Перерождение: Эффект Массы

— И какова их судьба?

— Они вошли в состав Иерархии. — мурлыкнул Гаррус.

Лиара только ахнула, прикрыв ротик ладошкой, Джокер удивленно заморгал.

— Волусы?

— Нет. — качнул головой Сарен. — Волусы присоединились как вассальная раса по собственному желанию.

— Кто-то еще? Неизвестный? — осторожно спросила Лиара.

— Верно.

— Почему же тогда их не заметили? — задал вопрос напрягшийся Себастьян.

— Плохо смотрели. И не туда, куда следовало. — клыкастая ухмылка, иссеченные шрамами мандибулы чуть растопырились в язвительной усмешке. — Две из этих рас похожи на турианцев настолько, что мы можем иметь генетически полноценное потомство. Первая раса влилась в Иерархию чуть больше полутора тысяч лет назад, вторая — через триста лет, после затяжной войны. Вы просто не видите между нами разницы, считая субрасами турианцев. — в синих глазах — бездна иронии.

— Между ВАМИ? — вкрадчиво переспросил Себастьян.

— Ты хочешь сказать, что вы… — Джокер в полном шоке переводил взгляд с Сарена на Гарруса и обратно.

В ответ — вибрирующий смех.

— Сейчас на "Драгоре" находятся не три турианца, а представители трех рас одного вида: а" тура, нерос и туриан. — со смешком сообщил Гаррус. — Мы уже тысячу лет называем себя "турианцы", независимо от расы.

— И никто не заметил разницу? — изумленно спросила Лиара, растерянно переводя взгляд с Сарена на Гарруса.

— Как видишь — нет. — клыкастая усмешка стала откровенно плотоядной. — Иногда разумные поразительно слепы.

— Мы это поняли. Довольно быстро. — возразил Рекс. — Слишком долго живем, чтобы разницу не заметить. Слишком много с вами воевали. Они же разные! На морды хотя бы гляньте. — усмешка переросла в ухмылку. — Нерос — эти, с темным хитином, как Крайк и Спаратус. Их вообще сложно спутать с другими: они массивнее, выше, мощнее, слишком агрессивные, строптивые и неконтролируемые. Хорошие бойцы. Сильные, быстрые, живучие. А" тура, — ленивый кивок на усмехающегося Сарена, — хитрожопые и жестокие засранцы. Рожа у них приметная из-за длинных "перьев" на скулах и светлого хитина. — Рекс весьма бесцеремонно ткнул пальцем в длинные хитиновые отростки Сарена, за что удостоился неприязненного взгляда. — Безжалостные и мстительные отморозки с больной фантазией. Те еще параноики! Больше всего бесят смески, которые не имеют расовых признаков а" тура и выглядят как туриане. — кивок на Гарруса. — Легко ошибиться.

— Я чистокровный турианин! — возразил Вакариан.

— Кому ты песок в уши сыплешь, мальчишка? — фыркнул Рекс. — А то я тебя не знаю? Смесок ты, правда, не в первом поколении. Батя твой — чистокровный турианин, а вот ты — нет. Разница в характере и повадках слишком явная. Такая же хитрая, изобретательная, безжалостная и мстительная задница, как и Артериус, только характер еще полностью не раскрылся по малолетству. А вот доброта и тяга к справедливости — это у тебя от отца.

Гаррус шевельнул мандибулами и хмуро уставился на довольного Рекса холодными, чуть прищуренными голубыми глазами. Добрый парень Гаррус быстро уступил место Архангелу: жестокому, практичному и лишенному жалости к врагам снайперу. Рекс эту метаморфозу, ясное дело, заметил. Качнув головой на мрачного парня и проглотив очередной кусок мяса, он пробасил:

— О чем я и говорил. Натуральный а" тура! Только рожа — вылитый турианин!

Гаррус фыркнул.

— Тебе не нравятся а" тура? — осторожно спросил медленно переваривающий информацию Себастьян.

— А чем они мне должны нравится? — искренне удивился Рекс. — Себа, ты сам-то на него посмотри. — коготь указал на невозмутимого Сарена. — Вот, яркий пример этого сволочного народа. Ты слышал, что о нем говорят?

— Слышал.

— Можешь смело верить во все слухи. — кроган ухмыльнулся, глядя в сузившиеся синие глаза. — Если где и сбрехали, то ненамного.

Себастьян удивленно моргнул и перевел взгляд на лениво развалившегося на диванчике Артериуса.

— Говорят, ты ненавидишь людей. — с легким сомнением сказал повар.

В ответ — царственный кивок и вкрадчивый ответ с легким низким рычанием в хриплом вибрирующем голосе:

— Ненавижу.

В темных глазах Себастьяна промелькнуло удивление, он перевел взгляд на меня. Сарен усмехнулся, поднял руку и легонько погладил меня по голове, пропустив пряди волос меж пальцами. Демонстративно. Лицо Джокера вытянулось.

— Странное у тебя понимание ненависти.

В ответ — легкая ухмылка.

— У каждого свои… как вы, люди, говорите, заморочки. — в хриплом голосе так и плескался ядовитый сарказм.

Динамики едва слышно щелкнули, и голос Найлуса произнес:

— Мы прибываем. У вас есть пятнадцать минут до стыковки с флагманом. Генерал Инвектус уже ждет. Джокер — в рубку!

Наш пилот встрепенулся, с трудом встал и поковылял в рубку. Его провожали пристальные взгляды.

— С его болезнью пора что-то делать. — холодно и спокойно припечатал Сарен, когда за спиной пилота закрылись двери.

— Синдром неизлечим. — покачал головой Себастьян.

— Посмотрим. — жесткий хриплый голос. — Если он неизлечим, найдется другое решение.

— Мы уже пробовали.

Тяжелая голова чуть склонилась в вопросе.

— Даже начальные процедуры слишком дорогие.

В ответ — пренебрежительный взмах руки.

— У меня достаточно средств и возможностей. — острый взгляд на крогана. — Не думаю, что синдром Вролика тяжелее поддается коррекции, чем саларианский генофаг.

И с этими словами Сарен Артериус вышел из кают-компании, оставив Себастьяна переваривать его слова. Рекс хмуро покачал головой, но ничего не сказал. Лекарство от генофага ждало его на Вермайре, и он это знал.

Флагманский корабль Восьмого Флота — небольшой, очень быстрый и маневренный средний крейсер, ничем не выделяющийся из десятков точно таких же крейсеров, входящих в состав флота: никаких пометок на его бортах, никаких отличий в окрасе или обводах корпуса, даже названия и регистрационного номера не было, поскольку у турианцев нет присущей людям привычки наносить их на борт своих кораблей. Совершенно обычный безликий серийный крейсер, дрейфующий на орбите Сиглара в составе звена своих точных копий.

— Интересная идея. — побормотала я, рассматривая флагман на экране.

Найлус усмехнулся.

— Никогда не понимал привычки помечать руководящий состав визуально. Это для облегчения их уничтожения?

— Вы и знаки различия не носите? — спросил Джокер.

— Нет.

Пилот удивленно заморгал, не сводя взгляда с рук турианца, лежащих на подлокотниках, четко отслеживая его действия.

— То есть, вообще никаких?

— Зачем? Экипажи кораблей прекрасно знают командный состав всего флота в лицо. — небрежное пожатие плеч. — Посторонних на борту практически не появляется. Наносить лишние отметки на броню? У нас это не принято.

— На кораблях экипажи работают в броне? — спросил Себастьян, подпирающий плечом стену у дверей.

— Она легкая, гибкая и удобная. — усмехнулся он.

"Драгор" пересек границу построения и по пологой дуге зашел к нужному нам кораблю. Найлус отослал коды доступа, получил разрешение на стыковку и информацию о выделенной для нас причальной площадке. Флагман медленно приближался. Вокруг крейсера сновали мелкие суда, группы турианцев в броне что-то делали на обшивке, устраняя только им ведомые недочеты и неисправности, которые всегда сопровождают корабль в космосе. Обычная неспешная штатная работа.