Перо и волына

– В прошлом году тебя интуиция не подвела. Так что действуй, Владимир Иванович. Но имей в виду, Турченко не главное.

– Порожняк? Айваз?

– Тебе дата 4 сентября ни о чем не говорит?

– Нет, – пожал плечами Семенков. – А что было 4 сентября?

– Этого я не знаю. Зато мне абсолютно точно известно, что будет 4 сентября этого года в воскресенье.

– Как-то раньше, Константин Петрович, я не замечал за тобой таланта провидца. Если ты только сам чего-то не придумал.

– Нет, Владимир Иванович, – медленно растягивая слова, произнес Панфилов, – я ничего не придумывал. 4 сентября этого года в воскресенье состоятся первые в нашем городе выборы главы городской администрации. Ты в курсе?

– По-моему, что-то слышал краем уха. Кажется, кто-то даже подписи собирает в поддержку своей кандидатуры. А, ну да, конечно, теперешний глава. Может, уже и зарегистрировался. Ты что, хочешь кого-то поддержать?

Константин отрицательно покачал головой:

– Нет, я играю только за себя.

– Я правильно понял?..

– Да, я собираюсь выдвинуть собственную кандидатуру на пост главы городской администрации. Ты мне поможешь, Владимир Иванович?

Семенков с нескрываемым удивлением посмотрел на шефа:

– Это не шутка?

– Я похож на шутника?

– Константин Петрович, ты понимаешь, куда суешься?

– И куда же я, по-твоему, суюсь?

– Политика – это болото, грязное дело.

– Владимир Иванович, почему ты решил, что я собираюсь заниматься политикой?

– Ну, – развел руками Семенков, – ты же собираешься идти на выборы.

– Насколько я понимаю, это разные вещи. Я не хочу быть депутатом какого-нибудь совета, молоть языком воздух и в случае чего прикрываться депутатским мандатом. Я собираюсь идти в исполнительную власть, туда, где есть реальная возможность что-то изменить.

– Но я не понимаю, Константин Петрович, зачем тебе это надо? По-моему, у нас и с бизнесом хлопот хватает.

– Не хочу, чтобы все оставалось по-прежнему. И дня не проходит без того, чтобы нас не прижимали. Со всех сторон давят.

– Что поделаешь, если у нас такая власть.

– Вот именно. Ведь власть – это люди. Почему же не поменять людей? Если я знаю, что нужно делать, то почему я не могу занять кресло главы города? Или с моим рылом в калашный ряд нельзя? Я смог прокормить себя и еще полтысячи человек. Меня уже не купишь. А то, что нынешний городской голова кормится с руки у наших конкурентов – Трошина и его компании, – это лучше?

– Трошин держит в своих руках основную часть торговли нефтепродуктами. Стоит ему поссориться с городским начальством – и весь Запрудный останется без бензина и мазута.

– Вот именно. А если я буду возглавлять власть в Запрудном, то нашему общему другу Трошину останется только локти кусать. Пусть ссорится со мной сколько угодно, я обеспечиваю этот город сахаром, водкой, зерном, бензином. Нужен будет мазут – сделаем мазут. Зато я смогу держать в руках всех этих ублюдочных чинуш, которые просиживают стулья в кабинетах без всякой пользы для города. И ментов мы сможем поставить на место.

Константин вдруг сменил серьезный тон на шутливый:

– Представляешь, Владимир Иванович, я буду начальником над подполковником Сапроновым?

– По крайней мере, формально – да, – согласился Семенков.

– Если он узнает, что ему дает указания его бывший зек, он же, волк позорный, от злобы треснет.

– Треснет или не треснет – не знаю, – горько усмехнулся Семенков, – но о подробностях твоей биографии он узнает очень скоро. Если ты только не передумаешь.

– Я уже все решил, – твердо сказал Константин. – Впереди два с половиной месяца, времени хватит.

– На избирательную кампанию надо много денег, – уже не пытаясь возражать, произнес Семенков.

За время, проведенное рядом с Панфиловым, он твердо уяснил несколько вещей, касающихся характера шефа. Если Константин принял какое-то решение, отговаривать его практически бесполезно. Убедить с цифрами и фактами в руках возможно, но это относится главным образом к сфере бизнеса.

А здесь – власть, чиновники, агитация, поездки, предвыборная борьба. Странно, почему Константин не считает это политикой? Ведь это на самом деле и есть политика, притом в самом чистом виде.

Есть ли смысл менять вполне солидный налаженный бизнес на какие-то призрачные преимущества обладания властью?

Ну хорошо, будут у новоиспеченного главы городской администрации Панфилова ходить в подчиненных прокурор, начальник УВД, начальник налоговой инспекции, еще десяток чиновников. Но ведь нынешний прокурор Бирюков и так в наших руках.

Сапронов назначен Москвой, на него особенно не подавишь. Начальник налоговой – с ним, как и с любым государственным слугой, вопросы можно решать.

Но ведь, кроме этого, придется повесить на себя заботу о всем городском хозяйстве – детей, пенсионеров, здравоохранение, все эти школы, больницы, дороги, собесы, энергоснабжение, отопление, канализацию.

Нет, подумал Семенков, я бы за такое не взялся.

– А сколько денег нужно истратить?

– Деньги у меня есть. Я человек не бедный.

– Большая часть вложена в дело. Собираешься вынимать из оборота?

– Зачем? У меня же капиталы за границей. Надо только умно перевести их сюда.

– Это непростая задача.

– Почему? Есть несколько зарегистрированных в Москве фирм, оформим торговые контракты, в общем, это дело техники. Сейчас меня больше волнует другое. Надо выяснить всю технологию избирательной кампании, найти людей, которые могут ее грамотно провести, и добиться результата. От тебя, Владимир Иванович, потребуется информационная поддержка, ну и все прочее по твоей части.

– Все, что зависит от меня, я сделаю. Но где ты собираешься искать людей для проведения избирательной кампании?

– Афганцы меня поддержат, – спокойно ответил Константин. – Я им полностью доверяю…

– Ну что ж, Константин Петрович, – сказал, поднимаясь, Семенков, – раз решил, надо действовать.

Глава 17

Саша Порожняк провел бессонную ночь. Зюзя, отправленный на выполнение ответственного поручения шефа, долго не возвращался.

Все это время Порожняк возбужденно расхаживал по квартире, вздрагивая от каждого шороха за дверью и хватаясь за пистолет.