Перо из крыла ангела

Сашка во сне изучал немецкий, а Максим выбрал французский. Бабушка Максима была француженкой, и мальчик мечтал когда-нибудь побывать во Франции. В клубе кормили бесплатно. Этой привилегией обладали только члены клуба. Максим был очень удивлен, когда Сашка сказал, что по всем предметам, которые изучаются в клубе, нужно будет сдавать зачет. На резонный вопрос Максима, зачем это все нужно, Сашка ответил просто: для того чтобы продлили членский билет. Оказывается, только первый взнос каждый должен был оплачиваться самостоятельно. Если член клуба успешно сдавал зачеты, ему самому начинали платить деньги - стипендию. Естественно, что члену клуба больше ни за что платить было не надо.

Максим начал волноваться. Он терпеть не мог всяческих зачетов и контрольных. Его волнение было понятным. Александр сказал, что если Максим не сдаст зачеты, то продлить членский билет будет уже невозможно. Не помогут никакие деньги. Это тебе не школа. В школе могли чуть-чуть поругать за не успеваемость, но все равно ставили тройки и переводили из класса в класс. Впрочем, Максим хорошо подготовился к зачетам. В клубе все настроены были достаточно серьезно к учебе. Никто не подначивал и не смеялся, если Максим начинал серьезно увлекаться каким-то предметом. Наоборот, от членов клуба мальчик слышал только хорошее в свой адрес. После того, как зачеты, которые больше были похожи на экзамены, были сданы, Максиму предложили оставаться на ночь в здании клуба.

Оказывается, для членов клуба были свои спальни. Это только снаружи клуб выглядел как обшарпанное, одноэтажное здание. Спальни были расположены в подземном этаже. Сашка отказался оставаться на ночь в клубе, ему было хорошо и дома. Максим же уцепился за эту возможность и дал согласие. Директор клуба, он же, по совместительству, и ректор университета "Выживание", сказал, что с родителями Макса все уладит сам. Максима внесли в список тех, кто, кроме обеда и ужина, еще будет и завтракать, и на этом процесс заселения был окончен. Максим и сам не заметил, как стал учиться хорошо и в школе.

Однако это обстоятельство никого не взволновало. Иногда Макс приходил домой. Но дома все было по- прежнему. Мама не обрадовалась, когда сын рассказал ей, что за четверть у него в дневнике стоят одни пятерки. Маме было все равно. Отец с мачехой уехали на полгода куда-то в жаркие страны, чтобы пересидеть зиму и вернуться, когда настанет лето. У мачехи нашли какую-то диковинную аллергию. Аллергию надо было лечить солнцем, морем и шопингом. Покряхтев, отец собрал все имеющуюся наличность, и они отправились к месту отдыха и лечения.

На то, что у мальчика улучшились отметки, обратил внимание только директор клуба. Он вызвал Макса на беседу. После получасового разговора мальчик вышел из кабинета взволнованный и счастливый. Однако учиться становилось все сложней и сложней. Однажды на линейке директор объявил, что со второго полугодия будут введены еще три иностранных языка. А также: уроки грима, сценической речи и сценического движения. Максим не возражал, ему все больше и больше нравилось учиться.

Неожиданно взбрыкнул Сашка. Он готов был учить всю ту дребедень, что подсовывал ректор, но ему не нравилось, что администрация клуба начала лезть в его личную жизнь. Под личной жизнью подразумевалось увлечение плакатами с фашисткой символикой. Несмотря на то, что в семье у Александра лояльно относились к увлечению сына, ректор рекомендовал мальчику снять плакаты и портреты и убрать с глаз долой. Сашка возмутился и отказался выполнять рекомендацию. Наказание последовало тут же. На две недели мальчику был закрыт доступ в клуб.

Когда прошли две недели, сошлись вот на чем: у Сашки в клубе была собственная спальня. В ней-то мальчик и развесил свое добро. Ниже того уровня, где находились спальни, был этаж, где хранилось оружие. На специальных уроках, ребят учили обращаться с различными видами оружия. Учили это оружие разбирать и собирать. Чуть дальше по коридору были комнаты, где ребята могли опробовать оружие, которое только что собрали. Тиров было около девяти. Пока, для учеников, было открыто лишь три учебных комнаты с мишенями.

Прошло еще полгода. Настало лето, и занятия прекратились. Однако Макса никто из клуба не гнал. Сашку увезли опять к бабушке. На этаже, где были расположены спальни, остались заняты только три комнаты. В них жили Максим и еще двое ребят. Ребята были не здешние, их родители жили где-то в провинции, и мальчикам было неудобно и далеко ездить каждый раз на занятия, которые проводились в клубе.

Со второго года обучения, на занятия было предложено приходить в форме. На лекциях ребят стали называть юными национал-социалистами. Конечно же Максим знал, кто такие национал-социалисты, но ему и в голову не пришло возражать. Мальчик боялся испачкать форму на уроках оружейной подготовки. Возня с оружием была делом грязным. Однако ему объяснили, что волноваться не, о чем. Испачканную, в оружейной смазке, форму, рекомендовалось после урока, по возвращению в комнату, сбрасывать в бельевой лифт-ящик. На противоположной, от лифта-ящика, стороне комнаты, было несколько кнопок. Как только учащийся нажимал на кнопку, из отверстия в стене выползала чистая и отутюженная форма.

Максиму понравилось ходить во всем чистом. Даже если форма оставалась за день чистой и не испачканной, мальчик все равно отправлял ее в бельевой лифт. Так было удобнее. В спальне не было шкафа, это поначалу удивляло Максима. Была вешалка, на которую вешались немногие личные вещи для выхода в город. Все остальное появлялось из щели в стене по первому требованию. Это касалось и нижнего белья, и носков и, конечно же, формы. Максим перешел в десятый класс в общеобразовательной школе и одновременно начался его третий год обучения в университете "Выживание". Были добавлены еще четыре иностранных языка, урок изобразительного искусства, урок фотодела.

Были введены дополнительные занятия по физике и химии. И на том и на другом уроке, упор делался на изучение ядов и на изучение взрывчатых веществ. Выходных дней не оставалось совсем. По воскресеньям ездили далеко за город. Ребят учили умению преодолевать всяческие препятствия. Сюда входило и скалолазание и паркуринг и элементы каскадерства. Закончилось первое полугодие третьего года обучения. Максим успешно сдал экзамены.

Неожиданно ему предложили вернуться жить домой. Максим встревожился. Он не понимал за что его наказывают, ведь и учеба, и дисциплина у него были на высшем уровне. В общеобразовательной школе дела были настолько хороши, что школу Максим мог закончить с золотой или серебряной медалью. Однако ректор университета успокоил мальчика и сказал, что проживание дома тоже входит в программу обучения третьего года. Неожиданно из программы исчезли все предметы, кроме психологии и этики национал-социалиста. Третий предмет назывался курсом эстетики человека будущего. Ректор объяснил Максиму, что стипендия у мальчика возрастает от курса к курсу. У Максима была банковская карточка. Ее выдали ему еще на первом году обучения. Но мальчик так до сих пор не воспользовался ей. Не было необходимости.

В университете Макс был обеспечен едой и новой одеждой на каждый день. Больше ничего мальчику было и не нужно. Впрочем, дома мальчик только ночевал. Завтрак в клубе начинался очень рано, поэтому Макс ложился так, как привык в клубе. Ложился в двадцать один час, а вставал в шесть утра. Около месяца длилась такая жизнь. Но однажды ректор вызвал Максима и объявил, что Максиму нужно будет пожить дома еще около двух месяцев. Клуб закрывался на ремонт. На два месяца всех учащихся распускали по домам.

Первые дни мальчик ходил как потерянный. Мать была не довольна. Она привыкла водить к себе друзей. Максим был не подходящей компанией для таких застолий. Мальчик брезговал и ненавидел тот образ жизни, который вела мать, но деваться ему было некуда. Мама Максима была простой женщиной. Она считала свой образ жизни единственно правильным для брошенной женщины с сыном. Максим пугал ее. Если три года назад, его можно было просто отправить спать в его комнату, то теперь юноша не позволял так с собой обращаться. Максим терпел две недели.