличии, от командира соседней 54 дивизии, сметенной первым же ударом,полковник Залесский организовал оборону и главное систему артиллерийского огня правильно, две предыдущие попытки панцер-гренадер овладеть Поташней,закончились ничем. Прижатая ураганным огнем к земле пехота не делала решающего броска вперед, а танки становились жертвой управляемых снарядов и понатыканных везде мин.