Пересыхающее озеро

Через двадцать минут Эрленд встал и пробормотал что-то на прощание своему бывшему шефу, продолжающему дремать с маской на лице.

Добравшись до полицейского участка, инспектор зашел к Элинборг, которая сочиняла речь для авторского вечера по случаю выхода своей книги. Сигурд Оли тоже был на месте. Он сказал, что составил список владельцев «Фолкэна» вплоть до последнего хозяина автомобиля.

— Машину продали комиссионному магазину в Копавоге [14] в конце семидесятых, — доложил Сигурд Оли. — Магазин все еще существует, только никто не отвечает по телефону. Может, уехали в отпуск на лето.

14

Копавог (исл. K'opavogur; букв.

Тюленья бухта) — пригород Рейкьявика.

— А от криминалистов что-нибудь слышно по поводу передатчика? — поинтересовался Эрленд.

Элинборг, уставившись в экран, шевелила губами, шлифуя свою речь.

— Элинборг! — не выдержал Эрленд.

Она подняла палец в знак того, чтобы он минуточку подождал.

— …и надеюсь, — Элинборг стала зачитывать вслух, — что с моей книгой часы, проведенные на кухне, станут для вас ни с чем не сравнимым удовольствием. Вы расширите свой кругозор. Я попыталась сделать текст легко читаемым, акцент поставлен на духе семейственности, а кухня и приготовление пищи как раз и являются важнейшей составляющей…

— Прекрасно, — перебил ее Эрленд.

— Подожди, — не сдавалась Элинборг, — … являются важнейшей составляющей крепкой семьи, тем местом, где ежедневно собираются вместе все члены семейства, чтобы насладиться покоем.

— Элинборг! — решил вмешаться Сигурд Оли.

— Слишком слащаво, да? — Элинборг поморщилась.

— Отвратительно, — признался Сигурд Оли.

Элинборг взглянула на Эрленда.

— Что криминалисты сказали по поводу передатчика? — повторил тот.

— Они все еще возятся с этим ящиком, — ответила Элинборг. — Пытаются найти какого-нибудь специалиста в телекоммуникационной компании.

— Я тут размышлял обо всех этих аппаратах для прослушивания, найденных в озере Клейварватн, — встрял Сигурд Оли, — и в особенности о том, что был привязан к скелету. Может, нам стоит поговорить с бывшими служащими дипмиссий?

— Пожалуй. Разузнай, с кем нужно связаться, — распорядился Эрленд. — С кем-нибудь из тех, кто помнит эпоху «холодной войны», когда она достигла своего апогея.

— А в Исландии тоже водились шпионы? — полюбопытствовала Элинборг.

— Не знаю, — отрезал Эрленд.

— Но это же нелепо! — воскликнула Элинборг.

— Не более нелепо, чем «то место, где ежедневно собираются вместе все члены семейства, чтобы насладиться покоем», — передразнил ее Сигурд Оли.

— Ох, помолчи уж! — воскликнула Элинборг и удалила только что напечатанный текст.

В комиссионном магазине в Копавоге работал один-единственный продавец, он же был хозяином. Да и то этот склад металлолома открывался лишь после обеда. За высоким забором торчали автомобильные кузовы, наваленные один на другой аж по шесть штук кряду. Некоторые были сильно покорежены после тяжелой аварии, другие изжили свой срок эксплуатации. То же самое можно было сказать и о самом хозяине — утомленный жизнью человек, вероятно, лет шестидесяти, в когда-то светло-голубом, а теперь засаленном продырявленном комбинезоне. Мужчина отрывал бампер от новенькой японской машины, помятой и буквально превращенной сзади в гармошку.

Эрленд остановился и принялся разглядывать горы автомобильных скелетов, пока хозяин не заметил его.

— Грузовик въехал, — объяснил мастер. — Слава богу, сзади никто не сидел.

— Совсем новая машина, — поддержал разговор Эрленд.

— А вам что нужно?

— Я ищу черный «Форд Фолкэн», — ответил Эрленд. — Его продали вам, а может, и просто отдали в конце семидесятых.

— «Форд Фолкэн»?

— Я понимаю, это безнадежно, — начал Эрленд.

— Машина должна была быть уже раритетом, когда она дошла до нас, — ответил хозяин, вытирая руки тряпкой. — «Фолкэны» перестали выпускать в конце шестидесятых или что-то вроде того.

— То есть для вас в этом автомобиле не было никакого проку, вы это имеете в виду?

— Большинство «Фолкэнов» исчезли задолго до восьмидесятых. А зачем он вам сдался, этот «Форд»? Вам требуются запчасти? Вы реставрируете «Форд Фолкэн»?

Эрленд рассказал ему, в чем дело, что он из полиции и что автомобиль связан с исчезновением человека. Такие новости возбудили любопытство у хозяина автомобильной барахолки. Он рассказал, что купил свое дело в середине восьмидесятых у человека по имени Хаук и не помнит никакого «Форда Фолкэна» среди комиссионных драндулетов. Но добавил, что старый хозяин, уже давно умерший, вел учет развалюхам на колесах, которые скупал. Мастер указал Эрленду на маленькую комнатку за прилавком, где чуть ли не до потолка были навалены папки и счета.

— Здесь у нас бухгалтерия, — объяснил хозяин, виновато улыбаясь. — Мы обычно ничего не выбрасываем. Можете посмотреть. У меня как-то никогда не возникало желания вести опись этого хлама, не вижу смысла. Но вот старик Хаук, напротив, был чрезвычайно щепетильным.

Эрленд поблагодарил хозяина и принялся разбирать папки, на всех них был указан год. Инспектор нашел стопку, помеченную восьмидесятыми годами, и начал с нее. Он и сам не знал, зачем ищет эту машину. У него не было ни малейшего представления, каким образом автомобиль может помочь ему в расследовании, если бы даже и нашелся. Сигурд Оли уже спрашивал, почему шеф так заинтересовался исчезновением именно этого человека. Ведь за последние дни они выслушали много историй. Эрленд не мог дать удовлетворительного ответа. Сигурд Оли никогда бы не понял, о чем толкует босс, если бы Эрленд не возьми и скажи, что не может выкинуть из головы одинокую женщину, которая уверилась в том, что наконец нашла свое счастье, а потом ходила взад-вперед перед молочной лавкой, ежеминутно глядя на часы в ожидании любимого человека.

Через три часа, когда Эрленд уже хотел было махнуть рукой, а хозяин неоднократно спрашивал, не нашел ли инспектор чего-нибудь, он наткнулся на то, что искал, — счет за сделку с автомобилем. Комиссионный магазин продал черный «Форд Фолкэн» 21 октября 1979 года, в нерабочем состоянии, салон сильно потрепан, но красочное покрытие хорошо сохранилось. Без номера. К листку с описанием была прикреплена счет-фактура, выписанная карандашом. Там значилось: «Фолкэн», дата производства — 1967 год, цена — 35000 крон, покупатель — Герман Альбертссон.

11

Первый секретарь российского диппредставительства в Рейкьявике оказался ровесником Эрленда, но значительно стройнее и здоровее на вид. Он вышел навстречу полицейским и, казалось, прилагал все усилия, чтобы разрядить официальную обстановку. Дипломат с улыбкой объяснил, что собирался играть в гольф, поэтому так одет — брюки цвета хаки и легкий свитер. Он пригласил Эрленда и Элинборг пройти в его кабинет и присесть, а сам, широко улыбаясь, расположился за большим письменным столом. Секретарь знал причину их визита. О встрече договорились заблаговременно, поэтому история с гольфом вызвала у Эрленда недоумение. Будто русский хотел поскорее от них отделаться. Беседа велась на английском языке, но, несмотря на то что секретарь был в курсе дела, Элинборг в двух словах описала, в чем смысл встречи. Нашли аппарат для прослушивания советского производства, привязанный к скелету мужчины, который по всем признакам был убит и сброшен в озеро Клейварватн где-то после 1961 года. Пресса еще ничего не знает об этом аппарате.

— После 1960 года в Исландии сменилось несколько послов, сначала советских, а затем российских, — произнес секретарь, самоуверенно улыбаясь, будто ничего из того, о чем ему говорили, его не касается. — Те, кто работал здесь в шестидесятые годы или в начале семидесятых, уже давно ушли из жизни. Сомневаюсь, что им было что-либо известно об аппарате для прослушивания советского производства, найденном в озере. Как, собственно, и мне.

Он расплылся в улыбке. Эрленд тоже улыбнулся.

— Но ведь вы занимались шпионажем на территории Исландии в годы «холодной войны»? Или, во всяком случае, пытались.