Перстень Александра Пушкина

– Ладно поведение… Но внешность-то вы списать не могли.

Филиппов заговорил, будто жалуясь:

– Какой у нее рост, я не видел. Она лежала в кровати. Волосы у нее были – словно мочало. – Он тут же ее оправдал: – А какими еще они могли быть после взрыва и сорокачасовой отключки… В общем, на тот момент она никак не подходила под описание.

– Тем не менее вы в тот же день ее опознали.

– Только когда увидел ее лицо на фотографии.

– Получается, появись эта фотография на полчаса раньше, вы бы ее задержали? – спросил генерал.

– Даже если бы на пятнадцать минут… Точно бы задержал.

Девочкин встал и прошествовал к своему креслу, но садиться в него не стал.

– Это непростительная ошибка. Уверен, вы все исправите в ближайшее время. Преступница должна быть задержана. В противном случае речь пойдет не только о служебном взыскании… Надеюсь, вы меня понимаете?

– Так точно, – ответил Филиппов.

– У меня к вам еще есть вопрос… – Он сел и открыл папку. – Что можете доложить по результатам опроса проводников?

– Сейчас этим занимается оперативник Григорий Румянцев. Во всяком случае, нам удалось определить номер вагона, в котором ехала женщина с чемоданом.

– Как?

– Путем просмотра видеозаписи с камеры, установленной на перроне.

– Похвально… По результату опроса проводников прошу незамедлительно доложить.

– Лично?

– Можете в письменной форме.

– Слушаюсь, – скис Филиппов. Он терпеть не мог заниматься бумагомарательством.

– Помнится, я попросил вас внимательней просмотреть записи. Это к вопросу выявления сообщников террористки.

– Смотрю, – доложил Филиппов, но потом честно сознался: – Времени не хватает…

– Не справляетесь сами, требуйте подкрепления, – обрубил генерал. – А теперь идите. Не буду вас больше задерживать. Вам еще работать и работать.

Филиппов вылетел в приемную красный, как помидор, вынул из портфеля яблоко такого же цвета и, ни слова не говоря, положил на стол секретарше.

– Спасибо, Иван Макарович, – сказала она, и в ее голосе прозвучало сочувствие.

Когда Филиппов поднимался по лестнице, ему позвонил Румянцев.

– Иван Макарыч, срочно приезжай на вокзал!

– Что случилось?

– Ничего, просто у тебя могут возникнуть вопросы, а я тебе не отвечу.

Взглянув на часы, Филиппов спросил:

– Сколько у меня есть времени?

– Минут за пятнадцать доедешь? – вопросом на вопрос ответил Румянцев.

– Не шути со мной, Гриша… – предостерег его следователь.

– Просто через сорок минут поезд отбывает в Москву.

Филиппов вытер со лба пот и, развернувшись, бросился к выходу.

– Еду!

* * *

У шестого вагона скоростного поезда Санкт-Петербург – Москва выстроилась небольшая очередь.

Филиппов подбежал к стюардессе, держа под мышкой портфель. Сначала отшатнувшись, потом, после предъявления документа, она кивнула:

– Там вас ждут.

Пассажиры забеспокоились:

– Что за наглость!

– Почему без очереди пускаете?!

Стюардесса вежливо улыбнулась:

– Приношу извинения, человек здесь по службе.

Филиппов прошел в противоположный конец вагона, где стояли багажные полки и висела плотная портьера синего цвета. Из-за нее выглянул Гриша, схватил его за рукав и втащил в служебное помещение.

– Следователь Филиппов Иван Макарович, – отрекомендовал он и повернулся в сторону стюардессы: – Надежда.

Та смущенно проговорила:

– Простите, некуда сесть.

– Спасибо, мы пешком постоим.

На лице девушки отразилось недоумение, она перевела глаза на Румянцева. Тот объяснил:

– Это шутка такая. Из кинофильма «Мимино».

В этот миг Филиппов почувствовал себя законченным стариком. Наступил страшный момент, когда девушки перестали понимать его шутки. В силу своего возраста они не видели это кино.

– Приступим к нашему делу, – сухо сказал он.

Румянцев дал краткую справку:

– Наденька узнала подозреваемую по фотографии. Она ехала на сорок первом месте у окна. Только чемодана ее не видела.

Филиппов тронул его за руку.

– Постой, Гриша, я сам… – Он обратился к девушке: – Возможно, ваша напарница вспомнит, с каким чемоданом была женщина?

– Мы уже говорили с напарницей, – снова вмешался Румянцев. – Она тоже не помнит.

– Я сказал, не мешай! – одернул его следователь, и Гриша отвернулся, придав лицу выражение здорового пофигизма.

– Значит, не видели, – задумчиво произнес Филиппов. – А с кем ехала эта женщина?

– Сначала одна. Потом к ней пересела девушка с тридцать второго. Она не могла ехать спиной. Высокая такая, красивая блондинка в замшевом пальто по фигуре. На шее – синий-пресиний шарф. Я ее, кстати, заметила на перроне утром, когда она в Москву уезжала. По-видимому, туда и сразу обратно. Только туда она ехала не в нашем вагоне.

– Вы ее пересаживали или она сама выбрала место?

– Выбирать было не из чего. Одно свободное место на весь вагон. Пассажир купил билет и не явился.

– Ну хорошо, – сказал Филиппов, одновременно понимая, что ничего хорошего в этом нет. – Во время рейса ничего странного не случилось?

– Расскажи ему, расскажи… – подзадорил девушку Гриша Румянцев.

Она стала рассказывать:

– В вагоне ехала одна старуха. Я видела, как она прошла в туалет, но когда вышла, отправилась прямиком в эту комнату…

– Я бы не называл этот угол комнатой, – снова вмешался Румянцев, явно рассчитывая на расположение хорошенькой стюардессы.

Теперь и она осуждающе покосилась на неуместного ухажера.

– Чего она от вас хотела? – Филиппов вернул разговор туда, где он прервался.

– Она сказала, что какой-то мужчина поменял чемоданы, и это показалось ей очень подозрительным.

– Так-так-так… Пожалуйста, поподробнее.

– Когда старуха зашла в туалет, она не сразу сообразила, как закрывается дверца. Выглянула, чтобы позвать меня, и увидела, как мужчина снял с полки чемодан, поставил на его место другой, а тот, первый, опустил туда, где раньше стоял второй.

– Она вам показала эти два чемодана? – Филиппов еще не понимал, что дадут его расспросы.