ПЕРПЕНДИКУЛЯР

Под номером один: гавайский повар Джо (правда, будучи в сильном подпитии)- так и было выбито в скобках. Семеныч во всем был исключительно честен.

Пожд номером два: собачка повара Джо.

Под номером три: жена повара Джо.

Под номером четыре: Повар Джо. Трезвый.

Так и было выбито: "Повар Джо. Трезвый." Потому как пьяный и трезвый повар Джо - это два разных человека. У пьяного повара Джо максимум первый разряд. А вот трезвый повар Джо!.. Это уже повар шестого разряда! Самого высшего.

И вот его-то и смог победить Семеныч. В шахматы. Победил в дополнительное время. За это он на радостях назначил гавайскому повару Джо пожизненную пенсию за свой счет (вернее, за счет своего казино).

Правда, желтая гавайская пресса выдвинула обидную для Семеныча версию, что пьяный повар Джо проиграл Семенычу по глупости, а трезвый - по расчету. Но умный Семеныч на них не обижается, потому что понимает, что политики на Гаваях мало, а кушать прессе тоже хочется.

Всеми этими новостями угощал нас счастливый Семеныч.

А в конце еще добавил, что зато жалкая желтая пресса, в отличие от нас, никогда не узнает о перпендикулярном мире. Его наличии и существовании прямо у нас, на Земле, среди нас.

В этом мире реки текут снизу вверх и сверху вниз и похожи на удивительной красоты столбы, соединяющие верх и низ. А деревья в этом мире все растут лежа. А те, что упали в нашем мире - встали в перпендикулярном. И наоборот.

А жить в этом мире могут только удивительные существа, у которых глаза сбоку и ноги тоже сбоку. Только им открыт путь в этот удивительный мир.

А попасть в этот мир очень просто. Но плохим людям и желтой прессе туда не проникнуть. Не дано это им, даже за очень большие деньги.

Сам Семеныч открыл этот мир среди нас просто и случайно. Когда лежал на пляже, поворачиваясь с боку на бок. А позже увидел этот мир еще и с дивана. Главное - это уметь видеть! При жизни.

Теперь Семеныч живет сразу в двух мирах, обычном и перпендикулярном, запросто ходя туда и обратно по нескольку раз на дню. И уверяет, что в перпендикулярном мире иногда даже лучше. Вот так.

Погостив у Семеныча пару недель и довольно хорошо отдохнув, мы собрались обратно в клуб. "Уплатить членские взносы",- как пошутил "Петрович". Он тоже иногда шутил.

Душевно распрощавшись с Семенычем, мы отправились в обратный путь. Но перед тем, как покинуть Землю, я попросил коллег залететь домой, в Россию. Нет, не к своему телу, по нему я давно уже не скучал, а просто хотелось посмотреть на родные места, как живут русские люди. По-прежнему ли у них только две проблемы, дороги и дураки? Может, еще какие проблемы добавились?

Клубовцы мне в этом, конечно, не могли отказать. Тем более, что сделать лишний крюк в пределах одной планеты для них всё равно что для нас лишний раз шевельнуть пальцем.

И мы направились в гости к русским. В русском полушарии было лето. Сверху мне сразу стало ясно, что и дороги и дураки остались на своем прежнем месте. Только дураки стали жить еще лучше, а дороги стали заметно хуже.

Но природа была еще вовсе недурна. Местами. Красота одним словом. К тому же ни жара, ни мухи с комарами по известным причинам меня не беспокоили. Это существенно усиливало и без того удивительную красоту мест.

Небольшая извилистая речка, в которой, наверное, еще водилась живая рыба, пять деревянных домишек, прилепившихся к ее излучине. Судя по их виду, они были обитаемы. Неподалеку остатки некогда большого собора, хлебное поле, рассеченное пополам проселочной дорогой.

В общем, если бы я летел на самолете или вертолете (или бы шел пешком по лесу и имел надобность "по-большому"), то произошедшее в следуюшую минуту можно было бы назвать вынужденной посадкой. Если бы я ехал на машине - то вынужденной остановкой. Если бы плыл на судне (речном, разумеется), то не знаю как называлось бы.

Короче, заглядевшись на окрестности, я просто треснулся об землю. Моим столкновением с планетой Земля это тоже млжно назвать. Но, если честно, я элементарно, как элементарная частица, врезался в плотные слои почвы.

Если бы я был в теле, то последствия были бы печальны. Но ломать мне было уже нечего. Только помутнение сознания. Ощущение как будто тебя сильно ударили по лицу мешком с ватой.

Очнулся я на той самой проселочной дороге. От смеха. Смеялись клубовцы. Надо мной. Особенно заливались "Петрович" со "Степанычем", которые впервые наяву увидели проявление глубокой земной задумчивости.

"Сначала, слышь, бац, бац помпончиком по деревьям, а потом ряшкой!.."- веселились они.

Эх вы, глупые!- урезонил их Галактион.- Вам этого не понять. У вас же нет ни родины, ни дома.

А зачем они нужны?- все еще смеясь, спросил "Петрович",- чтобы крышу ремонтировать или чтобы вот так же мордой?

Да, "Петрович", не был ты ни материальным, ни русским,- медленно поднимаясь над землей, сказал я,- И не будешь уже никогда.

Это точно,- ответил тот,- Да и не больно-то надо.

Ну тебе-то, видимо, и не надо. А я как-никак возник в этих местах, думать научился. Ты ведь, "Петрович" и в речке-то, поди, никогда не купался, да и плавать-то, наверное, не умеешь.

Зато я, во-первых, летаю, а это гораздо быстрее, а во-вторых, не потею. Зачем мне купаться?

То-то и оно, что не понять тебе.

А ведь это судьба,- неожиданно сказал Галактион.

Что судьба, по лицу мне получить?

Это тоже. Но я о другом. Ведь это то самое место, по которому я в черной дырке с конвоирами ехал! Вот, вот то самое место, где они Луну арестовали.

Так надо установить здесь памятный знак. "Здесь во время массовых репрессий в 1937 году была арестована планета Луна - спутник Земли по обвинению в правом уклонизме". Только кто ставить-то будет?

Как кто? Местные жители. Это место станет знаменитым на весь мир, начнется паломничество туристов и эта уже бывшая деревня снова будет процветать.

Боюсь, что никому это здесь не нужно. Ни памятники ставить, ни процветать. Тем более, что арестовали-то только русскую Луну, а французам, например, этот исторический факт вовсе даже неприметен.