Пересекающиеся Миры. Ангелы

***

– Здравствуйте, Андрей Викторович.
– голос в телефоне был очень знакомым и вместе с тем незнакомым, чужим каким-то, слава богу хоть весёлым.
– Как поживаете?

– Здравствуйте.
– лихорадочно соображая кто бы это мог быть на автомате поздоровался Андрей. Спасибо, хорошо поживаю. А вы кто?

– Намёк на богатство?
– рассмеялись в трубке.
– Благодарю, благодарю. Это Константин Александрович. Неужели мой голос за год так сильно изменился?

– Константин Александрович!
– чуть-ли не закричал от радости Андрей.
– Здравствуйте!
– и уже спокойнее, но тем не менее не скрывая радости в голосе...
– Рад вас слышать! Вы когда приехали?!

– Здравствуй, Андрей, здравствуй. Да с месяц назад приехал. Хотел было сразу тебе позвонить, - слукавил Константин Александрович.
– но слишком много дел за этот год накопилось, да и ты, как мне сказали, на медкомиссии был. Так что не серчай, что так поздно позвонил.

– Ничего страшного. Константин Александрович. Самое главное, позвонили.

– Ну как ты тут без меня поживаешь? Как медкомиссия?

– Хорошо поживаю, Константин Александрович, грех жаловаться. А комиссия, через неделю сообщат результат, но доктор мне сказал, что скорее всего я её прошёл. Что результаты у меня очень хорошие.

– Вот и славно! Давай-ка, если ты не занят, встретимся сегодня в том самом итальянском ресторанчике. Помнишь?!

– Конечно помню, Константин Александрович!

– Вот и хорошо. В девятнадцать ноль ноль жду тебя.

– Ну-ка, покажись!
– Константин Александрович вышел навстречу Андрею из-за стола, взял его за плечи и прямо-как в старых спектаклях или же в кино немного отстранив принялся разглядывать.
– Прекрасно выглядишь!
– остался довольный осмотром Константин Александрович.
– Садись давай, рассказывай.

– Это вы рассказывайте.
– от Андрея не укрылось, выглядит Константин Александрович не ахти как.

Болезненная худоба хоть и стала поменьше, но всё равно была ещё заметна. А вот глаза, те явно пошли на поправку, исчезли подозрительные созерцательность и задумчивость, да и само выражение лица Константина Александровича стало значительно жизнерадостнее. Но Андрей не видел Константина Александровича тогда, в пансионате, так что сравнивать ему было не с чем, и хорошо что не видел, так оно лучше.

– А что рассказывать?
– улыбнулся Константин Александрович.
– Как видишь, вернулся, жив-здоров.
– а вот после слов о житие и здравии уголки губ Константина Александровича предательски поползли вниз, но он быстро справился с губами, предателями, и Андрей ничего не заметил. Прошёл стажировку, ну, брат, доложу я тебе, требования там ого-го какие!
– Вообще-то у нас не принято рассказывать, поедешь, сам всё увидишь. Единственное, что могу тебе сказать, вернее, посоветовать: на английский особо не налегая, заново будут учить, меньше ломать себя придётся.

***

Глядя на Константина Александровича где-то внутри Андрея зашевелилось что-то холодное и тяжёлое, как булыжник какой-то. Тут же вспомнилась медкомиссия. Прав был Аркадий Аркадьевич, когда сказал Андрею, что это скорее медицинское обследование, чем сбор анализов как таковых.

Местом проведения медкомиссии оказался такой же загородный пансионат, как и владения Александра Николаевича, ну почти такой же. Медицинская направленность пансионата, который на самом деле оказался частной медицинской клиникой чувствовалась сразу же после въезда на его территорию. Андрея встретил средних лет доктор, представился Владимиром Александровичем. Интерьер клиники оказался победнее нежели чем пансионат Александра Николаевича, оно и понятно, тут главенствовал не комфорт и богатство интерьера, а его медицинская специализация. Впрочем Андрей не обратил на это никакого внимания, не за тем приехал. Его поселили, вряд-ли это можно назвать больничной палатой, скорее это была малогабаритная квартира.

Владимир Александрович предложил Андрею отдохнуть с дороги, сказал что обед ему попадут сюда, в номер, и вообще, питаться он будет отдельно:

– Отдыхайте. Вечером мы проведём одну предварительную процедуру, весьма необременительную. Анализы начнёте сдавать завтра с утра.
– после этого доктор откланялся и оставил Андрея один на один со своими мыслями насчёт предстоящей медкомиссии.

Необременительной процедурой оказался сеанс гипноза, каково, а?! Что там Андрей наговорил под гипнозом он не знал, а по поведению Владимира Александровича догадаться было невозможно. Ну и ладно, гипноз так гипноз, каких-либо грехов Андрей за собой не знал, ну а то что он принадлежит к мужскому клубу персоналу было наверняка известно. Так что, ничего страшного.

А утром началось. Помимо привычных анализов Андрею пришлось сдавать такие анализы о которых он до этого даже не подозревал. Некоторые из них были весьма болезненны, но это по большому счёту мелочи, вполне терпимо. Анализы заняли целях три дня, а вот после этого, как догадался Андрей, началось основное, его начали исследовать. Исследовали реакции его организма на те или иные изменения внешней среды: то чуть-ли не замораживали, температура в его номере становилась почти такой же, как и на улице. То "включали" жару как в пустые, то как в джунглях, с сумасшедшей влажностью. И после каждого такого истязания, по другому не назовёшь, опять анализы, анализы и ещё раз анализы. Кормили тоже, хрен их угадаешь, то до отвала, ещё чуть-чуть и лопнешь, то голодом морили, то вообще по несколько дней держали под капельницей.

Ничего не скажешь, весело было, в кавычках разумеется, но к счастью всё когда-нибудь заканчивается, закончилась и медкомиссия, чтоб ей... На прощанье Владимир Александрович сказал Андрею, что на первый взгляд результаты вполне хорошие, а окончательный результат будет известен через неделю. Вот и всё, пожал руку, попрощался и ушёл.

***

– Пойми Фёдор, - продолжал Евгений Казимирович.
– вот раньше была партия, комсомол был, а значит народ был организован и сплочён. Теперь этого нет и в помине, потому и происходит: кто в лес, кто по дрова. Но пустота Природой недопустима, поэтому мы и вышли, так сказать, на передний план. Можешь считать нашу организацию партией, да хоть чем, не в этом дело, дело в том, что все мы делаем одно дело, заметь, в первую очередь для страны делаем, а потом уже, ну, что останется, берём себе.

Сейчас, Фёдор, основными претендентами на власть являются: коммунисты, если их можно так назвать, нет, не те, не из думской фракции, настоящие. Вообще-то они даже не коммунисты, а скорее большевики ленинцы-сталинцы. Есть ещё высший криминал, но те в силу своей специфики предпочитают экономику. Во власть, в открытую предпочитают не лезть, продвигают подставных лиц. А ещё есть, мы называем их проститутки. Эти самые многочисленные. За душой кроме денег ничего, да и души у них там никакой нет. Они готовы лечь под любого лишь бы прибыль была. Ну и мы. Вот такой на сегодняшний день расклад сил.

Сейчас у нас образовался как бы союз с большевиками по максимальному отстранению от власти и от управления экономикой проституток. Работа большая, трудная, но ничего страшного, хоть и медленно но продвигается. Плохо то, что у проституток мощная поддержка с Запада, там тоже есть такие же, а эти получается их выкормыши. Криминал как может, вернее, как хочет, так и помогает, но в основном использует их в своих интересах. Ну и не стоит забывать о том, что по уничтожению или же максимальному ослаблению проституток останутся две реальные силы претендующие на власть - мы и большевики. Проблема вроде бы решаема, но есть одна трудность, нынешний президент. Он из большевиков и мало того что из большевиков, он подмял под себя все силовые структуры и ведомства включая армию, а это серьёзно.