Перемены. Адская работенка

Я услышал топот тяжелых башмаков и увидел смертных наемников с винтовками наготове, занимающих позицию вдоль длинных сторон стадиона. Стоило им открыть огонь, и наша смерть стала бы просто вопросом времени.

Кого я пытался водить за нос?

Я не мог поддерживать свой лед и ветер до бесконечности. Да и Молли, я знал, тоже не могла продолжать свое рейв-шоу дольше десяти минут. Десятки воинов-ягуаров уже полегли, но это мало что меняло. По сравнению с их общим количеством это вообще не играло практически никакой роли.

Мы могли биться как угодно мужественно, но, несмотря на это, конец обещал быть печальным. Нам не уйти с этого стадиона живыми.

Однако попытаться стоило.

– Леа! – заорал я.

– Да, детка? – отозвалась она безмятежным тоном. Я все еще слышал ее совершенно отчетливо. Отменный фокус.

– Король со своей компанией собирается ударить нас чем-то тяжелым.

– О да, несомненно, – ответила Леанансидхе, мечтательно глядя на небо.

– Так сделай же что-нибудь! – взвыл я.

– Уже сделала, – заверила она.

Она достала из кармана маленький изумруд и подбросила его в небо. Переливаясь гранями, он взмыл в воздух, исчез на мгновение из виду, а потом взорвался фонтаном веселых зеленых искр.

– Вот так. Теперь хорошо, – заявила она, хлопая в ладоши и приплясывая на цыпочках. – А сейчас мы посмотрим, как танцуют по-настоящему.

Зеленая молния расколола небосвод, и земля содрогнулась от удара грома. Только, вместо того чтобы стихнуть, гром продолжал нарастать, и все новые молнии били из того места, где взорвался камешек моей крестной.

А потом с дюжину зеленых разрядов одновременно ударило в землю в двадцати ярдах от нас, вырыв на зеленом поле дымящиеся воронки.

Моим глазам потребовалось несколько секунд, чтобы оправиться от вспышки, а когда им это удалось, сердце едва не замерло у меня в груди.

На поле стояли двенадцать фигур.

Двенадцать человек в бесформенных серых мантиях. Серых плащах. Серых капюшонах.

И в руках каждый из них держал по чародейскому посоху.

Серый Совет.

Серый Совет!

Ближайшая фигура заметно уступала мне ростом, зато стояла, расставив ноги так, словно собиралась сдвинуть с места земной шар. Она подняла посох и ударила им о землю.

– Помнишь Архангельск? – прогрохотал знакомый голос. Он произнес гулкое слово заклинания и нацелил конец посоха на Красного Короля и Повелителей Внешней Ночи.

Второй ярус храма, на котором те стояли… просто взорвался. Невидимая сила ударила в древнюю постройку с силой бульдозерного отвала, несущегося на скорости, вдвое превышающей звуковую. Красный Король, Повелители Внешней Ночи и несколько тысяч тонн камня взлетели на воздух, а ударная волна, разбежавшись от места столкновения, больно ударила по ногам.

Это зрелище заставило потрясенно смолкнуть весь стадион. Признаюсь, я смотрел на это разинув рот, как и все остальные.

А потом я запрокинул голову и издал дикий вопль, полный ликования и торжества. Серый Совет пришел на помощь.

Мы были не одни.

Эхо моего вопля, похоже, послужило сигналом: остальные очнулись и принялись сражаться не на жизнь, а на смерть. Я сдул еще нескольких вампиров, пытавшихся подобраться к моим друзьям, а потом ощутил надвигающуюся волну сверхъестественной энергии. Я повернулся, успел выстроить щит, отразивший этот заряд, и швырнул огненный шар обратно – в увешанного золотыми побрякушками нобля Красных. Другие нобли развернулись для атаки на вновь прибывших членов Серого Совета, которые отвечали им тем же, так что воздух завибрировал от столкновений магических энергий.

Коренастая фигура в сером шагнула ко мне:

– Как дела, Хосс?

Губы мои сами собой растянулись в свирепой ухмылке, но я постарался ответить так же небрежно:

– Немного жаль, что нет под рукой посоха. А так… грех жаловаться.

Эбинизер хмыкнул из-под капюшона:

– Славный костюмчик.

– Спасибо, – кивнул я. – Красиво прибыли. Не устали в пути?

– Главное, чтобы коврик нашелся ноги с дороги вытереть, – усмехнулся он и бросил мне свой посох. – Держи.

Я ощутил пульсирующую в резном деревянном шесте энергию. Посох был сделан старательнее моего старого, но это Эбинизер научил меня изготавливать их, и оба моих прошлых посоха я вырезал из ветвей одного и того же старого, пораженного молнией дуба, что рос перед домом у него на ферме в Озарке. Я мог орудовать этим посохом с той же легкостью, что и своим собственным.

– А вы? – спросил я. – Вам он разве не нужен?

Вместо ответа он небрежным взмахом руки и магическим словом отбил брошенный ему в голову боевой топор.

– У меня другой есть, – небрежно отозвался он.

Эбинизер Маккой вытянул левую руку, произнес еще слово, и стекшаяся к его руке чернота из теней соткалась в посох из темного искривленного дерева без единого знака на поверхности.

Черный посох.

– Fuego! – выкрикнул кто-то на стене, и на какую-то секунду я даже оскорбился. Надо же, кто-то кричит: «fuego», и это не я.

Пока я испытывал дурацкую досаду, грянули винтовки, и целились они в первую очередь, конечно же, в меня. Пули со звоном били в мои доспехи и рикошетили от них, не оставляя ни царапины. Это как если бы в меня кидались мелкой галькой: неприятно, но не опасно по-настоящему – до тех пор, пока не начали кидаться в голову.

Эбинизер повернулся к стенам, с которых по нам вели огонь. В его мантию тоже попадали пули, но ткани они не пробивали, а лишь слегка ворошили ее и падали, расплющенные, к его ногам.

– Не с теми вы контракт заключили, ребята, – пробормотал мой старый наставник себе под нос.

Он взмахнул Черным посохом слева направо, произнес одно-единственное слово – и лишил жизни сотню человек.

Они просто… умерли.

Их смерть не сопровождалась абсолютно ничем. Ни вскриками боли. Ни борьбой. Ни конвульсиями. Вообще ничем. Только что они вели беспорядочную стрельбу по нам, а секунду спустя просто…

Упали.

Умерли.

Старик повернулся к противоположной стене, и я увидел, как двое или трое наиболее сообразительных наемников пошвыряли оружие и бросились наутек. Не знаю, удалось ли им спастись, но старик снова взмахнул в воздухе своим посохом, и стрелки на той стене мертвыми повалились на камни.

Моя крестная при виде этого радовалась, как попавший в цирк ребенок, хлопая в ладоши и подпрыгивая от возбуждения.

Секунду я потрясенно смотрел на мертвых наемников. Эбинизер только что нарушил Первый закон магии: не убий. Он использовал магию для того, чтобы осознанно лишить жизни другого человека, и не одного, а почти две сотни. Конечно, я уже знал, что наша контора дала ему право делать это… Просто одно дело – знать, а другое – видеть воочию.

Черный посох буквально вибрировал и мерцал от распиравшей его темной энергии, и мне внезапно показалось, что эта деревяшка – живое существо, что оно знает свое предназначение и желает лишь, чтобы им пользовались как можно чаще. И эффектнее.