Пермский Губернский

— Нужно. — кивнул я: — Заходи, дорогая. Как успехи?

— Ваш чай… — она поставила на стол коробочку, от которой пахло крайне специфически.

— Спасибо. — я поспешил избавиться от вонючки, но шпионка продолжала стоять и странно пялиться на меня. Как будто хотела съесть: — Разбери пожалуйста всю почту за сегодня.

— Конечно. Но я хотела бы вас, кое о чём спросить. — застенчиво произнесла она.

— Валяй. — вот это уже интересно. Неужто, хочет пойти в атаку?

— Дело в том, что… многие моменты для меня пока закрыты. А вечно звонить вам по мелким вопросам — не самая лучшая идея. Вы можете быть заняты… — ответила Ириночка. Боже… Сколько застенчивости. А в первый день она была более напористой.

— И?

— В общем, я хотела бы добавиться к вам в друзья в ВК или телегу… Уж простите, но «вайбер» и «ватсап» не люблю. У меня там вся старшая родня сидит.

— Добавиться в друзья? — я с непониманием посмотрел на Ириночку: — Но… у меня, ничего такого нет.

— Как это? — шпионка явно была удивлена: — Нет странички ВК? И… даже телеграмма?

— Социальные сети отнимают слишком много времени. Я считаю это бессмысленным. Если нужно, что-то передать или спросить — проще позвонить.

— Не согласен. — вступился кот: — В современном мире далеко не всегда есть время отвечать на звонки! Проще написать сообщение в мессенджер.

— Хех… Так говоришь, как будто у тебя самого они есть. — с усмешкой ответил я.

— Вообще-то, есть! — возмутился сгусток меховой тьмы и вытащил телефон: — Видишь? Это моя страничка ВК. Ой… Белла высветилась в разделе: «Возможно вы знаете этого человека»… Бр-р…

— Тем не менее. Я не вижу смысла в этой страничке. — отмахнулся я: — Поэтому, уж извини, дорогая. Но лучше пиши мне СМС в случае, чего. Договорились?

— Договорились…

Казалось, что внутри Ириночки сейчас, что-то сломалось. Она улыбнулась, и словно приведение, медленно вернулась на своё рабочее место.

— Ну, вот! Расстроил леди. — усмехнулся кот: — Но, правда, почему бы не завести страничку?

— Глупости это. Говорю же — у меня нет времени, чтобы ещё и залипать в социальных сетях. Вот выстрелит проект с самокатами, тогда и подумаю. А пока — работать негры! Солнце ещё высоко!

— Вообще-то, до конца рабочего дня осталось сорок пять минут. — подметил кошак и развалился на столе: — А значит можно спокойно ждать начала выходных. Без суеты и пробле…

— Ваша Светлость! — в кабинет зашёл Виталик Машина — наш здоровенный начальник охраны: — Только, что перехватили лазутчика!

— В смысле? — я вопросительно посмотрел на главу всея охраны завода: — Какого ещё лазутчика?

— Парнишка. Лет восемнадцать. Проник на территорию завода через подкоп. Ошивался возле старых цехов… Фотографировал.

— Где он сейчас?

— Мы посадили его в подсобку. Решили, что лучше бы вам с ним лично поговорить. А-то, вдруг конкуренты… Или, ещё что страшное.

— Молодец, Виталик! — я похвалил здоровяка и тут же поднялся из-за стола: — Что ж, Семён! Походу дела, без суеты подождать не выйдет.

— Ага… Я уже понял.

* * *

В небольшой подсобке действительно сидел худощавый и очень смазливый юнец. Одет он был неброско — старый спортивный костюм, поношенные кеды и грязная кепка.

В руках парнишка держал доисторический фотоаппарат.

Судя по аромату — этот молодой человек явился сюда за отмщением. Только вот, вопрос — во имя, кого именно?

— И, что тут происходит? — поинтересовался я, присев на корточки.

— Ничего. — крайне недовольно буркнул… Нет. БуркнуЛА! Да это же девчонка.

— На территорию завода имеют права заходить лишь сотрудники. А ты на сотрудника не похожа. — вздохнул я: — Давай, чтобы всё было честно — ты расскажешь причину, а я не буду сдавать тебя в полицию. Идёт?

— Я уже была в полиции… Они, ничем не помогают! Только зря наши налоги прожигают. — холодно ответила девчонка.

— Уважительнее! — зашипел кошак: — Ты говоришь с Графом!

— Мне плевать, кто он… — девчонка опустила голову: — Никакой титул не отменит то зло, которое он совершил!

— О, каком зле идёт речь? — поинтересовался я.

— Вы уволили Господина Потехина! А он… Он был единственным человеком, который поддерживал детский дом Цаплина. Но из-за вас он теперь встрял в огромные долги… И сотни сирот могут остаться на улице.

— Господин Потехин — один из бывших советников. Он помогал воровать у завода деньги.

— Брехня! — рыкнула девчонка и злобно зыркнула на меня: — Господин Потехин, никогда бы до такого не опустился! Он был человеком слова.

— Мне жаль тебя огорчать, но документы говорят другое. К тому же, содержать сиротский дом — явно не из дешёвых видов благотворительности.

— У Господина Потехина были деньги!

— Конечно, были. Мои. — с усмешкой ответил я: — Пойми меня правильно — нет такой причины, которая смогла бы оправдать воровство. Моя семья поднимала это предприятие на протяжении нескольких десятилетий. Чтобы что? Кучка жадных любителей чужих денег всё разрушила? Нет, спасибо. А сиротский дом, или же, какие другие благотворительные моменты — особой роли не играет. Потехин — вор!

— Я не верю вам.

— А мне плевать. Значит так. Тебя, как звать? — поинтересовался я.

— Карина.

— Так вот, дорогая Карина! Не в моих правилах проявлять насилие к детям. И сейчас я сделаю тебе великое одолжение и отпущу. Но при условии, что ты расскажешь мне, зачем влезла на территорию завода. И не вздумай врать! Я это очень не люблю.

— Господин Потехин сказал, что вы очень злой… Избиваете сотрудников прямо на глазах у всех. — с грустью ответила Карина: — Я хотела сделать несколько кадров и шантажировать вас… Чтобы вы вернули Господина Потехина обратно на работу.

— Весело. — усмехнулся я: — Но давай на чистоту? Сколько примерно Потехин пожертвовал вашему детскому дому?

— Где-то… порядка шести с половиной миллионов. Мне воспитательница Зина сказала!

— Шесть с половиной миллионов. Это за сколько лет?

— За пять.

— Хорошо. Годовая зарплата советника в нынешних реалиях составляет двести сорок тысяч рублей. То есть, за пять лет, это будет миллион и двести тысяч. Учитывая обязательные траты на питание, жильё и все необходимые услуги, останется тысяч шестьсот. Ну, в крайнем случае — семьсот. А это даже и близко не рядом с шестью с половиной миллионами. Понимаешь? То, что я восстановлю Потехина — вообще, ничего не изменит.