Переплетенный

— Это уже два вопроса, поэтому теперь ты мне должен. Ответ на первый — у людей. Ответ на второй — нет. У меня никого нет. Я предпочитаю пить кровь своей добычи лишь один раз.

Слава богу.

— Я знаю, что ты пьешь кровь людей. Я не это имел в виду. — Он вспомнил о последних новостях в газетах и по телевизору. — Нет никаких упоминаний о недавних нападениях в округе, ни один канал не сообщает о возможно замеченном поблизости вампире. Я не понимаю, как это выходит, когда ты и твоя семья, эм, нуждаетесь в большом количестве пищи.

— Похоже, по этой причине ты и затеял со мной торговлю, — нараспев произнесла Виктория. Казалось, у этой вампирши были свои планы на него. — Теперь моя очередь. Что ты имел в виду, когда сказал, что души заключены в твоей голове?

Да уж, удача его подвела.

— Души, личности, другие люди. Их четыре и они всегда были со мной. Точнее, сколько я себя помню. Мы обсуждали множество теорий, как они могли попасть туда и лучшее, что мы смогли придумать — это я сам их затянул. Типа того, как я, видимо, притянул тебя, только они застряли внутри моей головы. И они все время болтают, — быстро проговорил Эйден прежде, чем они смогли возмутиться. — Каждая душа обладает какой-либо способностью. Одна может путешествовать во времени. Одна может поднимать мертвых, одна может вселяться в другие тела и еще одна может видеть будущее. Особенно если кто-то должен умереть.

— Значит, ты тоже можешь все это делать?

Он кивнул.

— Теперь мы — квиты.

Девушка задумчиво наклонила голову.

— Ты более могущественный, чем мы представляли.

И это не хорошо, судя по ее похолодевшему тону, подумал Эйден. Но она не убегала и не смотрела на него, как если бы он был радиоактивным. Это было выше его ожиданий. Но, с другой стороны, она сама была вампиром.

— Интересно, как на это отреагирует мой отец.

Эйдену тоже хотелось это знать. Человек, который хотел его убить только из-за ветра, который он и Мэри Энн создали. Это было в тысячу раз хуже. — Может ты, ну, я не знаю, не скажешь ему.

— Пожалуй, ты прав. Тогда расскажи мне больше о них, об этих душах. Ты сказал, что они говорят все время. И всегда громко?

Он пожал плечами, и по воде пошла рябь.

— Большую часть времени — да. Из-за этого большинство людей в мире считают меня психом, ведь я всегда прошу их помолчать или еще хуже, сам с ними разговариваю. Вот теперь ты мне должна.

Девушка протянула руку и их пальцы переплелись, как будто она жаждала прикоснуться, так же как и он.

— Люди могут думать, что ты странный, Эйден, но обо мне они думают, что я — зло. Возможно, так и есть. Я существую за счет крови. И сначала, когда я училась пить кровь, я была слишком нетерпеливой, не могла остановиться и пострадали невинные.

Он услышал вину в ее тоне, сожаление и ему очень это не нравилось. Он хотел видеть ее счастливой. И если это делало его слабаком, то он не хотел быть таким.

Эта мысль вернула его к телохранителю Райли. Был ли Эйден единственным, кто желал ей счастья? Очевидно, что нет. В конце концов, Виктория однажды проговорилась, что Райли приревновал ее к нему. Он не обратил тогда на это внимания. Но возможно Райли ревновал к тому, что Виктория приводила с ним время. Возможно, он ревновал как ее парень.

И вообще, зачем ей нужен телохранитель? мрачно задавался он вопросом.

— Разговор о том, как люди нас воспринимают, вводит в депрессию. Давай лучше поговорим о Райли. Он что твой парень? — Каждой клеточкой тела Эйден хотел, что бы Виктория была его. И если она ответит да… — Ты должна ответить правду. Помни, ты должна мне.

Она рассмеялась.

— Нет, он мне больше как брат. Бесит меня, поэтому я стараюсь улизнуть от него при первой возможности. А что насчет тебя и той девушки, которую я видела? Мэри Энн?

— Только друзья, — ответил он, хотя не знал, было ли это еще правдой.

Виктория провела пальцем по его ладони.

— Что она за человек?

Не сдержавшись — не то чтобы ему хотелось останавливаться — Эйден поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Милая. Добрая. Честная. Она знает обо мне. Немного, правда. Она видела, как я завладел телом волка, поэтому это от нее не укрылось.

— Вампиры и оборотни? Во что ты себя втянул? Оборотни — опасные создания, — хрипло сказала Виктория. — Жестокие убийцы. — Ее взгляд опустился к его губам. — Остерегайся их.

— Уже. — Возможно ему следовало начать охоту, выследить этого оборотня и покончить с ним до того как он на кого-нибудь нападет. А именно, на Мэри Энн. Нравился ли ей Эйден или нет, она была хорошим человеком.

Ближе и ближе Виктория незаметно приближалась к нему, сокращая расстояние между ними.

— Ты спрашивал о людях, чью кровь мы пьем и почему нет свидетельств об укушенных. Ты видел, как мой голос повлиял на твоих друзей, так? Точно так, как он повлиял на тебя, когда мы в первый раз говорили. Итак, когда мы кусаем людей, в их кровь попадает вещество, которое делает их гораздо более восприимчивыми к внушению. Наркотик, галлюциноген, можно так сказать. А потом отпускаем их на все четыре стороны, и они забывают о том, что послужили нам пищей.

Если бы Эйдену и хотелось иметь необычные способности, то лучше бы они были как у Виктории. Этот вуду голос мог бы сделать его жизнь гораздо легче. Он мог бы посылать некоторых людей (например, Оззи), и они бы не помнили об этом.

— Ты мертвая, как гласят поверья? — Он уже потерялся, чья была очередь отвечать. К тому же, торговаться информацией не было его целью. Он хотел прикоснуться к ней. Свободной рукой он обнял ее за талию. Она, казалось, не обратила на это внимание. — Я имею в виду, ты сначала умерла, и кто-то превратил тебя в вампира?

— Нет, я не мертвая. Я живая. — Она опустила его ладонь на свою грудь и надавила. Ее кожа была такой же горячей как и раньше, и он мог почувствовать ровный ритм ее сердца. Оно билось быстрее, чем его, быстрее, чем у любого другого живого человека, который бы бежал к бесконечно далекому финишу. — Мой отец, он был первым из нас. Ты наверное слышал о нем. Влад Цепеш, как называют его некоторые. Пока он был человеком, он пил кровь в знак своей власти. Так много крови… что она изменила его. Или возможно, он просто выпил инфицированную кровь. Он сам не уверен в том, как это получилось. Все, что он знает, что он начал жаждать крови, пока она не стала единственным, чем он мог насытиться.

Как говорится, получил по заслугам.

— И сколько вас таких сейчас?

— Несколько тысяч, разбросанных по всему миру. Мой отец — король над ними всеми.

Король. Слово эхом отозвалось у него в голове, заставляя его поморщиться.

— Это значит, что ты…

— Да, принцесса, — сказала она так просто, словно это было самым обычным делом в мире.

Принцесса. Внезапно Эйден почувствовал себя еще более неподходящим для нее. Она была королевских кровей, а он — нищий и живет на ранчо с подростками, которых с трудом можно назвать цивилизованными. Она — дочь короля. А у него же не было родителей, и сам он считался психически неустойчивым.