Переправа
Шрифт:
Шекспир:
Король Лир: «Человек и без глаз может видеть то, что творится на свете».
Генрих Пятый: «Каждый, знатный и простой, глядит на облик Гарри в темноте».
Юлий Цезарь: «Могилы разверзлись и выпустили своих мертвецов».
Т. С. Элиот «Пепельная среда»: «Там, где цветут деревья и ручьи текут».
«Бесплодная земля»: «Мы, что были живыми, теперь умираем».
Норвежские легенды:
Один
Древо Всезнания (Мировое древо, Иггдрасиль)
Языческие:
Летнее
Зимнее солнцестояние
Лита (англосаксонское слово, означающее солнцестояние)
Плетеный человек
Бог солнца
Шаманство
Блуждающие огоньки
Омела
Греческие легенды:
Аргус
Археологические:
Курсусы
Нельсон, сведя брови, сосредоточенно читает.
— Хорошо, когда все расписано вот так, — наконец говорит он, — а то не понять, где цитата, а где нарочитая неясность. Например: «Мы, что были живыми, теперь умираем». Я думал, это о призраках. Не представлял себе, что это цитата.
Рут, проведшая часы за чтением «Собрания стихотворений» Элиота, чувствует себя удовлетворенной.
Нельсон снова обращается к списку.
— Много библейского материала, — произносит он, — мы это сразу заметили. Психолог думал, что автором писем может быть даже мирской проповедник или бывший священник.
— Или, допустим, у него религиозное воспитание, — говорит Рут. — Мои родители — утвердившиеся в вере христиане. Читают Библию вслух просто для удовольствия.
Нельсон хмыкает.
— Я воспитан в католической вере, — говорит он, — но мои родители Библией не увлекались. Молились то одному, то другому святому, твердили молитву «Радуйся, Мария». Иисус — десять несносных дней подряд молитвы по четкам! Часами!
— Вы все еще католик? — спрашивает Рут.
— Я окрестил дочерей в католическую веру, прежде всего чтобы угодить матери, но Мишель не католичка, и в церковь мы не ходим. Не знаю, католик я или нет. Может быть, отошедший от Церкви.
— Католики никогда не оставят вас в покое, так ведь? Даже если вы не верите в Бога, вы все равно «отошедший от Церкви». Словно можете вернуться к вере.
— Может быть, вернусь. На смертном одре.
— Я нет, — горячо заверяет Рут. — Я атеистка. После смерти нет ничего.
— Жаль, — улыбается Нельсон, — не сможете подтвердить, что я вам так и говорил.
Рут с легким удивлением смеется. Вероятно, Нельсон сожалеет о своем легкомыслии, потому что, нахмурившись, снова возвращается к списку.
— Этот человек — во что верит он?
— Ну, — отвечает Рут, — в письмах бросается в глаза тема смерти и возрождения, времен года, природных циклов. Однако я сказала бы, что взгляды у него языческие. Например, упоминание омелы. Друиды считали омелу священной. Оттуда пошла традиция целоваться под омелой. — Делает паузу. — Взять нашу девочку из железного века. У нее в желудке были следы омелы.
— В желудке?
— Да. Возможно, ее заставили есть омелу, перед
тем как убить. Я уже говорила, что в железном веке ритуальные жертвоприношения были обычным делом. Находят останки заколотых, убитых, забитых дубинками. В Ирландии нашли тело с разрезанными сосками.Нельсон морщится.
— Значит, этот человек знает о подобных делах в железном веке?
— Возможно. Взять это упоминание о плетеном человеке. Кое-кто полагает, что люди железного века каждую осень совершали человеческие жертвоприношения, чтобы на будущий год весна наступила снова. Сажали жертву в плетеную клетку и сжигали.
— Я видел этот фильм, — говорит Нельсон. — С Кристофером Ли. Картина замечательная.
— Да. Конечно, туда добавили сенсационности, но тема жертвоприношения проходит через все религии. Верховного бога скандинавской мифологии Одина пригвоздили к Мировому древу, чтобы он обрел все знание мира. Христа распяли на кресте. Авраам был готов принести в жертву своего сына Исаака.
— Что означает: «Как Исаак, как Иисус, она несет дерево для собственного распятия»?
— Исаак вез дрова, на которых должен был быть сожжен. Ясно, что отсюда Христос, несущий свой крест.
— Господи.
Наступает молчание. Рут полагает, что Нельсон думает о Люси Дауни, возможно, обреченной нести орудия собственной смерти. Вспоминает останки из железного века. Неужели девочку привязали к кольям и бросили умирать?
— Собственно, — говорит Рут, — в одном из писем есть очень любопытная библейская цитата. Из Иеремии. «Проклят человек, который надеется на человека».
— Я даже не понял, что это из Библии.
— Да, Иеремия один из пророков. Я нашла это место, и вот как там дальше: «Проклят человек, который надеется на человека и плоть делает своею опорою, и которого сердце удаляется от Господа. Он будет как вереск в пустыне и не увидит, когда придет доброе, и поселится в местах знойных в степи, на земле бесплодной, необитаемой».
Нельсон поднимает взгляд.
— На бесплодной?
— Да.
— Солончак, — произносит Нельсон, словно бы размышляя вслух. — Я всегда думал об этом месте…
— Собственно, кое-какие детали действительно могут указывать на Солончак, — соглашается Рут и читает в одном из писем: — «Посмотрите на небо, на звезды, на тропы. Посмотрите, что вырисовывается силуэтом на фоне небосклона. Найдете ее там, где земля соединяется с небом». Эрик — мой знакомый археолог — говорит, что доисторический человек мог строить сооружения на таких ландшафтах, как болота, чтобы они резко вырисовывались на фоне неба. Считает это одной из причин того, что хендж построили на Солончаке.
— Но есть и другие плоские места. Особенно в этом Богом забытом графстве.
— Это так, только… — Как объяснить, что автор писем явно разделяет взгляды Эрика о ритуальных ландшафтах, о болоте, как связи между жизнью и смертью? — Помните, что я говорила о болоте? — наконец произносит она. — Мы часто находим приношения по обету, иногда погребенные там останки. Может быть, автор писем тоже об этом знает.
— Думаете, он археолог?
Рут колеблется.