Переворот
Шрифт:
— Ммм?
— Его жена просила встречи. С Ларгусом я уже пообщался, но после инцидента на складе я как-то забыл о просьбе. Напомни об этом дома, пожалуйста.
— Хорошо.
Делать было особо нечего, и Малрой решил зацепиться за новую и интересную для него тему.
— Кстати. Раз уж вы об этом заговорили, могу и я узнать подробности? Что там вообще произошло в штабе?
Виктор начал рассказ.
— О, это был вообще целый экшен…
Следующие несколько часов люди бурно обсуждали недавние события:
…— Явился какой-то новый солдат с замашками следователя…. Баргоса же знаешь? Генерала….
…— Знаю такого, довелось работать с ним…. Как они ещё умудрились Управляющего не задеть…. Может, вторая секта? Как Белый Орден, только радикалы…. Да по-любому Чёрная Гвардия что-то мутит…. Не удивлён, что главарь и Зурис быстро нашли общий язык…. А как вообще мог пропасть огромный огр?.. И что, вообще никаких сведений про обоих?.. Как же так? Очень жаль, славный мужик был. Мы с Крисом довольно близко общались. Помню однажды…. А сейчас что с ней? У неё всё в порядке?.. Да нифига подобного, нет у нас с Зурисом ничего общего! С Лари — я ещё могу согласиться….
В какой-то момент стало тихо. Джаари воспользовалась паузой и задала внезапный для всех вопрос.
— Малрой, ты хотел бы поскорее выбраться отсюда?
— Конечно.
Девушка посмотрела на своего мужчину:
— Это можно как-то устроить?
Виктор поднял бровь и задумался
— В теории да. Но-о…
— Но что?
— Но что я всем скажу? Что моя Джаари просто захотела освободить преступника? Мы, конечно, мило побеседовали, и всё такое. Но не всё так просто.
— А ты сам хотел бы его освободить?
Вопрос был весьма обескураживающим для мужчины.
— Милая, у меня сейчас идёт внутренняя борьба интересов и понятий. Если говорить о законе и справедливости…
— Справедливости? Откуда тебе знать, что справедливо или нет? Быть может, Малрой уже за всё сполна расплатился, и ему самое время вернуться в штаб. Я понимаю, что за свои действия надо отвечать. Но ведь прошло несколько месяцев. И судя по всему, не самых лёгких.
— Дорогая. Существует устав, порядок и законы, в которых все последствия написаны и ясно изложены. Если мы сейчас его освободим, возникнут вопросы. А следом и последствия, которые я даже представить не могу. Всё было бы куда проще, если бы Малрой напал на тебя одну. Но ведь Малрой подверг опасности солдат, а это уже другой уровень преступления, понимаешь?
Демонесса вздохнула. А узник, наблюдая за её переживаниями и реакцией начал тихо плакать.
— Ты чего? — Поинтересовался молодой.
— Чего, чего. Еда закончилась, а она такая вкусная была, ахах, — сквозь слёзы отшучивался человек.
Успокоившись, заключённый высказал
свои мысли.— Спасибо вам за всё. Это было очень приятно и весьма неожиданно. Хрен с ним, с этой свободой. Полтора года — не такой уж и большой срок для моей выходки.
— Тебе дали всего полтора года? — Удивился командор.
— А ты разве не знал?
— Я старался в это дело не лезть, потому что…, сам знаешь, почему. Но слушай, тебе повезло на самом деле. За военные преступления обычно пожизненные дадут с вероятностью в досрочное освобождение лет через пять, в зависимости от тяжести преступления. Но как тебе удалось сократить срок?
— Гермунт говорил, что это заслуга Джаари, — слегка улыбается.
Мужчина вопросительно посмотрел на рогатую.
— Что? Я просто сказала, что хотела бы, чтоб ему смягчили наказание и не трогали лишний раз.
— Но когда ты успела?
— Да почти сразу. Поговорила с Серафимом, и всё.
— С кем? А, с Серым, что ли? Командором?
— Да.
— Понятно. Ладно, пора собираться.
Все пожали друг другу руки, и ушли из тюрьмы. Малрой вновь остался наедине со своими мыслями. Но на душе теперь было намного легче. Демонесса вдохновила его своей добротой. И тот стал мечтать о том, что будет делать на свободе.
Тем временем Джаари не успокоилась. Она предполагала, что изматывающая работа может оборвать жизнь заключённого раньше, чем у того закончится срок.
— Дорогой, а можно как-то повлиять на работу Малроя? Чтобы он не помер раньше времени.
— Лампочка, добрая душа, не волнуйся за это. Системе выгоднее, чтобы Малрой и все остальные оставались в живых. Человеческие технологии прекрасно справляются с тем, чтобы не допустить преждевременной смерти. Его, конечно, помотает. Но все показатели организма фиксируются в компьютере. И если что-то будет идти не так, Система сама снимет с него обязательства пахать. Так что не переживай, Малрой отсидит положенный срок и после выхода восстановится во всех смыслах. В Департаменте он, скорее всего, уже не сможет работать, но Система что-нибудь найдёт для него. Конечно, всё это я говорю с учётом того, что Малрой вновь не накосячит и чего-нибудь не учудит за это время.
— Поняла. Ладно, убедил, спасибо.
Поздним вечером Зурис и Виктор сидели у костра. Командор озвучил свои мысли.
— Ещё пару месяцев назад мне бы и в голову не пришло, что мы будем вот так сидеть, попивать эксклюзивную бурду и мило беседовать. Но у меня и сейчас на самом деле не вяжется такая картина с твоим образом садиста.
— Садиста? Если Эльза рассказала вам всё более красочно, чем мы…
— Блин, нет. Я не об этом. Ваши постельные дела…, я по крайней мере их не обсуждаю. Я о твоих пристрастиях к пыткам.
Зурис ухмыльнулся.
— Если я делаю это скрывая эмоции, то сразу живодёр и пыточник? Ты со мной никогда не был дружелюбен, и мы уже выяснили, почему.
— Ну а что остаётся думать? Как не допрос или какая-нибудь миссия, твой кинжал в крови. И твоё лицо вовсе не безэмоциональное, чего заливаешь. Я же видел, как ты ухмылялся и до, и после, и во время своих… как это ещё назвать?
— Но ты даже не спросил меня. Молча сделал выводы.
— Хорошо, я спрашиваю сейчас. Что всё это значит? И не отнекивайся простыми фразами на отъ_бись.