Переплести судьбу

Тяжелый, плотный, грязно-желтый. В нем тяжело дышать. Болото во дворе немного подсохло, и я двинулась наугад, вдоль каменной стены-забора, туда, откуда доносились мужские голоса и лошадиное ржание.

Небольшой отряд эра Алана готовился выехать на север. Здесь, на пригорке, тянуло ветерком с реки и туман рвался, приоткрывая вид. Эр Алан беседовал с кряжистым мужчиной очень низкого роста. У мужчины была одна рука, второй рукав был завязан узлом. Человек этот напомнил мне встреченных по дороге цвергов, но те доставали бы ему до плеча. Полукровка? Он довольно ловко управлялся одной рукой, помогая Алану седлать коня. Я спряталась за камнями и наблюдала за мужем в щель в кладке.

— Тьма! — выдохнул Алан. — И в этот день я должен отзывать своих людей из поместья под предлогом глупой стычки пьяных людей и не менее пьяных альвов! После сражений с Тьмой от такого задания мое «знамя» вряд ли придет в восторг. А я ничего не могу им объяснить.

— Думаете, это по вашу душу? Туман-то, — однорукий огляделся, слегка боязливо поведя широкими плечами.

— Это более чем понятный намек, — эр Алан вздохнул. — Это угроза. Уверен, Вильго, после того, как туман спадет, мы недосчитаемся кого-нибудь из крестьян. Лишь бы дети были целы. Поэтому и оставляю тебя здесь, не обессудь. Успокой народ, если что, помоги в случае… пропавших.

— Я ничем не помог, когда…

— Ты ничего бы не смог сделать. Слава Свету, это была лишь угроза… очень действенная угроза. Аретту спасло то, что она из рода одаренных и нужна ему в будущем, как и ее сестра, Дара в людях все меньше… и то, что Змей решил повременить со вторым браком, чтобы не вызывать неодобрение. Я довольно любим народом, Вильго, иначе церемониться он не стал бы.

Так-так-так. Значит, Аретта.

— Тише, мой господин. В замке наверняка есть шпионы Змея.

— Я не сказал ничего, что не высказал ему в лицо в день моей женитьбы. Будь он проклят! Если бы я столько знал, что он за человек, никогда не стал бы приносить клятву служения. Можно расплести брак, но не вассальную клятву. Я попытался… восстать, и мне быстро указали на мое место.

Голос Алана прозвучал очень горько.

— Я видел вашу жену вчера — помолчав, сказал Вильго. — Люди узрели в ней надежду. Она сияет… ваша супруга.

Я напряженно ждала ответа мужа.

— Да, мой друг, — медленно проговорил он. — Сейчас больше, чем раньше. Вот только я изменился, стал зависим. Семья — это ответственность. Раньше бросался в гущу битвы с фантомами, сейчас осторожничаю. Захотел исправить свою ошибку, дать Илэль возможность спастись из неволи… и она приняла мою помощь, однако теперь в ловушке я. Как мне оставить ее теперь здесь, одну, после того, что случилось с девочками? И этот туман… Жрец, которого я привез, известный божий посредник, но сколько он здесь продержится? Скорее всего до того момента, как Тион смилостивится и призовет его обратно ко двору. Змей будет постоянно напоминать, кто здесь хозяин. Наверняка явится сам под предлогом… скажем, инспекции пограничных земель. И этот бастард Гефееста. Зачем он тут? С таким отцом мог бы найти местечко потеплее. Шпион? Со стороны рода Наместника южных земель? Будь начеку, Вильго, пока меня не будет, прошу.

— Эрра Абигэль, похоже, так от своих притязаний не вас и не отказалась, — с некоторым упреком заметил однорукий.

— Отослал бы ее, но не могу. Другую гувернантку мне не найти. Да и в минуту опасности проявила она себя хорошо, не бросила Аретту, хотя сама рисковала. Надеюсь, она смирится и переключит свое внимание на кого-нибудь другого.

Вильго хмыкнул, демонстрируя свои сомнения. Что ж, и этот момент прояснился.

— Эх, господин, — вздохнул однорукий. — Вам бы взять девочек и жену молодую и уехать куда подальше.

— Ты знаешь, друг мой, Змей найдет меня где угодно. Не сам, так через свою лесную родню. Да и люди здесь… мои, — я едва различала голос Алана. — Уеду я, откажусь от своей власти над землей — Лес поглотит тут все за считанные дни. И землю… и людей, кто не успеет убежать. Из мести ли за старое… или по приказу Змея. Сиды выйдут из Холмов, их сдерживает только мое заявленное право и страх перед Домином, даровавшим мне Алкалун.

Вильго грустно махнул рукой. И тут же вежливо поклонился. Я вышла из-за стены, делая вид, что только что подошла.

— Моя фэрра, — глаза эра Алана сверкнули. — Я собирался попрощаться с вами перед отъездом.

— А я гуляла, — радостно сообщила я. — Чудесная погода.

Лицо Вильго слегка вытянулось, но в глазах промелькнуло… уважение?

— Вот смотрю… где здесь что. Ищу Храм.

— Вильго, мой управляющий, вас проводит. А мы отъезжаем… очень скоро.

— Удачи, мой фэр. Я буду ждать вас и… очень скучать.

Глава 24

Иван Дмитриевич Капалов занимался решением дилеммы. С того самого момента, как в игру встряла третья сила, поставившая все с ног на голову, не было ему покоя ни днем, ни ночью. Он еще в студенчестве стажировался в системе один-один-восемь, в мире Прях, как его называли в Академии. Помнил местную специфику неплохо, темпоральными сдвижками, вредными для баланса магии, не увлекался, ну разве что брал «взаймы» два-три дня и устройство для создания пространственных порталов, чтобы сдать отчет в банальном мире и вернуться на место, пока никто не заметил.

И надо же было такому случиться, что девочка с явными способностями к изменениям точек невозврата была злостно профукана сотрудниками Академии! Ее еще в восемнадцать лет должны были найти, а она жила себе и горя не знала. Может, потому и не нашли, что Дар ее не особо «беспокоил», в отличие от других ребят, прирожденных фантомоборцев.

В последние месяцы она находилась на грани жизни и смерти. Создавалось впечатление, что к Ольге Померанцевой присосался мощный фантом. Высосал бедняжку и бросил погибать. Малиольда Таманиэлевна, конечно, поступила не по инструкции, да и сын ее, Повелитель Лесов Коэд, имел в деле свой интерес, но сложилось все так, словно кто-то свыше подстелил девушкам из разных миров соломки. И пифия та (ныне покойная, к сожалению, ну, не досмотрел Капалов, грешен, так кто ж знал, что местный змей-узурпатор наг-ши так рьяно возьмется за наведение своих порядков), в пророчестве сначала сформулировала первую часть, в которой Илэль выступала посмертием, а уж потом предсказание подкорректировала и выдала продолжение — про Расплетение и изменение точки невозврата. И понеслось.

А тут еще в дело вплелся знаменитый артефакт Баллариэля. Капалов не застал того времени, когда почтенный альв преподавал в Академии руническую алгоритмику, но читал про легендарного профессора много. Почему-то перед смертью Баллариэль пожелал вернуться в родной мир и принять традиционный обряд слияния с деревом, а свое «тело» завещал дальней родственнице, муж которой как раз оказался мастером артефакторики. Совпадение? Капалов так не думал. А думать ему приходилось много. Вернуть все на свои места не представлялось возможным. Раз перенаправился поток реальности в другое русло, смысла копать ему новое не было. Иван Дмитриевич остался в мире Прях следить, чтобы девочка не натворила ничего… эдакого, разобравшись в своем Даре. А в вопросе со второй девушкой у сотрудников АМД еще конь не валялся — жива, выздоравливает, и Слава Свету… тьфу, уж очень он в роль вжился! Нужно выкроить пару деньков, засесть за книги в библиотеке Академии и найти все, что только возможно, о Жезле Баллариэля. Кто-то из студентов брал эту тему на курсовую. М-м-м… Игнатова Лиза, точно!

Капалов вышел на крыльцо Храма, сел на ступеньки и уныло огляделся. Будь у него сейчас с собой приборы, они бы сейчас зашкаливали на той частоте, что отводилась магии аборигенов. Туман и какое-то неприятное воздействие со стороны Леса — будто кто-то смотрит, не отводя взгляда. У Ивана Дмитриевича был очень редкий дар, он видел и чувствовал магию в любом ее проявлении, мог и влиять на нее, если она позволяла. Вот, помнится, был он в командировке в одном мире, так там артефакты собирали на себя пучки искр…

— Кхе, кхе.

Над ним, деликатно покашливая в кулачок, стояла Оленька Померанцева, в банальном мире студентка факультета информационных технологий, двадцать один год, не замужем. Как бы женишок ее тем самым фантомом не оказался, нужно и дальше следить за парнем. Он приходил в палату к той, другой девушке, выжившей принцессе, но никто из дежуривших в больнице студентов-нюхачей фантома в нем не вынюхал. Странно.

— Ваше Высоч…

— Сидите, сидите, я тут с вами… присяду.

Принцесса села рядышком, вытянула ноги и горестно вздохнула. Да, нелегко ей тут. Сначала накинулись с обвинениями, затем стали делить. И с личной жизнью все сложно. Полукровка Тион-Змей своего упускать не желал. Он вовсю пользовался магией крови — брал с подданных клятву служения. Капалов и хотел бы — такое Полотно на эре Алане не расплести. Девушке рассказывать ничего нельзя, а помогать можно. Даже нужно. Через сто лет, по предсказаниям кафедры Пророчеств, на южном Хребте Тьма ударит, прорвется и погубит часть мира. Ударная волна уничтожит Дом-на-Грани, проникнет за Плоскость, натворит бед во всех мирах. Почему-то только Оля может донести пророчество до местных магов. Нужно, чтобы Илэль дожила. А это сложно. Не потому что долгий срок, маги и дольше живут, а потому что с таким характером желающих этот срок сократить найдется немало.