Перо Феникса. Грани Мироздания. Книга 1

Последних было немного и я решил подойти к ним поближе. Выделялся среди них только один – это был ребенок лет десяти-двенадцати, весь чумазый и грязный. И стоит он как-то… подозрительно спокойно, оглядывая происходящее ровным взглядом, словно каждый день такое наблюдает. Рядом было несколько пожилых людей и детей, но они стояли по два-три человека и в страхе обнимали друг друга, поддерживая и успокаивая, словно боялись, что пламя обретет разум и набросится на них. А этот паренек (возможно, что и девчонка – в темноте при таком скудном свете было не разобрать) стоит отдельно.

Любопытно, а работает ли здесь моя фантазия? Включаю свою силу воли с сильным желанием, чтобы бушующий огонь вокруг потух и начался день. В темноте сложно ориентироваться.

Как ни странно, но это сработало, несмотря на то, что сейчас я сам являюсь гостем в чужом разуме. И вышло это даже намного легче, чем раньше.

Словно по волшебству (а впрочем, так оно и было по сути) за несколько секунд огонь плавно затих, одновременно с этим стало светать. В течении десятка секунд, словно кино на ускоренной перемотке, лучи солнца превратились из рассветных в теплые полуденные, а желтый диск светила на повышенной скорости поднялся в зенит. Вся деревня была погружена в горький дым пожара, словно облако спустилось с неба. Черные остовы обгоревших зданий чадили горьким смогом.

Все люди сразу же остановились, как вкопанные, только смотрят перед собой, словно роботы, потерявшие связь с сервером. Понятно. Выходит, что чужое вмешательство ломает хронологию и все активные действия приостанавливаются.

В этот момент паренек заметил меня и повернул голову в мою сторону.

– Все было совсем иначе, – да, это точно он, узнаю его по голосу. Это что, меня ребенок гонял все это время?! Хотя, вспоминая Антона, рано делать вывод по внешности. Может, это его брат?

– А что вообще здесь произошло?

– На нас напали. Разбойники. Ограбили деревню, убили половину населения, забрали все ценное и нескольких людей. В основном молодых девушек. Затем подожгли дома и ушли. – сказано было все до жути спокойным голосом, словно сдает зачет на уроке географии.

– Значит, все же это воспоминание…

– И не самое светлое, – горько усмехнувшись, ответил парень. – Хотя в моей жизни вообще не было таких.

– Так не бывает. Всегда должно найтись хоть что-нибудь хорошее. Пусть и не выигрыш в лотерею, но что-то доброе и чистое в любом случае находится. Надо лишь постараться вспомнить.

Ох, что-то не помню, когда успел записаться волонтером в “Службу моральной поддержки”. Мысленно отвешиваю себе подзатыльник, но стараюсь не заострять на этом внимание – это место подтверждает идею о том, что мысли материальны. Я вообще-то планировал тут агрессивные переговоры вести, а не оказывать психологическую помощь. Стокгольмский синдром что ли проснулся? Откуда во мне эта благодетельность?

– Разве что… – парнишка отвел взгляд от меня и задумчиво уставился куда-то в сторону.

В этот момент дым от пожаров стал сгущаться вокруг нас так плотно, что с каждым мгновением видимость падала на десяток метров. Чтобы не потерять из вида пацана, приближаюсь к нему на расстоянии вытянутой руки. Но тут же поднялся ветер и разогнал весь смог.

Новое место. Эффектный переход, признаю. Явно лучше, чем моя беготня через двери и прыжки в окна и печи, чувствуется опыт.

Вокруг нас был город. Средневековый, но не Лимб – это точно. Все аккуратно и чисто. Дома – в германском стиле. Первые этажи выложены кирпичом, вторые и третьи – брусья и белая штукатурка. Под ногами – мостовая, выложенная гладким шлифованным камнем. Вокруг нас полно разношерстного народа, но все одеты явно почище и побогаче, чем в Лимбе.

Паренек явно подрос – стал на пару голов выше, светло-русые волосы коротко подстрижены, простая мешковатая одежда, чистое лицо с веснушками освещается ярким летним солнцем. На вид ему уже можно дать лет пятнадцать-семнадцать. Взгляд зеленых глаз (теперь, днем, я смог их разглядеть) по-прежнему устремлен куда-то в сторону. Проследив за ним, вижу, как к нам приближается какой-то мужчина.

– У меня хорошие новости, новобранец. Приемная комиссия рассмотрела твою кандидатуру и вынесла положительный вердикт. С завтрашним рассветом поступаешь на службу его величеству. Поздравляю, – сказано было безэмоционально, максимально сухо и “по дежурному”.

Не дожидаясь ответа, человек разворачивается и уходит куда-то по улице. А на лице паренька расцветает искренняя улыбка, глаза, поднятые в небо, наполняются радостью. И я чувствую своим восприятием, что он по-настоящему счастлив.

– Ну вот видишь, не все так уж и плохо, правда? – произношу я, чтобы прервать паузу в нашем только-только начавшемся диалоге.

Глаза парнишки, все еще устремленные в небо, закрываются от удовольствия, но улыбка сходит с его лица.

– К сожалению, это воспоминание первое и последнее, которое можно назвать “хорошим”.

В этот момент солнце резко садится за горизонт и нас окружает непроглядная темнота. В добавок еще начинает лить сильный дождь, как говорят, “прям как из ведра”.

Плавно, словно мама включает слабенький ночник, боясь разбудить малыша ночью, появляется слабый свет редких звезд и полной луны. Теперь я нахожусь на каком-то военном полигоне – передо мной явно полоса препятствий, через которые по-одному пробираются новобранцы.

– Шевелитесь, экскременты демонов! Живее!

Курсанты ползают в грязи под натянутой колючей проволокой, перебираются через высокие заборы, аккуратно переходят рвы по скользким бревнам, перебираются по канатам через небольшие искусственные озерца, наполненные какой-то грязной жижой. Инструкторы стоят вдоль всей этой линии испытаний и “подбадривают” своих подчиненных. Да, проливной дождь все еще льет с неба.

И где мне теперь искать этого парнишку? Он так улизнуть решил?

Но стоило только мне подумать об этом, как в этот же момент мелкая (на фоне всех остальных) фигурка, переходящая по ближайшему ко мне бревну, поскользнулась и с визгом шлепнулась в грязь. Судя по всему, там было не глубоко – буквально по колено, но если упасть лицом в такую лужу, то приятного будет мало.

– Рядовой Накамура! – ближайший инструктор разразился явно гневным криком. – Кривоногая ты обезьяна! Будешь начинать с самого начала до тех пор, пока не начнешь проходить эту полосу препятствий с закрытыми глазами в любую погоду!

– Но под дождем намного сложнее…

– Ты – худший новобранец, которого я только видел! Но я сделаю из тебя бойца или я не Карл Сантьяго! А теперь – отставить разговоры! Выполнять приказ!

– Есть выполнять…

М-да… Суровая тут подготовка. Хотя, может, такое во всех армиях? Солдатская служба ведь не сахар, все-таки…

В этот момент темнота вновь подступила со всех сторон. А когда стало чуть светлее, чем в ванной комнате, когда во время водных процедур внезапно отключили освещение, я оказался вновь в городе, но уже на какой-то крыше. От неожиданности, чуть не свалился вниз по глиняным черепицам. Хорошо еще, что дождя больше нет и в последний момент мне удалось зацепиться за угол печной трубы.