Перевоспитать актрису

— А мне там место отведено? — спросил Леша, но как-то без привычного сарказма.

— Ну кто-то же должен мне коктейли из бара носить, — ответила я и тронулась с места.

Как только мы выехали за город, Леша откинул немного сидение и, устроившись поудобнее, насколько это было возможно, сказал:

— Я пока вздремну, а то ночка почти бессонная выдалась. Как захочешь поменяться местами, разбуди.

Часа три он спал. Я успела позвонить Таньке, Ботанику, взять отвратительный кофе в придорожном кафе и обдумать слова Михаила Юрьевича. Вчера вечером мы об этом не разговаривали. Мажор пошел дальше влюбляться с виски, а мы с Лешей тоже нашли себе занятие.

Как я поняла, Елена была из тех, кто своего не упустит. Но какой прок от нее Гончарову? Идей было много, одна бредовее другой. В итоге я заработала только головную боль, но так ни до чего толкового не додумалась. Остановившись на ближайшей стоянке, повернулась к Леше и ногтем пощекотала ему ухо. Потом переключилась на нос. К черту всех брюнеток! Против рыжих у них нет шансов.

Леша поморщился и открыл один глаз.

— У тебя такой взгляд, как будто ты сожрать кого-нибудь готова.

Я усмехнулась. Истина-то недалеко.

— Садись за руль, — ответила, выходя из машины.

Мы поменялись местами, и теперь настала моя очередь отсыпаться. В транспорте спать я не могла, но сейчас меня просто вырубило под тихую музыку и шум дороги. Хоть сон и был не самым глубоким, но через часа два я почувствовала себя гораздо лучше.

В город мы въезжали почти в час ночи. Еще двадцать минут ехали до моего дома. И в любую минуту я ждала, что Леша скажет: «Пока. Завтра позвоню». Но нет. Когда я припарковалась во дворе, он забрал наши вещи из багажника и направился к подъезду. Кажется, его не испугало, что в моей квартире может находиться злой папа. Хотя, возможно, Леша просто решил сделать карьеру грузчика.

В квартире было темно и пусто. Я облегченно выдохнула, включив свет в коридоре, и спросила:

— Может, кофе?

— А может, есть что-нибудь покрепче?

— Разве тебе еще не за руль? — застыла я с обувью в руках.

— Переночевать не пустишь?

Леша по-хозяйски прошел в гостиную и остановился напротив окна спиной ко мне. Я бы это назвала так: настал час икс. Мог бы хоть подождать, пока мы разберемся с гибелью Гройсман. Нет же, ему сейчас надо выяснять отношения. Но мы и так слишком долго тянули. Трахались, привычно язвили, снова ввязались в какую-то авантюру… Когда все летит в тартары, у нас просто идиллия. Видимо, спокойная жизнь не для нас. Когда вокруг дурдом, мы счастливы. Когда вокруг тихо, мы загибаемся вместе.

Интересно, мы сможем когда-нибудь прийти к чему-то обыденному? Или так и продолжим расставаться и сходиться, чтобы всегда быть в тонусе?

— Леша, ты можешь остаться.

Не вовремя. Ох, как же ты с этими разговорами не вовремя.

— На ночь? Или на всю жизнь?

— С жизнью пока повременим.

Я подошла ближе к Леше и дотронулась ладонью до его лопаток. Может, мне и хотелось прижаться к нему, забить на все и быть по-женски счастливой, но я не умела. Возможно, в этом виноват мой отец, возможно, преподаватели в институте, но юристу проще отключить свою сентиментальность, чувствительность и все такое. И как ни стараешься, когда живешь работой, то твоя профессиональная деформация влияет и на жизнь вне работы.

Да и Леша хорош. Жизнь мента тоже накладывает отпечаток. Я знала многих следователей, оперов, жены которых не выдерживали. А мы вообще… Адвокат и полицейский! Мой папа едва успевал вытирать слезы смеха, когда услышал об этом.

— Ивонна, Ивонна… Что же с тобой делать?

Это был тоже риторический вопрос. Я бы, конечно, с удовольствием на него ответила, но нас прервал стук в дверь. У меня звонок, что ли, не работает? Да и кого принесло почти в два часа ночи?

Момент откровения был разрушен. Я пошла к двери и даже не удивилась, увидев на пороге Ботаника.

— Привет, — сказала я, открывая дверь шире.

— Здравствуйте, — ответил он, поправив очки. — А я смотрю, что у вас свет горит. Конечно, сразу сомневался — заходить или нет. Вдруг здесь ваш отец, а встречаться с ним нет никакого желания.

— Я в курсе, что мой отец может допечь полгорода за считанные часы. Инесса тревогу не забьет, что ты домой не пришел?

— Она уехала, — ответил Ботаник, разуваясь.

— Куда?

— В Милан.

— Там курсы повышения квалификации для стилистов? — спросил Леша, появившись из темноты в коридоре.

— Не, — отмахнулся Ботаник. — За свадебным платьем от какого-то неэпически крутого дизайнера.

Я даже присела на тумбочку для обуви от неожиданности, а Леша усмехнулся и сказал:

— Поздравляю, парень. Шустрые вы.

И тут замер Ботаник. Посмотрел сначала на меня, потом на нашего бравого майора и, кажется, понял, что происходит что-то не то. Театр абсурда продолжается.

— Ладно, — поднялась я. — Пойдем. Расскажешь, что здесь и как.

— Привычная тактика адвоката, — шепотом сказал Леша, когда я проходила мимо. — Отрицаешь факты в угоду построения своей линии защиты.

Теперь я хочу обратно в Прагу, в Симферополь, а еще лучше куда-нибудь в Австралию или Новую Зеландию.

Проигнорировав Лешу — не стоит в наши отношения впутывать посторонних — я прошла следом за Ботаником и спросила:

— Что в театре?

— Да все то же, — поморщился он недовольно. — Ничего, вот вообще ничего. Уже о Гройсман все и забыли. Не там надо искать.

— Не в прошлом, не в театре, — начала я вслух рассуждать, — тогда остается только Гончаров.

— Гончаров? — Ботаник даже приподнялся с кресла. — Михаил Юрьевич?

— Да, — ответил Леша и пересказал результат всех наших изысканий в Симферополе.

Глава 22

Я успела сделать кофе, пока Ботаник внимал каждому слову, поставила чашки на журнальный столик и добавила в конце Лешиного изложения:

— Гончаров согласился с нами встретиться. А это настораживает. Обычно он просто вставляет палки в колеса.

— Думаете, хочет выведать, что узнали вы? — взял Ботаник чашку со вздохом.

Все-таки он очень проницательный парень. В который раз убедилась, что чутье меня не подвело, когда я брала его на работу.

— По крайней мере, — сказал Леша, — я точно знаю, что тайн у него много и не все его дела идут рука об руку с законом.

— Но чем ему могла помочь Елена? — спросила я, решив, что у Ботаника может появиться свежая идея. — Обычно такие люди окружают себя юристами, финансистами, экономистами, но никак не актрисами, ну, или окружают исключительно в целях, не связанных с работой.

— Это каких? — удивился Ботаник, а Леша закатил глаза, ответив за меня:

— Сексуальных.

— Думаете, Гройсман спала и с сыном, и с отцом, чтобы наверняка не прогадать?